хочу верить, что так бы и было, но какая-то часть меня очень не уверена в этом.
Но есть часть меня, которая не может перестать смотреть видео, которое я записала. То, которое набрало почти миллион просмотров. В сторис. Такого никогда не было. Люди действительно сходят с ума, когда чувствуют сексуальный подтекст, я вам говорю. И я не уверена, что мне действительно нравится тот факт, что множество людей перепостили видео, на котором мой муж подмигивает в камеру.
Боже, у него самое очаровательное подмигивание на свете. Каким-то образом это так невинно, хотя подмигивания совсем не невинны. И улыбка сразу после… о боже. Взрыв яичников.
У этого видео есть место в моём сердце, о существовании которого я и не подозревала. Я действительно ненавижу себя за то, что опубликовала это, но благодаря этому у меня появилось много новых подписчиков.
Может быть, мне просто стыдно, что я использовала Майлза, хотя он сказал, что ему всё равно, и это меньшее, что он мог сделать. Этот момент был нашим. Какое-то время были только он и я. Настоящие мы.
И я всё испортила.
— Майлз красив, Эмори. И он твой муж. Если бы он был моим мужем, я бы трахалась с ним семью способами до воскресенья. К тому же, ты носишь его ребенка. Насколько реальнее тебе нужно, чтобы стал твой брак?
Я сдалась и рассказала Сан настоящую причину, стоящую за Майлзом и моим браком, но она всё равно уже подозревала это. Тем не менее, она из тех людей, у которых есть надежды. Надежда на любовь. Безнадежный романтик.
Она видит любовь во всем, а я просто…нет. Поэтому, когда она слышит о моих проблемах с Майлзом, она слышит что-то вроде «Я так сильно люблю Майлза, но я просто не знаю, как ему сказать», что максимально далеко от правды. Но это Сан.
— Я просто думаю, что облажалась с ним.
Сан тут же качает головой, смеясь.
— Детка, твои гормоны играют с тобой, он это знает. Или, по крайней мере, должен, ты не первая женщина, которая от него забеременела. Держу пари, даже если бы ты не забеременела, он всё равно переспал бы с тобой, потому что ты до смешного сексуальна. Кроме того, вам обоим за двадцать. Горячие двадцатиоднолетние девушки с сексуальным влечением. Живи этим.
— Ему двадцать два, — поправляю я. — И не напоминай мне, что он трахал мою сестру.
— Почему нет? — Она задыхается, хлопая себя ладонями по подбородку. — Ты слышала их тогда и так сильно ревновала.
— Я их не слышала, слава Богу за это, и не ревновала. — Я закатываю глаза. — Я лишила Майлза девственности. Ревновать было не к чему. Во всяком случае, бьюсь об заклад, Милли ненавидела этот факт больше, чем тот факт, что мы с ним когда-то были парой.
— А потом он порвал с тобой.
— Потом он порвал со мной, — подтверждаю я.
— Что ж, такое случается, даже с лучшими из нас. Но, честно говоря…
Моя лучшая подруга продолжает болтать о моих отношениях, но я больше не слушаю, когда мой телефон вибрирует, и на экране появляется имя Майлза. Я немедленно открываю сообщение.
Майлз: Всё в порядке?
Я улыбаюсь вопросу. Он так беспокоится, что со мной может быть не всё в порядке. Я могла бы отойти от него на секунду, и он бы спросил, всё ли в порядке. Это очаровательно. Хотя и раздражает.
Я понимаю его желание убедиться, что со мной всё в порядке, и я не могу злиться на него за беспокойство. Хотя иногда мне хочется, чтобы он просто позволил мне обратиться к нему, если мне что-то понадобится, а не спрашивал меня каждую секунду.
Эмори: Я в порядке, Майлз. Как ты?
Просто, может быть, тогда он поймёт, насколько нелепо себя ведет.
Майлз: Теперь я определенно чувствую себя лучше, спасибо. Как малыш?
Эмори: Хорошо, я думаю? Я в порядке, так что всё тоже должно быть хорошо.
Майлз: Хорошо. Когда мне заехать за тобой?
Эмори: Я не знаю, через час?
Майлз: Хорошо.
Майлз: Ты пойдешь со мной на тренировку? Сегодня мы просто смотрим записи, но я всё равно был бы рад, если бы ты был рядом.
Он был бы рад, если бы я была рядом?
У меня в животе хлюпает. Приятное хлюпанье, но я всё равно его ненавижу.
Нельзя проявлять такую реакцию влюбленности. Я не могу влюбиться в своего мужа, не тогда, когда на кону так много.
И всё же я не могу удержаться, чтобы не напечатать ответ.
Эмори: Да, конечно. Значит, мы встретимся там?
Майлз: Нет, дорогая. Я всё равно заеду за тобой.
Но почему? Дом женского общества, в котором живёт Сан, находится не слишком далеко от арены. Максимум в двадцати минутах ходьбы.
Майлз: У меня кое-что есть для тебя.
И мой желудок снова делает это. Хлюпает. Бабочки разлетаются в разные стороны. Но на этот раз даже моё сердце предаёт меня. Замирает при мысли о том, что Майлз что-то для меня купил.
— Ты краснеешь, — говорит мне Сан. — О, боже мой! Ты занимаешься сексом по телефону?!
— Что? — Я отрываю взгляд от своего телефона. — Нет. Фу, нет.
— И всё же ты краснеешь. — Её глаза прищуриваются, когда она смотрит на меня.
Она скрещивает руки на груди, и также скрещивает ноги. Определённо, чтобы лучше проанализировать язык моего тела.
Эта девушка, позвольте мне сказать вам. Иногда с ней бывает нелегко.
— Итак, позволь мне внести ясность. — О нет. — Ты не хочешь настоящих отношений со своим мужем. Я медленно киваю. — Тем не менее, ты забеременела, так что, хочешь ты этого или нет, вам всегда придётся быть родителями. — Ещё один кивок. — И вы трахались.
— Можно было бы сказать это более вежливо, но да, Солнышко.
Она напевает.
— Понимаю. И ты улыбаешься его сообщенияи.
— Я не улыбалась.
— Ты улыбалась. Даже покраснела.
— Заткнись.
— Знаешь что? Я могла бы рассказать об этом Майлзу, может, он не такой слепой.
— Сан, я думаю, это всё. Конец нашей дружбе. Было приятно познакомиться с тобой. Я встаю с её кровати, но она быстро тянет меня обратно.
Её глаза расширяются от ужаса.
— О Боже, все было нормально? Я не… навредила ребенку или что-то в этом роде?
Я смеюсь.
— Нет, всё в порядке.
— Хорошо, — говорит она, затем хлопает меня ладонью по плечу. Больно.
— Ауч.
Я прикрываю место, по которому
