Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
— А как же грибалка? — сказал я. — Прибыль-то немалая!
— Так я дело уже продала одному столичному олуху, — сказала Рыба. — Правда, с советом директоров не согласовала, извините. Зато продала очень удачно. Сыночек, тебе не надоело хозяйство морозить? Лайте это может не понравиться… Деньги поделим по-честному. Только забирай свою суженую с тёщей к себе — наша хибара очень уж неприглядна…
Хибара у Нолиной бабки и правда неприглядная. Зато Лайта обняла меня на пороге и заплакала.
— Дину выпустили, — сказала она. — А папа…
— Я знаю, — сказал я. — Где Князь?
— Ему разрешили взять из дома кое-какие вещи, — сказала моя суженая. — Успеете ещё наговориться… Да, папа велел тебе передать…
И взяла со стола конверт.
«Дружище Чак! Ты был верным другом моему несчастному мальчику. Если всё обойдётся, поддержи его. Ему сейчас очень трудно. А у тебя всё в порядке. Как в сказке: младшему сыну досталась настоящая принцесса. Её тоже береги. Прощай. Привет Яррику-старшему. Вы очень хорошие люди. Я выполнял свой долг, сколько мог. Теперь твоя очередь.
Полковник Глен Лобату».
Слово «настоящая» было дважды подчёркнуто.
И только тут в моей тупой башке всё встало на свои места.
А разве я раньше не видел, что полковник Глен Лобату и гимназист Динуат Лобату похожи, как могут быть похожими отец и сын?
Эпилог
Ну что ещё сказать?
Прошло много лет. Все мои мечты сбылись. Я не стал ни джакнутым, ни выродком. Я работаю в шахте. Я женат на дочери последнего императора. Госпожа Алька не мать Лайты, а её кормилица. Она живёт у нас, потому что больше ей идти некуда. Мойстарик не против, а даже совсем наоборот.
Когда я начал ему врать про дядю Ори, он впервые в жизни дал мне затрещину. Но потом подумал, что от пенсии отказываться не стоит: Яррики ничего не выбрасывают.
Поль тоже немного пожил у нас. Я всем объяснял, что доктор Моорс переделал ему обезображенное лицо и слегка поправил мозги. А потом Тана окончила гимназию и вышла за него замуж. Они переехали жить в санаторий. Поселиться там никто по-прежнему не рискует. Кроме них. Дети у них пошли — как и мой, они носители волшебной крови. Надеюсь…
Верхний Бештоун сильно изменился. Население увеличилось раза в три за счёт военных и разорившихся фермеров. В городе полно гвардейцев и армейцев.
Гай Тюнрике тоже служит здесь, как и предсказывал дозер. Он у танкистов заведует ремонтной базой, чтобы танковая дивизия вторжения была всегда к этому вторжению готова. Мы с ним по-настоящему подружились, жёны наши так и остались неразлучницами… в общем, что называется, дружим семьями.
Историю про наш Акт Чести, который обернулся разоблачением нарокбанды, украли — и сняли по ней фильм. Гай даже хотел судиться со студией, но Рашку отсоветовал — сказал, что законы у нас дырявые и никакие деньги нам всё равно не светят. Зато директор кинотеатра — а это теперь ни кто иной, как Птицелов — устроил специально для нас торжественный показ с бесплатным пивом. И знаете что? Это было чертовски приятно. Хотя фильм — джакч. Ворованное, как известно, не впрок.
Тим-Гар Рашку ушёл на покой. Пить пьёт по-прежнему, но никак не помирает. Повадился на своём «барсуке» ездить в санаторий. Говорит, там ему легче. Да на здоровье. Хотя, если вдуматься, особого вреда он нам не принёс, а если копнуть глубже… Спас? Не знаю. Очень похоже на то.
Князь уезжал в столицу и вернулся Боевой Гвардии лейтенантом первого класса. Он командует башней противобаллистической защиты. Под его началом целый взвод гвардейцев, так что народу там теперь полно. Это потому что какие-то подпольные гады не оставляют попыток уничтожить систему защиты.
Дину очень изменился. Ещё бы! Он-то думал, что войдет в покорённую столицу законным владыкой со скорчером наперевес, а вышло по-другому: был всего лишь фигурой прикрытия. Свою роль он выполнил — никто не заподозрит в солекопской жене с кучей детей… Не с кучей, конечно, пока — один. Но вы меня поняли. Князь тоже крепко выпивает и не хочет вспоминать ни санаторий, ни доктора с Пауком, ни даже Поля с его ментограммами. Раньше он играл в поэта, нынче играет в солдафона. Был у меня друг, да куда-то подевался… Хотя я очень многим ему обязан. Да разве я один? Вся округа, а то и вся страна.
И джакч толку? Станешь тут злобным солдафоном.
Наша гимназия носит имя Люка Паликара.
Иногда приходят письма от Рыбы. У неё всё в порядке. Так она уверяет. Надо бы как-то съездить в столицу, навестить её, да всё какие-то дела мешают.
Да! У того олуха, которому Рыба продала грибной промысел, ничего не получилось. Не пошёл к нему озёрный гриб! «Адмирал Чапка» ржавеет у причала…
Про доктора Моорса ничего не слышно. Да и не больно-то надо. Гении — народ невыносимый.
На выходные мы всей семьёй приезжаем в санаторий к Полю и Тане. Наши дети играют вместе. Своего старшего я назвал Динуатом, так Князь даже внимания на это не обратил, весь углублённый в переживания.
А когда бывший дозер приезжает в санаторий, все дети бегут к нему. Чем уж этот старый интриган их приворожил — в толк не возьму. Да что дети! Лесные собаки ему руки лижут, вот диво!
Скорчер я достал из-под причала и перепрятал — не скажу куда. Потому что в плохих руках…
Ещё мы приносим цветы на могилу дяди Ори. Хотя на плите, которую господин советник установил, как обещал, написано совсем не его имя.
И каждый раз тоска меня берёт, когда пытаюсь прочесть причудливые чужие знаки:
PAUL GNEDYKH
and the hunter home from the hill
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64