будто бы сцепляются друг с другом. Тепло от его руки на моей талии расходится по всему телу.
Он держит меня. Держит словно бы над огненной пропастью. И мне, конечно же, совсем не хочется, чтобы этот мужчина меня отпускал.
Чужой, соблазнительный, искренний… или нет?
Скайлер приподнимает меня словно пушинку, а затем и вовсе подхватывает на руки, чтобы перенести на постель королевских размеров. То ли это после его удара рушатся стены, то ли так сильно стучит в моих висках.
Не понимаю, как он оказывается надо мной. Рассматривает с жадной любовью моё лицо. Не совсем отдаю себе отчёт, как поднимаю руку и касаюсь его жёстких тёмных волос.
У Ричарда локоны даже на ощупь другие…
— Ричард, — срывается с губ против воли. — Ответь мне, что с ним?
Он замирает. Сплетает наши пальцы, касается губами моих костяшек. Вмиг помрачневший, задумчивый.
— Хочешь знать, получилось ли у тебя его убить?
Пульс учащается, в горле тут же пересыхает. Становится больно. Но что болит — не пойму. Наверное, душа.
Повторять ему, что я не виновата, наверное, бессмысленно.
Да и не виновата ли?
Откуда я знаю, что там замыслила Виктория до своей кончины или даже после неё?
Может быть, всё это время против Ричарда работал какой-то её тёмный замысел.
Может быть, я даже сама привела его в исполнение, но не заметила этого.
— Он в порядке? Пожалуйста, ответь мне… — я вновь чувствую слёзы на своём лице. Слишком часто в последнее время.
Скайлер проходится от колена до щиколотки ладонью, слегка сдавливает мою ногу, будто задумался, будто хочет убедиться, что я рядом. Что я настоящая.
— Отравлен ядом на основе крови мёртвого дракона. Где ты достала её? Я куда осторожнее своего брата, у меня всегда есть противоядие.
Он показывает мне пустой маленький бутылёк. Стеклянные стенки выпачканы остатками чёрной суспензии изнутри.
Кто-то отравил моего мужа.
— Он…
— Я появился вовремя, — выдыхает Скайлер. — Он отсыпается. Я никому ничего не сказал. И не скажу. Ви, я не понимаю…
— Это я не понимаю, — дрожащим, тихим голосом произношу, разглядывая его. — То ты думаешь, что я готова из-за истинности снова быть с этим человеком. То обвиняешь меня в том, что это я его отравила. А я этого не делала.
— Я не удивлюсь, если это был твой очередной план, если ты кому-то приказала это сделать ещё год назад и забыла. Ричарда обожают все, кроме меня и тебя. И всё же я бы никогда не поступил так с братом.
— Зато ты нависаешь над его убийцей по твоему мнению… А ещё над его женой. И истинной.
— Да, — в ответе сквозит горечь. — Я не могу отказаться от тебя. Виктория…
Горячий поцелуй опаляет шею.
— Позволь мне вернуть всё на свои места. Когда он очнётся, вы уже не будете истинными. Со мной ты забудешь его.
Иногда за самым огненным пламенем, что только может существовать, во взгляде Скайлера проглядывает тоска мужчины, который уже много лет добивается свою любимую, который не может быть с ней всецело.
Он касается моей талии, рука поднимается выше, вызывая волну мурашек.
А взгляд тёмный, порочный, жгучий как бы намекает: «Просто иди ко мне и будь уже счастлива, сколько можно, Виктория!».
Тоска разъедает оттого, что это вновь не моя история.
Ну почему же я не попала в этот мир в своём теле? Половина проблем тогда бы просто испарилась!
Меня тянет к Скаю, он — тот самый тёмный властелин из книжек… кхм… определённого толка. И одновременно он будто человечнее своего брата.
— Ах… я… — подрагивающими пальцами цепляюсь за его ладонь, не позволяю ему забраться под платье, — не… нет.
На миг в его глазах мелькает острый холод.
— Что «нет»? — усмехается он. — Что не так?
Всё же останавливается. Но это меня не успокаивает. Я судорожно сглатываю. Было бы легче, если бы он отошёл подальше. Причём в любом из возможных сценариев. А их много, ведь всё довольно неоднозначно… Тело изнывает от желания и смущения, истинность бьётся в агонии, ведь под угрозой её существование, а мозг пускается в рассуждения о судьбе, философии и этике, ну, если проще пытается решить вечную дилемму — «давать или не давать».
Мужчина передо мной очень красивый и по всему выходит что неплохой. Конечно, это лишь первое впечатление, у меня мало информации. Спать с незнакомцами даже без свидания — такого я никогда не пробовала.
Мне точно понравится.
Он гладит большим пальцем тыльную сторону моей ладони.
— Ты сама сказала, вы хотите разорвать связь… Я не так тебя понял? — мне кажется, или проскальзывает в нём сейчас страх?
Боже, похоже, я пришла в этот мир, чтобы заставлять мужчин страдать!
Да, Ричард сам сказал, что бросит меня. Сделает волевое усилие или что-то такое. Он не должен быть против, если не вдаваться в подробности, в то что пленит взглядом меня его брат-соперник.
Да и плевать, даже если против. Мы с ним — незнакомцы. Я должна думать о себе, а приносит себя в жертву можно только ради того, кого любишь. Мамы, ребёнка или котика.
Увы, Ричард не входит ни в одну из категорий…
И всё же я не могу, не могу так. Может быть, это истинность не даёт мне идти простым путём. Может быть, принципы…
— Я не хочу менять одного принца на другого, — стараюсь сформулировать мысль в духе Виктории. — Так я не выйду из вашей королевской семейки. Извини…
Он мрачнеет. Будто не верит. И даже в этом неверии ему непросто даётся этот разговор.
Скайлер запускает пальцы в мои волосы, притягивает к себе, приближается сам.
И целует. Страстно, трепетно, но властно. Не оставляя выбора.
Потому что Виктория всегда ошибается.
Потому что ему лучше знать, с кем ей быть.
Тепло от его прикосновений расходится по всему телу, призрак стона тонет в закатных лучах, заполнивших комнату.
Всё разрывает скрежет двери.
Я ещё не вижу, но чувствую того, кто вошёл в комнату.
И даже знаю, что произойдёт дальше…
Глава 10
Цена ошибки
Ричард.
Я был слишком нахальным. Слишком самоуверенным. А теперь даже не знаю, есть ли у меня право улыбнуться ещё хотя бы раз в жизни. После того как узнал, что убил своего ребёнка, может, это право мне и
