клубился туман, и, казалось, за ним вырисовывались очертания великолепного дворца.
– Поднимайся, Ка Со, – донесся до меня холодный надменный женский голос.
Казалось, что лестнице и правда не было конца. Мы шли вперед, но дворец совсем не становился ближе, а надежды в нас поубавилось. Никто из нас не проронил за весь путь и слова, и окружавшая тишина пугала. Я лишь знал, что в конце ступеней нас ждет Юань Цзи – всемогущая богиня, возвышающаяся над всеми остальными.
Когда мы наконец-то достигли вершины, туман вокруг мгновенно рассеялся, и нашим взорам открылся дворец – настолько огромный, что, казалось, один мог вместить в себя весь небосвод, а в сравнении с ним Снежная крепость походила на игрушку, слепленную ребенком из снега. Стены дворца источали яркое сияние, и Юэ Шэнь отметила, что оно – духовная сила, собранная в них так же, как в моей императорской мантии. А в воздухе над дворцом звучала прекрасная мелодия, по красоте своей в разы превосходившая ту, что Чао Я играла перед Вздыхающей стеной.
Неожиданно в небе над дворцом появилось огромное лицо, закрывшее собой практически весь небесный купол. Его черты были едва различимы, и все же оно показалось мне знакомым. Я определенно уже встречал его, вот только никак не мог рассмотреть внимательнее, чтобы понять где.
– Проходи же, Ка Со. – Лицо таинственно улыбнулось.
Размеры дворца внутри превзошли наши ожидания. Казалось, мы шли по нему так же долго, как взбирались по лестнице. Дойдя до конца, мы оказались у открытого дворика, в середине которого находился пруд с лотосами, мерцающий бликами на свету, и я тут же осознал, что там и должен находиться Лотос познания, который я все это время искал.
В следующее мгновение я заметил склонившуюся у пруда фигуру. Юань Цзи.
Но стоило мне пройти в центр двора, как мои ноги подкосились. Казалось, меня окружили яркие вспышки: они то появлялись, то исчезали, словно я очутился в бесконечной иллюзии, – и все потому, что у пруда я увидел улыбавшуюся Лянь Цзи.
Ее улыбка была таинственна и невозможно прекрасна.
– Так, значит, ты и есть Юань Цзи?
– Верно, это я, – донесся до меня ясный голос матери Ши, хоть она и не раскрывала губ.
– Ваше величество, вы знакомы с ней? – спросила стоявшая позади Юэ Шэнь.
– Знаком. Она наложница моего отца, Лянь Цзи.
Юэ Шэнь, Чао Я и Хуан То потрясенно вздохнули.
– Добравшись сюда, ты превзошел мои ожидания, Ка Со, – произнесла она. – Но, думаю, в этом заслуга силы, что передал тебе младший брат, иначе ты не преодолел бы и половины пути.
– Я хочу вернуть к жизни Ши, Ли Ло и Лань Шан.
– Вот как, а хочу ли, по-твоему, этого я?
– Ты должна.
Лянь Цзи рассмеялась.
– Никому не позволено разговаривать со мной подобным образом, Ка Со, даже тебе, – произнесла она. – Думаешь, одолел несколько пустышек на пути сюда и теперь можешь грубить мне? Да я способна раздавить тебя на месте в любую секунду.
– Разве Ши не твой сын? – обратился я к ней. – Разве ты не любишь его?
– Твой отец всего лишь простой император. Думаешь, я стала бы рожать ему сына? Я создала его, соединив лепесток вишни и лепесток красного лотоса с пером снежной птицы, с чего бы мне горевать о его смерти?
Мне резко вспомнилась странная улыбка на губах Лянь Цзи во время нашего с Ши противостояния в тронном зале, и все стало сразу понятно: уже тогда она наблюдала за всем, словно за развернувшейся игрой. Потому что вся власть находилась в ее руках.
– Ты прав, Ка Со, – внезапно произнесла Лянь Цзи. – То и правда была всего лишь моя игра. Ваша связь из любви и ненависти, переходившая из жизни в жизнь, из поколения в поколение, была создана мной. Мне принадлежит Посох рождения звезд, Ка Со, им я создаю целые звездные пути, все войны и неурядицы в этом мире – всего лишь мои развлечения.
Я не хотел продолжать этот разговор, мне нужно было одно.
– Пожалуйста, позволь мне вернуть их к жизни, – твердо произнес я.
На губах Лянь Цзи появилась презрительная ухмылка.
Я тут же приготовился к атаке. Наполнявшая мою императорскую мантию сила пришла в действие, левой рукой я призвал снежный ветер, а правой – огонь и в то же мгновение, собрав все свои силы, кинулся на Лянь Цзи.
Не успел я двинуться, вперед тут же поспешила и Юэ Шэнь. Окружавший ее Лунный свет стал светло-голубым и принял форму острых клинков. Чао Я тоже уже сидела на земле, держа в руках Беззвучный цинь, вокруг нее порхали светящиеся бабочки, а сотни белых струн, подобно молниям, били в Лянь Цзи. Хуан То окружил нас троих барьерами, отдав всю свою магию на нашу защиту и оставшись стоять там – беззащитный, словно ребенок.
Эта битва была последней, пути назад не было.
Но стоило одному лишь пальцу Лянь Цзи шевельнуться, как барьеры, защищавшие нас, треснули, подобно скалам, и все наши атаки полетели обратно в нас самих, нанося ужасные раны.
Когда все четверо из нас оказались на земле, а на лице Лянь Цзи не появилось ни следа усталости, я наконец-то понял, насколько правдивы были слова бабушки о том, что Юань Цзи не одолеть.
Она подошла к моим ногам и взглянула на меня, развалившегося на земле, свысока. Юэ Шэнь, Чао Я и Хуан То уже давно лишились чувств и теперь лежали на полу в лужах собственной крови.
– Ты хоть понимаешь, насколько ничтожен, Ка Со? – обратилась ко мне Лянь Цзи.
Я молчал, пока отчаяние моего сердца вырывалось наружу черной бурной рекой.
– Ну же, не стоит терять надежду, – продолжила она, не сводя с меня взгляда. – Я помогу тебе их оживить.
– Почему? – выдавил я.
Лянь Цзи опустила ко мне голову и рассмеялась:
– Потому что моя игра еще не окончена.
В следующее мгновение она взмахнула широким, словно целое облако, рукавом, и дворик заполнили сотни красных огненных цветков лотоса.
Наконец-то моему взору предстал Лотос познания.
– Этот цветок способен вернуть человеку жизнь, но воспоминания о его прошлых жизнях сразу не вернутся, – сказала Лянь Цзи. – Это самое сильное растение в мире божеств; человек, оживленный им, может переродиться в того, кем жаждал стать в прошлой жизни. Все воспоминания вернутся лишь тогда, когда он встретит того, кто его оживил, а до того момента его лишь будет тихо тянуть к нему, и возрожденный будет принимать решения, ведущие к встрече с его спасителем.
– Я смогу
