мне приходится изо всех сил сохранять пассивное выражение лица. Если мои подозрения верны, то последнее, что я хочу сделать, — это сообщить детективу, что я что-то знаю.
— Если хотите, вы можете просмотреть мой телефон. Видите ли, последний телефонный звонок от матери был, когда она выселила меня из квартиры.
— Она заставила тебя затаить обиду?
Вы не можете быть серьезным. Они думают, что я имела какое-то отношение к их исчезновению с лица планеты?
Я указываю на огромный дом у озера, который теперь называю домом.
— Думаю, можно с уверенностью сказать, что я вышла на первое место, не так ли? — не говоря уже о том, что она сыграла огромную роль в том, что Астор появилась в моей жизни. — Во всяком случае, я должна быть ей благодарна.
Он пишет что-то еще в своем блокноте, прежде чем кивнуть головой, отпуская меня.
— Хорошо, мисс Ривертон. Мы свяжемся с вами, если узнаем что-нибудь о местонахождении вашей матери.
Пройдя через холл к входной двери, я открываю ее ему.
— Я ценю это, но в этом нет необходимости. Вы можете сообщить мне, если или когда найдете ее, но в остальном мне не нужны новости.
— Ваша ссора с ней, должно быть, была огромной, — замечает он, останавливаясь перед открытой дверью.
— То, что вы разделяете с кем-то кровь, не означает, что вы должны его любить, — если я чему-то и научилась, так это тому, что семья не обязательно должна быть кровнородственной. Это люди, которые приходят к вам, когда они вам нужны, и несмотря ни на что стоят в вашем углу. Теперь я знаю, каково это иметь это.
— Полагаю, вы правы, — его глаза-бусинки на секунду внимательно изучают мое лицо, из-за чего он не решается войти в дверь. — Вы уверены, что с вами все в порядке, мисс?
Синяки вокруг моих глаз начали приобретать отвратительный зеленый цвет, а мои чертовски грязные волосы завязаны на голове в два узла. Другими словами, я могу понять, откуда исходит его беспокойство.
— Я в порядке. Со мной произошел несчастный случай в сарае.
Выслушав мою историю о том, как кто-то ударил меня по голове, и мою твердую уверенность в том, что Юпитер невиновен, Астор заверил меня, что он сам расследует это, прежде чем беспокоить власти. Это еще одна причина, по которой я думаю, что знаю, что случилось с моей матерью и Иваном.
Мужчина кивает и наконец спускается по ступенькам дома.
Я стою там секунду, наблюдая, как его черно-белый внедорожник выезжает с длинной подъездной дорожки, прежде чем закрыть дверь и отправиться на поиски Астор. Перед ужином он упомянул что-то о работе с Перифасом, поэтому я решила начать поиски на заднем дворе.
Он стоит перед большим вольером и наблюдает за орлом внутри, когда я обхожу дом сбоку. Услышав мое приближение, он повернул голову в мою сторону, и на его красивом лице мгновенно появилась хмурая гримаса.
— Тебе не следует вставать с постели.
Технически я все еще на постельном режиме после травмы. Меня выписали из больницы шесть дней назад, и одним из условий моей выписки было то, что я буду отдыхать следующие две недели.
По большей части это было легко сделать, поскольку сильные головные боли, которые я все еще испытываю, вынуждали меня оставаться в постели Астора. Хорошая новость: последняя компьютерная томография показала, что кровотечение уже начало утихать. Врачи надеются, что в следующем месяце у меня исчезнут симптомы.
Когда дело доходит до всего этого, «везение» — мягко сказано.
— Я бы так и сделала, но дверной звонок продолжал звонить, и мне пришлось открывать дверь, — объясняю я, плотнее натягивая на себя мягкую белую мантию, которую ношу. От холода в воздухе у меня по коже пробегают мурашки. Думаю, мне следовало переодеться в хлопковые пижамные шорты, прежде чем идти сюда.
Брови Астор поднимаются.
— Кто был?
— Детектив, — многозначительно говорю я. — Судя по всему, моя мама и Иван пропали. Он хотел знать, видела ли я их.
Маска, которую я слишком хорошо узнаю, прочно встает на свое место.
— Это действительно прискорбно.
Мои глаза сужаются, глядя на него и на его апатичную реакцию.
— Что ты сделал?
— Кто сказал, что я что-то сделал?
Сделав шаг вперед, я приближаюсь к его напряженному телу.
— Потому что я знаю тебя, Астор.
Теперь достаточно близко, чтобы он мог прикоснуться, он тянется ко мне и проводит пальцами по моему лицу.
— Тогда ты знаешь, что я никогда не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — его серые глаза скользнули по раненой стороне моей головы. — Думаешь, я бы позволил ему жить после того, как он чуть не убил тебя?
Ох, блин.
Пять минут назад я представляла, как меня отправят в тюрьму за нападение на Ивана, а теперь я представляю, как Астор будет носить оранжевый комбинезон до конца своей жизни, отбывая срок за убийство первой степени.
Что в равной степени тревожно и смешно, так это то, что я даже не удивлена, что в сарае был именно Иван. Кто еще ненавидит меня настолько, чтобы сделать что-то подобное? Реакция Юпитера также имеет больше смысла. Иван был, наверное, последним человеком, которого он видел перед тем, как его отправили в эту адскую дыру.
— Иисус Христос! — я зеваю, трясущейся рукой прикрываю рот. — О чем ты думал? Что, если на тебя выйдут? Тогда что нам делать? — боже мой, мне придется разговаривать с ним через кусок пуленепробиваемого стекла? — Хочу официально отметить, что я категорически против супружеских свиданий. Обычно я готова ко всему, что касается тебя, но здесь я провожу чертову черту.
На его лице появляется недовольное выражение.
— Кажется, ты забываешь, кто я, черт возьми, и кто моя семья, Инди. Я не собираюсь в чертову тюрьму. На самом деле я никуда не собираюсь.
Отступая назад, я держу пульсирующую голову руками.
— Моя мама жива? — даже когда я спрашиваю, я не уверена, действительно ли меня это волнует. На мой взгляд, мать, которую я когда-то знала, умерла вместе с моим отцом. Я уже оплакивала ее. Женщина, которая одержима желанием разрушить мою жизнь и причинить мне боль, не стоит моих слез.
— Да, — сухо говорит он мне. — Я отправил ее с Эмериком. Он с ней разберется, и тебе больше никогда не придется ее видеть.
Услышав эту новость, я должна была испытать огромное количество эмоций, сеющих хаос во мне, но их нигде нет. Все, что я чувствую, — это безразличие к тому факту, что ее забрал
