— Говорил много раз, — возразил он мягко. — Да ты не слышала.
— И все же почему именно сейчас? Если... не из-за этого?
— Я ждал. — Он развязал бантик на ее дурацкой блузке, намотал ленточку на палец. — Ты относилась ко мне как к другу.
— Ты был мне другом.
— И остался им. — Сет взялся за верхнее перекрестье шнуровки, вытянул ленточку. — Но это не значит, что я не могу стать и кем-нибудь еще.
Она занервничала, но не отстранилась.
Сет распустил следующее перекрестье.
— Он меня не... Ничего не было, — выдавила Айслинн.
— Знаю. Ты не пошла бы к нему в таком виде, если бы было. — Он медленно смерил взглядом ее виниловые брючки, полураспущенную шнуровку, посмотрел в покрасневшее от смущения лицо. — Или ты его хочешь? Если да... скажи сразу, Эш.
Она покачала головой.
— Нет. Но когда он... Дело не в нем, это какая-то магия.
Сет приподнял ее голову за подбородок.
— Не сдавайся, Эш. Не бросай меня, пока можешь.
— Если бы я... мы... — Она сделала глубокий вдох и выговорила: — А если я останусь с тобой сегодня ночью?
Некоторое время он смотрел на нее и молчал. Потом ответил:
— Вся эта история с фэйри — еще не повод.
— Да. — Айслинн в замешательстве закусила губу.
Перед ее мысленным взором предстал Кинан: он так и не ответил там, в «Холме и руинах», на осторожно заданный вопрос об отношениях между фэйри и смертными. А если Айслинн станет королевой и потеряет Сета?
Она закрыла глаза.
— Эш, это правда — я очень хочу тебя. Но это должно случиться по нашему желанию, независимо от фэйри.
Айслинн кивнула. Он прав, конечно. Но как же это несправедливо! Ужасно. Все ужасно. Единственное утешение — Сет.
— Но переночевать у меня ты можешь. Только без секса. — Голос его звучал мягко, как в то утро после ярмарки, когда Айслинн сходила с ума от страха. — Оставим вопрос открытым.
Они снова пошли во второй вагон, где была спальня, и Сет держал ее за руку так легко, что она вполне могла бы высвободиться, если бы передумала. Но Айслинн сама вцепилась в его руку, сжала ее до боли.
Правда, на пороге, увидев кровать, занимавшую почти все пространство узкого вагона, она слегка запаниковала.
— Ничего себе...
— Зато удобно. — Сет отпустил ее.
Кровать была не такой уж громадной на самом деле, просто по обе стороны от нее места почти не оставалось. И обстановка в спальне, в сравнении с простым убранством первого вагона, впечатляла. На кровати — груда темно-фиолетовых, почти черных подушек. На полу, на черном ковре — еще несколько таких же, похожих на тени. Два маленьких черных столика у изголовья; на одном — музыкальный центр, тоже черный и блестящий, на другом — канделябр с оплывшими свечами, воск с которых стек на столешницу.
— Могу лечь в гостиной на диване, — сказал Сет, мягко улыбнувшись. — Уступлю кровать тебе.
— Нет. Хочу, чтобы ты был рядом. Просто это, — она обвела рукой спальню, — так отличается от всего остального...
— Ты первая из девушек, кого я сюда впустил. — Сет подошел к стеллажу, начал перебирать диски. — Так и знай.
Айслинн села на край кровати, подобрала под себя одну ногу.
— Надо же. Я сразу почувствовала себя такой важной.
— И правильно. — Он повернулся к ней с диском в руках. — Другие для меня ничего не значили. С тобой все иначе.
— Зачем же они были?
— Для хорошего самочувствия. — Сет явно испытывал неловкость, но глаз не отводил. — Иногда спьяну. По разным причинам.
— Ясно.
Она опустила голову.
— Все это в прошлом. У меня, э-э... — он откашлялся, — тут есть кое-что для тебя. Хотел показать на днях, но раз уж так вышло... — Он указал рукой в сторону столика с подсвечником.
Айслинн увидела там стопку бумаг, взяла их. Прочла на верхней: «Хантсдейлская клиника». Бросила взгляд на Сета.
— Что это?
— Результаты анализов. За последний месяц. Я проверяюсь регулярно. Думал, ты захочешь узнать... Я сам хочу, чтобы ты знала. — Сет поднял с кровати подушку, подбросил, поймал. — Я не рисковал в прошлом... ну, ты понимаешь. Но ведь всякое случается.
Айслинн бегло просмотрела стопку. Все результаты, от ВИЧ-инфекции до хламидиоза, были отрицательными.
— Я собирался сначала поговорить. — Сет стиснул в руках подушку. — Это так неромантично, понимаю.
— Все хорошо. — Айслинн закусила губу. — А у меня ничего... ты знаешь.
— Да. Знаю.
— Не рисковала вовсе.
Она не без робости откинула одеяло.
— Может, я все-таки лягу в гостиной? — спросил он.
— Нет, Сет, пожалуйста. — Айслинн перебралась через кровать, притянула его к себе. — Останься со мной.
Спустя несколько часов она выпустила из рук скомканный край одеяла. Ее целовали и раньше. Но не так и... не там. Если секс приносит еще большее наслаждение, я просто умру, думала Айслинн. От ласк Сета исчезали без следа все страхи, все тревоги.
Он, так и не сняв джинсы, царапавшие ее голые ноги, лег рядом.
— Не хочу быть одной из них. Хочу вот этого. — Она положила руку ему на живот, подцепила розовым ноготком колечко в пупке. — Жить здесь, с тобой, ходить в школу. Быть кем угодно, но не фэйри. И уж точно — не их королевой. Но я — их королева, точно знаю это. Не знаю только, что делать.
— А кто сказал, что ты не сможешь жить по-прежнему, даже став фэйри?
Она подняла голову, встретилась с Сетом глазами.
— Дония ходит в библиотеку. А Кинан — в твою школу. Почему же тебе нельзя делать то, что ты хочешь?
Он перекинул ее волосы из-за плеча вперед так, что они упали ему на грудь.
— Они делают это из-за своей игры, — возразила Айслинн.
Но тут же задумалась. Возможно, никто ее и впрямь не ставит перед выбором — все или ничего?..
— Ну и что? У них свои причины, у тебя свои.
После этих слов все вдруг стало намного проще. Не то чтобы совсем просто, но уже не полный тупик. Вдруг она и в самом деле сможет жить прежней жизнью? Вдруг Кинан не ответил на ее вопросы лишь потому, что ему не нравятся ответы?
— Да, у меня свои причины. — Айслинн улыбнулась и положила голову ему на грудь. — И с каждым днем их становится все больше.
ГЛАВА 26
Будь мы в состоянии любить и ненавидеть так же самозабвенно, как сиды, мы, глядишь, и жили бы не меньше, чем они.
