даже не стреляли. Ведь нельзя терять лицо и все такое, это же так важно, я же предводитель, как никак. Как только я разобрался в себе, все стало много проще. Выбор между приличиями и безопасностью. Если так поставить вопрос, то выбора никакого нет, и я потянул поводья, заставляя Коровку отступить за щиты Эйрика с сыновьями.
В этот момент дико вскрикнула лошадь. Очень похоже на то, как мог бы вскрикнуть ребенок от боли. Но я уже наслушался, и сразу узнал звук. Обернулся на лошадиный крик, чтобы заметить, как Койранос спрыгивает с падающего на бок коня. В шее коня торчало белое оперение стрелы. Залаяли собаки.
Эйрик с сыновьями обменялся быстрыми замечаниями.
— Двое. Малая засадка, от того и псы не чуют…
— Двое мало, может искуны?
— Да не, двое показались, еще двое выжидают.
— Засадка вон на том буке, видишь темнеет?
— А под ракитником еще двое, к гадалке не ходи.
— Пугают. В лошадь били, ссориться не хотят.
— Да не, слышь, вопит таэнец. Хотя, может его случайно…
И в самом деле, Койранос орал. Орал грозно, хоть и немного нервно. Не просто орал, он командовал. Его подхватили с земли сразу с двух сторон спутники на лошадях и поскакали прочь. В ягодице молодого Брухо тоже торчала стрела. Бедолаге оставалось только посочувствовать — стрела вошла сбоку, видимо когда он привстал в седле. Рыцарское седло с высокой спинкой больше похоже на кресло и само по себе дает неплохую защиту. Оперение эльфийской стрелы то и дело задевало за бок коня, пока Койраноса тащили прочь. Он периодически подвывал, но в общем держался стойко.
Отдалившись на безопасное расстояние, Койраноса бережно спустили на землю и начали оказывать первую помощь, положив на живот. Отдалились, на самом деле, всего-то метров на сто. Для меня это каждый раз было немного удивительно — я никак не мог привыкнуть, насколько мал тут радиус прицельной стрельбы. Судя по тому, куда показывал Эйрик, эльфы затихарились метрах в семидесяти от пограничной ёлки. Вполне возможно выстрел, наповал убивший коня под Койраносом, был просто особенно удачным. Даже если стрелы вошли именно туда, куда их нацелили стрелки — это все еще было в людских возможностях. Пожалуй, у покойного Вилы было пяток стрелков, способных на такое. Но стоило отойти от стрелка хоть на сто метров — и все, можно ходить под обстрелом, выпятив грудь. Потому что теперь стрельба из лука велась навесом, и на стрелу начинает влиять слишком много факторов. Разброс в несколько метров, попасть в одинокую мишень можно только случайно. Зато бить залпами по скучившийся пехоте — одно удовольствие. А конница преодолевает сто-стопятьдесят метров пространства, на котором лук относительно эффективен, примерно за полминуты. Поэтому никакие лучники не держат атаку кавалерии в голом поле.
Есть, конечно, уникумы, которые ломают статистику. Тот же Сперат, правда с тяжелым, «крепостным» арбалетом, да еще с городской стены, добивался попаданий и на сотне, и даже стапятидесяти метрах. Может и среди эльфов есть мастера способные вколотить стрелу из лука в цель размером с голову и за стопятьдесят метров. Вот только их явно не так много, иначе бы засаду они ставили не так близко к границе. Оттащил раненого буквально чуток в сторону, и все, ты в безопасности. Я старался это все прочувствовать и запомнить — в боях я остро чувствовал, что Магн во время обучения не получил никаких знаний о массированном применении метательного оружия. Для него арбалеты это подлая штуковина, которой чей-то паж моет тебя ранить до того, как ты до него доберешься и убьешь. Сомнительной боевой ценности — слишком долго перезаряжать. Да и убойная сила скромная у арбалетов, которые можно перезарядить сидя в седле. От большинства выстрелов вполне поможет хороший поддоспешник под кольчугой. Синяк и глубокая царапина — урон от арбалетного болта в девяти случаях из десяти. Главное чтобы в упор не стреляли. У пехоты арбалеты полное говно, еще хуже чем у всадников. Редкие осады, где есть крепостные арбалеты, не раскрывают их потенциал — слишком дорогие машинки. Еще более редкие, чем сами осады.
Арбалеты — вдруг понял я. Надо вооружить караэнское ополчение арбалетами. Но только сносными арбалетами. И чтобы каждый умел так же сносно стрелять. Поголовно. Это скачкообразно увеличит их боевую ценность.
Хоть мы и были достаточно далеко от Тельтау, шлем Ланс мне все таки не дал снять, придержав мне руку. И сейчас я с досадой хлопнул себя по лбу. С силой. Аж звякнуло. Почему я не понял этого раньше?
Я оказался вовлечен в поток событий. Пытаясь воспроизвести удачные решения из прошлого своего мира, я пытался продавить их тут, не принимая в расчет местную специфику. И споткнулся на колесе, в случае с вагенбургом. На логистике и экономике в случае с постоянной армией. Быстро одеть в броню и вооружить всего пару сотен пехотинцев, даже такой крупный промышленный центр, как Караэн, оказался не способен. Но арбалетчику и не нужно быть в хорошей броне. Что найдет, то и нацепит. Защитить их кольями, или ставить на холмах. Может, еще части ополченцев раздать длинные пики… Точно, к этому и так пришли армии моего мира, когда стали действительно большими и в них стали набирать не только профессионалов. Разве что в моем мире был огнестрел вместо арбалетов. Но смогут ли тут наделать столько арбалетов? Полагаю, пару сотен можно будет купить на стороне. Придется организовать гильдию мастеров. Да, тут все не быстро, но лет через пять по паре сотен арбалетов в год такая гильдия точно будет выдавать. Причем, сносного качества. А больше и не надо. Все это требовалось немедленно записать и послать Вокуле с приказом принять в работу.
— Помогите же мне, сеньор Магн! — вывел меня из задумчивости голос Койраноса. Он звал меня уже явно не в первый раз. Я скептически скривился под шлемом, разглядывая его ранение. Штаны на нем разодрали, открывая доступ к ране. Стрела вошла в седалище молодого Брухо не задев кости и вроде как не так страшно. Но вот когда её вытаскивали, разворотили ему зад как следует. И сейчас полоски ткани, которыми его бинтовали, прямо на глазах намокали красным — кровь никак не останавливалась.
— Давайте уж мы попробуем, — спас меня от необходимости щупать задницу Койраноса заросший бородой мужик. Кажется, из местных. Тут мало кто знал, на что я способен. Поэтому простолюдины, зная за аристократами отсутствие способностей к лечению,
