Со мной происходило что-то странное: во-первых, в моих глазах появился эффект зумма — окружающий мир то приближался, то удалялся; во-вторых, в моей голове возникли тихие, но настойчивые голоса и, что самое странное, на спине у Хаджета выросли перепончатые крылья, которые на ощупь оказались тёплыми и приятными.
— Старик, хватит хватать меня за задницу! — возмутился бравый адмирал.
— Чёрт, мужик, у тебя такие обалденные крылья!
— Вот дерьмо, парень, «торен» опасная штука, особенно с непривычки. Сколько ты съел таблеток?
— Всё, что ты мне дал, чувак, — проворковал я. Мне было подозрительно хорошо. — Можно я тебя поцелую?
— Отвали, Теди! — отпихивая меня, крикнул Хаджет.
— Этого я и боялся. Во время службы в Вест-Пойенте мы с другими кадетами воровали «торен» из аптечек и жрали его вместо ЛСД.
— Семидесятые! Чудные годы свободной любви и транквилизаторов! — мечтательно закрыв глаза, сказал я. — Хаджет, я так тебя люблю! Чёрт, мужик, ты самый клёвый адмирал их всех, кого я знаю! Ты мудрый, чуткий и решительный руководитель, и при всём при этом — просто славный парень. Прости меня, я всё это время обманывал тебя, я не секретный агент президента, а позорный журналистишка порочного журнала «Все тайны мира».
— Бедняга, как же тебя зацепило, если ты несёшь такую чушь… — сочувственно погладив меня по голове, сказал адмирал. — Почему ты плачешь, дружище?
— Блин, Хаджет, у тебя такие нежные руки! — вытирая слёзы, сказал я.
— Чёрт тебя дери! — гаркнул адмирал, и, стараясь не поворачиваться ко мне спиной, стал отпирать дверной засов.
Едва дверь открылась, снаружи, бурля, полилась вода и вскоре мы уже по щиколотку стояли в мутной морской воде. Осторожно продвигаясь, мы выбрались из бункера. Окружающий нас пейзаж сильно видоизменился. Хаос, одним словом. Обломки строений, деревья, искорёженная военная техника и что самое ужасное — трупы. Трупы наших американских солдат. Их было немного, но мне стало ужасно страшно. Наркотическая эйфория исчезла сама собой, уступив место куда более сильному чувству.
— Хаджет, пойдём обратно в бункер, — тоскливо произнёс я.
— Ты только глянь, — нагнувшись над одним из тел, сказал адмирал, — что у них за оружие такое? В жизни ничего подобного не видел!
— Можно я не буду смотреть? — попросил я. — Меня сейчас и так вывернет наизнанку.
— Нет, дружище на это стоит посмотреть: в нашем парне дыра размером с арбуз и по краям рана аккуратно оплавлена. Изящное у лаптогов оружие, ничего не скажешь. Теди, приятель, ты только посмотри, куда ты сейчас сблевал. Это же тело капитана ВМФ!
— Заткнись, старый козёл! — вытирая рот рукой, сказал я.
— Да ладно тебе, я же шучу, — усмехнулся Хаджет, — война это же ужасно здорово!
— Вот именно, ужасно!
Мы поднялись на небольшой холмик, и перед нами открылся куда более страшный пейзаж. На том месте, где ещё совсем недавно была взлётно-посадочная полоса, лежал на боку огромный крейсер, дула орудий которого смотрели прямо на нас. Вокруг корабля валялись трупы, а рядом с ними стояли высокие люди в чёрных скафандрах.
— Это лаптоги? — спросил меня адмирал.
— Видимо да, — ответил я, — бежим назад, пока нас не заметили.
— Двигай, — согласился адмирал и коротко вскрикнув, взмахнул руками и упал лицом вниз.
— Хаджет, что с тобой? — склоняясь над ним, спросил я.
Внезапно в мой затылок что-то стукнуло, и в зале выключили свет. Та к просто и нелепо всё всегда и заканчивается.
ГЛАВА 17
Меня привёл в чувство тихий, но навязчивый гул и вибрация пола. Открыв правый глаз, я увидел у себя перед носом лежащего на спине Хаджета. Судя по его размеренно поднимающейся груди, он был жив, хотя и находился в отключке. Я попробовал пошевелиться, но понял что мне это не по силам: тело онемело и не хотело слушаться. Чёрт подери, да я его вообще не чувствовал! Такое впечатление, что у меня осталась только голова. Сделав невероятное усилие, я повернул ее и посмотрел на свои ноги, слава богу, они были на месте; это хорошо, значит, ампутации я избежал.
— Хаджет, — позвал я адмирала, — Хаджет, блин!
Заворчав, он облизнулся и, не открывая глаз, перевернулся на другой бок, принял позу эмбриона и захрапел. Хорошо, если адмирал может шевелиться, значит и я смогу. Наверняка нас с ним поразили из одного оружия.
— Хаджет, сука, проснись! — зашипел я.
Но тот, почесав себе задницу, продолжил спать.
— Урод, — сказал я и огляделся.
Только сейчас до меня дошло, где я. Мы с Хаджетом валялись на холодном металлическом полу в самом настоящем космическом корабле. Интерьерчик здесь был незамысловатый. Режиссёры голливудских фильмов наделяют корабли пришельцев красивой подсветкой и хай-тековским декором, здесь же не было даже иллюминаторов — только голые металлические стены без претензий на красоту. Но главное, что, судя по вибрации корпуса, мы куда-то летели.
Я не на шутку испугался. Ладно, если мы летим где-то над Землёй, а если нас везут в другую часть вселенной?! Нет, к межзвёздным путешествиям я положительно готов не был.
— Давай оживай, — приказал я своему телу и попробовал сжать пальцы на руке.
Тело меня не слушалось, в отчаянии я закрыл глаза и начал тихо скулить. Моё положение было безнадёжным.
Внезапно железные стены разошлись в стороны и наше полутёмное помещение озарил яркий свет. Чья-то сильная рука немилосердно схватила меня за волосы и потащила по полу за собой.
— Нет, не хочу! — заорал я, — вы не имеете права, козлы вонючие!
Меня отпустили, и моя голова с громким стуком брякнулась об пол. От удара и жуткой боли меня замутило. Глаза привыкли к яркому свету, но чёткой зрительной картинки до сих пор не было. Я видел лишь высокие тёмные тени надо мной, а потом услышал голос. Непонятный неземной и гадкий. Резкие звуки на уровне ультразвука. Меня опять схватили за голову и надели на меня шлем спецкостюма.
— Мы немножко повозились с вашей техникой, но зато теперь ты сможешь нас понимать! — услышал я.
— Посмотрите на него, мой лорд! Более жалкого создания я ещё никогда не видел.
— Нет, Каткхи, ты не прав. Перед тобой лежит лучший эксперимент Онтри, совершенство, которое они считают непревзойденным своим творением.
— Да уж, — засмеялся тот, кого назвали Каткхи, — типичный раб.
— Проведи процедуру нейтрализации готена, я хочу, чтобы он встал.
— Да, мой лорд.
В моё тело вонзились миллионы иголок, я заорал от боли, почувствовав каждую свою мышцу.
— Готово, мой лорд, — сказал Каткхи, пнув меня, — вставай, лежебока!
Опираясь о пол руками, я принял вертикальное положение. Зрение ко мне вернулось полностью и теперь я мог рассмотреть стоявшего передо мной лаптога.
