Вызывать Шапкина на разговор доверили нам с Липой. При этом Липабыла главной, фигурой. Меня выбрали ей в пару лишь потому, что мы работаемвместе и сможем в случае чего быстро понять друг друга.
— На вас будут микрофоны, — пояснил молодойсотрудник, который перед этим долго и придирчиво разглядывал наши фигуры.
— Это же опасно! — возмутилась Липа. — Я вкино сто раз видела, как эти самые микрофоны начинают фонить в самоенеподходящее время.
— Уверен, вы смотрели американские фильмы. Это у нихвсе фонит, — усмехнулся тот.
Судя по нахмуренным бровям, Липу он не убедил.
— Вот во что вы меня втянули! — набросилась она наГорчакова, который, стоя неподалеку, жевал зубочистку. — По-вашему, это иесть романтика?
— Романтика подвига, — сказал подошедшийКрылов. — Липа, как ни странно, я за вас совсем не волнуюсь!
Глеб, Вера и Ирочка остались ждать, когда мы вернемся спобедой. Пока машина везла нас с Липой к месту проведения операции, я думала отом, что скоро наступит мой час и я выскажу Шапкину в лицо все, что накопилосьу меня на душе. И потом стану свидетелем его ареста. Возможно, ему заломятруки. Или даже врежут по морде — профессионально, с чувством. Хороший мах ногой— и он валяется на полу. Я бы с удовольствием сама добавила ему острым носкомсвоей туфли. Ненависть буквально распирала меня.
— Ты чего ерзаешь? — спросила Липа. —Боишься? Я тоже боюсь. Мало ли что случится? Вдруг у Шапкина есть оружие и онзахочет нас прихлопнуть? Пока эти типы вломятся в дверь, пока сориентируются,наши тела уже остынут.
— Типун тебе на язык! — воскликнула я.
— Вот посмотришь, нас обязательно пристрелят!
Я закатила глаза. Если Липа что-то вбила себе в голову,лучше с ней не спорить. Что касается меня, то в последнее время я так усердноготовила себя к худшему, что сегодняшняя акция казалась мне детской забавой.
Автомобиль тем временем затормозил на обочине. Справа отшоссе раскинулся большой дачный поселок, радующий глаз двухэтажнымипостройками, в большинстве своем кирпичными. Один из этих домов, каквыяснилось, принадлежал Шапкину.
— Садитесь за руль, — велел мне человек, которыйдо этого вел машину. — Мы сейчас объясним вам, как проехать к дому.
— А вы-то где будете? — подозрительно спросилаЛипа. — Ведь говорили, что поблизости!
— Дом уже окружен нашими людьми, — спокойнообъяснил тот.
— Так я и поверила, — буркнула Липа. — И,кстати, микрофон мне мешает.
— Чем? — поинтересовался наш спутник.
— Ну… Он как раз попал между двумя складками жира.
— Это не страшно.
— А если мне захочется в туалет? Вы тоже будетеслушать?
— Липа, прекрати, — не выдержала я. — Мы всеравно уже приехали. Назад, как говорится, пути нет.
Я села на водительское место и подождала, пока Липаустроится рядом. Дверцы хлопнули, и мы на малой скорости съехали с основногошоссе под указатель.
— Я и не знала, что ты умеешь водить, — сказалаЛипа, поправляя прическу.
— У меня нет прав.
— Права — это ерунда. Главное — навык, — и онаначала болтать всякую чепуху, пытаясь отвлечься от тревожных мыслей.
Загородный дом Шапкина занимал большой участок земли. Рядомс ним раскинулись более низкие постройки — сарай, баня, пара деревянныхбеседок. К дому примыкала большая терраса. На ней-то мы и заметили Шапкина. Онбыл в сером спортивном костюме и в ослепительно белых кроссовках.
Увидев нас с Липой, Шапкин медленно поднялся и, приложивруку козырьком ко лбу, замер в неподвижности. Липа воинственным шагомнаправилась к калитке и что было сил дернула за ручку. Калитка, запиравшаяся назадвижку, жалобно заскрипела. Расчистив дорогу, Липа уверенной поступьюдвинулась прямо, к веранде. Я пристроилась у нее в хвосте. По ее виду я поняла,что она уже забыла про все полученные инструкции и будет действовать так, какподскажет интуиция.
— Как интересно! — усмехнулся Шапкин, когда мынаконец преодолели несколько ступенек и очутились прямо перед ним. — Вы,оказывается, знакомы?
— Еще бы нам не быть знакомыми! Мы вместе работаем… НаГорчакова, — тотчас выдала Липа.
— Горчаков? Кто это? — как будто удивился Шапкин ирадушно указал нам на плетеные стулья:
— Присаживайтесь, девочки. Может быть, хотите чаю?
— В доме врага горек хлеб, — с пафосом заявилаЛипа.
— Когда это мы с вами стали врагами? — озадаченноспросил он.
— Не прикидывайтесь ягненком!
— Марина Александровна! — повернулся ко мнеШапкин. — Что, в сущности, происходит?
— Вы попались! — развела я руками. — Все вашитемные делишки уже ни для кого не секрет.
— О чем это вы?
— О вашей замечательной конторе по сборукомпромата, — сказала я светским тоном. — Вы подбирали людей, которыедолжны были стать вашими информационными донорами, и подчиняли себе, убивая ихблизких.
— Да что вы говорите?! — Шапкин уселся на стул идемонстративно закинул ноги на журнальный столик. — И кого же я,по-вашему, укокошил?
— Моего мужа, например!
— А кем был ваш муж?
— Не прикидывайтесь! Я прекрасно понимаю, что сами вырук не марали, у вас наверняка есть киллер на довольствии! Кто он? Ваш зятек?Кстати, вы когда в последний раз видели Мазуренко? Давненько, не правда ли?
Шапкин нахмурился.
— Думаете, я вчера случайно появилась в этихотвратительных «Трех колосках»? — встряла в разговор Липа. — Да завами давно следят! Вы уверены, что разговариваете с друзьями, а они на самомделе уже перешли на сторону ваших врагов. Вас закладывали все, кому не лень!
— Не понимаю, что вы имеете в виду? У меня легальныйбизнес! — Шапкин сложил руки на груди, изображая олимпийское спокойствие.
— В таком случае откуда вы меня знаете? — спросилая его. — Где и когда вы со мной встретились в первый раз?
— Боже мой, это же элементарно! На банкете. ОтмечалиВосьмое марта в ресторане большой компанией. Мы знакомы с одними и теми желюдьми, кто угодно подтвердит!
Поняв, что просто так Шапкина не пронять, я решила устроитьнебольшой скандал:
— Вы убили Катю Пашкову! — рявкнула я и носкомсвоей туфли сбросила ноги Шапкина со столика. — Расселся тут!
— Вы что себе позволяете?! — закричал он, едва несвалившись со стула.
В этот момент на шум из дома вышел не кто-нибудь, а самПотоцкий. Увидев нас с Липой, он разинул рот и попытался что-то сказать, ноШапкин прикрикнул:
