Пожалуй, настал подходящий момент вернуться к герою нашего романа, брату Алисы, поговорить о котором, похоже, у меня пока что не было возможности; вероятно, отчасти причиной тому его печальная склонность к алкоголю, настолько лишившая его возможности использовать дары, отпущенные ему природой, что он никогда не совершал ничего достойного упоминания. Смерть его приключилась вскоре после отъезда Люси и была естественным следствием его пагубных пристрастий. Благодаря смерти брата Алиса стала единственной наследницей весьма приличного состояния; это подарило ей новую надежду на то, что теперь она может показаться Чарльзу Адамсу достойной партией, и она не могла не обрадоваться, а поскольку следствие было столь радостным, то на причину сетовать не стоило.
Обнаружив, что сила ее любви растет с каждым днем, Алиса наконец открылась отцу и попросила его предложить Чарльзу заключить союз между ними. Отец согласился и однажды утром отправился к молодому человеку, дабы посвятить его в обстоятельства дела. Поскольку мистер Джонсон был человеком немногословным, роль свою он сыграл довольно быстро, а полученный им ответ звучал следующим образом:
«Сэр, вероятно, вы ожидаете, что я буду польщен и благодарен за предложение, которое вы мне сделали, но позвольте сказать, что для меня этот союз является мезальянсом. Я считаю себя, сэр, идеально красивым: где еще вы увидите более изящную фигуру или более очаровательное лицо? Далее, сэр, я полагаю, что мои манеры и речь чрезвычайно изысканны; в них есть некая элегантность, особенная сладость, равных коим я никогда не встречал и описать кои не в состоянии. Но будем объективны: я, без сомнения, более совершенен в знании всех языков, всех наук, всех искусств и всего остального, нежели любой другой человек во всей Европе. Характер мой ровен, добродетели неисчерпаемы, личность несравненна. Поскольку, сэр, я таков, то что вы имели в виду, предлагая мне жениться на вашей дочери? Позвольте мне кратко охарактеризовать вас и вашу дочь. Я считаю вас, сэр, в общем и целом очень хорошим человеком; да, разумеется, вы пьете как сапожник, но для меня это не имеет значения. Дочь ваша, сэр, недостаточно красива, недостаточно мила, недостаточно умна и недостаточно богата для меня. Я ведь не ожидаю найти в своей супруге ничего сверх того, что она обретет во мне, а именно идеал. Таково, сэр, мое мнение, и я полагаю за честь, что оно таково. Есть у меня один друг, и я горжусь тем, что всего один. В данный момент она готовит обед, но если вы желаете увидеть ее, она придет и подтвердит вам, что мое мнение всегда было таковым».
Мистер Джонсон был удовлетворен таким ответом, а потому, выразив признательность мистеру Адамсу за то, что тот почтил его признанием в нем и его дочери стольких достоинств, откланялся.
Несчастная Алиса, получив от отца печальное сообщение о неудаче, постигшей его, не могла сдержать разочарования – она приложилась к бутылке и вскоре обо всем позабыла.
Глава восьмая
Пока в Тунеядшире происходили все эти события, Люси завоевывала сердца джентльменов в Бате. Двухнедельное пребывание там почти полностью стерло из ее памяти пленительный образ Чарльза… Воспоминание о том, как ее сердце пострадало от его очарования, а нога – от капкана, помогло Люси забыть его достаточно легко, а именно это она и намеревалась осуществить; с данной целью каждый день она посвящала пять минут работе по выдворению Чарльза Адамса из своей памяти.
Ее второе письмо к леди Вильямс содержало приятные сведения о том, что она завершила сложное предприятие к полному своему удовлетворению; также Люси упомянула о предложении руки, полученном ею от герцога Н-ского, пожилого человека с приличным состоянием, слабое здоровье которого послужило основной причиной для его путешествия в Бат.
