ужасно, примите мои искренние соболезнования.
Сергей слегка вздохнул, закурил открыто и посмотрел на Лукаса, как всегда холеного и ухоженного, в сто раз больше аристократа, чем он сами когда-либо смог стать. Если вообще захотел бы становиться, Кристина есть и хватит.
— Не мое — эти словесные увертки, — словно пожаловался Сергей, выдыхая дым, — поэтому скажу прямо. Я лично убил Бетти, правда она в тот момент умирала, но я мог бы спасти ее, как спас Люситу. Мог, но вместо этого убил.
— Это… неожиданно, — щека Лукаса слегка дернулась, зубы сжались на мгновение. — Могу ли я услышать причину подобной… перемены в отношении?
— Она, вместе с братом Дунканом, — щека Лукаса дернулась сильнее, — эксплуатировала пророческий дар его жены, Дэбби, дабы повысить шансы на успех своего заговора. Инки, не смирившиеся с событиями прошлого года, должны были убить императрицу Люситу Юпанки-Чоппер и ее ребенка, а Бетти взошла бы на трон. Стала бы императрицей, родила и покарала заговорщиков, укрепив свою власть и делая вид, что это все во благо меня, как она обещала когда-то. К слову, об обещаниях, она собиралась рожать еще и второго, зачатого на родовом алтаре.
«Дура», шевельнулись губы Лукаса и непонятно было, потому что провалилась или потому что ввязалась.
— Люсита спаслась только чудом, потому что я оказался рядом, а ребенка Бетти использовали для того, чтобы проклясть меня. Им почти удалось.
Губы Лукаса шевельнулись еще и еще, задергался глаз.
— В сочетании с прошлой историей с Дэбби, приставленной ко мне, — Сергей покачал головой.
— Глава Гарольд, могу ли я как-то загладить вину своих глупых сородичей?
Не сына, «сородичей». Слова давались Лукасу тяжело.
— Можете, — ответил Сергей. — Мне нужна сила работы с деньгами, для воздействия на врагов. Дестабилизация экономики фальшивыми деньгами, их я пришлю отдельно.
— Я слышал, Европу уже наводнили подделки.
— То был ручеек, теперь же хлынет водопад.
— Понимаю, глава Гарольд.
— Если же вы, глава Лукас, решите, что ненависть и месть важнее, то выходите из союза и мстите, но прошу вас, делайте это открыто, — продолжил Сергей. — Удары в спину под видом помощи вызывают у меня в последнее время особенное… неприятие, скажем так.
Лукас только склонил голову.
— Если же вы решите продолжить сотрудничество, то можно будет обсудить и все остальное, после помощи с Европой. Потом, но не сейчас, так как на моих жен и близких открыта охота и я не хочу лишних жертв.
— Это разумно, глава Гарольд. Благодарю вас за то, что уделили время и объяснили мне все.
Лукас едва не задыхался, покраснел и еле сдерживался. Да, он требовался Сергею, но, с другой стороны, часть его желала, чтобы Малькольмы стали врагами, прямыми и открытыми, которых можно было бы просто раздавить.
— Благодарю вас, глава Лукас, за понимание, — ответил Сергей и на этом их разговор завершился.
Взгляд его упал на внучек короля и под этим взглядом тела их начали срастаться.
— Давно я не занимался превращениями-извращениями, — пробормотал он под нос. — Кстати, Гертруда, ты умеешь танцевать танец живота?
Глава 25
19 августа 1993 года
Сергей смотрел сверху вниз на остатки своего оазиса, в котором кто-то копошился и что-то куда-то тащил. Словно мыши в заброшенном доме, вдруг пришло сравнение, или скорее даже опарыши на трупе.
— Прочь! — выкрикнул он, вскидывая руку и замер.
Маботы группы охраны тоже изготовились стрелять, но внизу их пока не заметили, увлеченные растаскиванием оставшихся крох.
— Милорд? — спросил Кеннеди.
— Не стрелять пока, — бросил Сергей.
В голове и теле приятно шумело после вчерашнего вечера, идея слить двух внучек в одну и поиграться с получившейся химерой, оказалась просто изумительной. Сейчас даже усталость и душевная тоска почти не ощущались, по крайней мере, пока он не увидел вот этих копошащихся внизу червей.
— Что же, можно сказать, они сами заслужили, — пробормотал под нос Сергей, начиная снижаться. — Рыжий… в общем, охранять и бдить за горизонтом, чтобы никто не явился незваным, Гертруда, Джил — вы со мной.
— Да, милорд.
— Да, милорд, — отстала на секунду Джил, в голосе ее слышалась озадаченность.
Сергей крутнул рукой и бывший оазис окружила стена пламени. Вот теперь его и остальных заметили, начали метаться, кто-то выкрикнул слабенькое заклинание, изгоняющее злых духов, еще один выстрелил. Сергей продолжал снижаться, в огненном ореоле, с топором в руке, в общем, не ангел, но точно посланец небес.
— Пощади нас, о столп небес!
— Карающая десница, мы отдаемся на твою милость!
— Владыка смерти и жизни!
Сергей раздраженно поморщился от этих выкриков. Как за задницу прихватили, тогда только опомнились, начали подлизываться, хотя могли бы догадаться. В чем-то Сергей мог их понять, хаос, беззаконие, необходимость выживать, до властей далеко, а жить на что-то надо и прочие оправдания, но.
То, что он мог их понять, не означало, что Сергей хотел их понимать.
— Вы можете умереть мучительной смертью, насаженные на колья! — проревел он.
Пламя вокруг ревело и гудело в такт его словам, но все спецэффекты пропали зря, грабители не понимали английского, таращились изумленно или снова падали ниц, оттопыривая задницы, будто приглашая загнать туда эти самые колья.
— Тьфу ты, такую сцену испортили, — сплюнул Сергей.
Как же он тогда их понимал? А, Гертруда переводила синхронно, он даже не понял этого и можно было через нее транслировать им послание небес, но ощущение испорченного эффекта перебило все желание.
— А что именно вы хотели получить, милорд?
— Добровольное согласие стать моими слугами и рабами, — ответил он Гертруде. — Это облегчило бы воздействие на их разумы и тела, и они стали бы тестовыми разносчиками вируса… м-м-м-м… джихадизма?
Собственно, вариация того, что он делал в Китае, и здесь задача выходила сложнее и легче одновременно.
— Я знаю, они и так как песок у меня под ногами, — предварил он возражение Гертруды, — но добровольность всегда облегчала задачу, пусть и полученная под угрозой смерти.
— А те, кто не согласился бы? — поинтересовалась Гефахрер.
Люди внизу, чуть ли не зарывшиеся в песок от гудения пламени, постепенно приходили в себя, начинали поднимать голову и озирались, снова склонялись. Парочка особо шустрых уже отползала, явно собираясь прорыться под пламенем через песок и сбежать.
— Отправились бы