«Я отчаянно хочу знать, – писала девушка, – собираюсь ли я принять его предложение или нет. От брака с герцогом можно получить массу преимуществ: помимо менее значительных, таких как положение в обществе и его состояние, он даст мне дом, а ведь это самое горячее мое желание. Любезное предложение Вашей светлости навсегда остаться с Вами благородно и щедро, но я и подумать не смею о том, чтобы стать обузой для той, кого так люблю и почитаю. То, что в долгу можно быть лишь перед теми, кого мы презираем, – это мнение, внушенное мне моей дорогой тетушкой еще в годы моей юности; и по-моему, данного совета следует придерживаться неукоснительно. Превосходная женщина, о которой я говорю, как я слышала, слишком рассержена из-за моего опрометчивого отъезда из Уэльса, чтобы принять меня назад… и я всерьез желаю расстаться с леди, с которыми путешествую. Старшая мисс Симпсон и правда (если позабыть о ее тщеславии) очень мила, но сестра ее, завистливая и злонамеренная Сьюки, слишком неприветлива, чтобы с ней можно было ужиться. У меня есть причины полагать, что восхищение, вызванное мною в кругах великих людей в данной местности, стало причиной ее ненависти и зависти, поскольку она часто угрожала, а несколько раз и пыталась перерезать мне горло… Таким образом, Ваша светлость должны согласиться со мной, что я не совершаю ошибки, желая покинуть Бат, а также обрести дом, куда я могла бы вернуться, уехав отсюда. С нетерпением буду ждать Вашего совета касательно герцога; остаюсь Вашей преданной и т. д.
Люси».
Леди Вильямс отправила ей свое мнение на сей счет в следующей манере:
«Почему Вы сомневаетесь, моя дорогая Люси, хоть и на мгновение, по поводу герцога? Я навела о нем справки и выяснила, что он безнравственный, необразованный человек. Никогда моя Люси не сочетается браком с человеком, подобным ему! Он богат как Крез, и богатства его растут с каждым днем. Как благородно Вы потратите их! Какую репутацию создадите ему в глазах света! Какое уважение обретет он благодаря своей жене! Но почему, дражайшая Люси, почему Вы не решите этот вопрос раз и навсегда, вернувшись ко мне и оставшись у меня? Хоть я и восхищаюсь Вашими благородными взглядами, все же позвольте мне умолять Вас, чтобы они не помешали Вам сделать меня счастливой. Разумеется, если Вы останетесь со мной навсегда, расходы мои возрастут и я не в силах буду оплачивать все, но что это в сравнении со счастьем, коим я буду наслаждаться в Вашем обществе?.. Знаю, меня это разорит – следовательно, не сомневаюсь, что Вы не станете противиться этим аргументам и не откажетесь вернуться к своей искренне любящей, и т. д., и т. п.
К. Вильямс».
Глава девятая
Каким бы мог стать эффект от письма леди Вильямс, получи его Люси, неизвестно, так как оно достигло Бата через несколько часов после того, как Люси испустила последний вздох. Она пала жертвой зависти и злобы Сьюки: та, ревнуя, заставила Люси покинуть этот мир в возрасте семнадцати лет, дав ей яду.
Так погибла милая и очаровательная Люси, жизнь которой не была отмечена никаким преступлением и не запятнана ни одним недостойным поступком (за исключением ее необдуманного отъезда из дома тетушки) и чью смерть искренне оплакивали все, кто ее знал. Среди друзей, которых ее смерть особенно опечалила, были леди Вильямс, мисс Джонсон и герцог; первые две особенно искренне заботились о ней, а больше всех Алиса, которая провела целый вечер в ее обществе и с тех пор ни разу о ней не вспоминала. Горе его светлости можно легко объяснить таким же образом, поскольку он потерял ту, к которой испытывал в течение последних десяти дней нежное чувство и искреннее расположение. Он скорбел о ее потере с непоколебимым постоянством следующие две недели, по прошествии коих удовлетворил тщеславие Каролины Симпсон, подняв ее статус до уровня герцогини. Таким образом, она наконец-то стала совершенно счастлива, ибо амбиции были удовлетворены. Сестра ее, вероломная Сьюки, вскоре после этого также была возвышена, как она того и заслуживала, и, судя по ее поступкам, всегда хотела. Совершенное ею варварское убийство было раскрыто, и, несмотря на заступничество друзей, она очень быстро поднялась на эшафот… Прекрасная, но жеманная Сесилия слишком хорошо отдавала себе отчет в превосходстве собственных прелестей, чтобы не вообразить, что уж если Каролина сумела выскочить за герцога, то она вполне может, не испытывая стыда, надеяться на благосклонность какого-нибудь принца, а зная, что на ее родине почти все принцы помолвлены, она покинула Англию и, если верить слухам, стала любимой наложницей Великого Могола…
