секира и два меча, одноручный и двуручный. На прикроватной тумбе слабо чадила видавшая виды масляная лампадка. У окна стояли три стула и стол, за которым и восседал на данный момент в гордом одиночестве хозяин опочивальни.
— Здравия! Разговор есть. Потом пожрёшь!.. — одобрительно оглядевшись, Ратибор мощным взмахом захлопнул за собой дверь, после уверенно прошествовал через всю горницу и грузно плюхнулся напротив Бронислава, с прищуром на него уставившись.
— Здравствуй, коль не шутишь. Проходи, присаживайся… А, ты уже ента сделал… Будешь что-нибудь? Квас? Хрюшку? — начальник дворцовой охраны, на секунду замерев в удивлении от неожиданного визита, кивнул на стоящие перед ним жбан с янтарным напитком да ещё дымящегося порося, очевидно, совсем недавно снятого с вертела и потому не успевшего до сих пор остыть.
— Кваску можно, — согласно проворчал Ратибор.
Бронислав степенно поднялся, прошёл к шкафу и, открыв у него угловую дверку, извлёк большую деревянную кружку, споро водрузив её перед редким гостем. Молодой богатырь не преминул наполнить объёмную чашу своим любимым напитком да одним махом тут же и осушить, добро при этом рыгнув на всю комнату. Хозяин каморки также накапал себе полный кубок и неторопливо сделал парочку живительных глотков, подняв внимательный взгляд на «рыжего медведя». — Что стряслось? Слушаю тебя.
— Ты помнишь тот день, когда Демидий пожаловал к Святославу с визитом? — Ратибор не любил ходить вокруг да около, сразу взяв быка за рога.
— Не разумею, о чём ты… — опустив взор, спустя несколько секунд пробормотал себе под нос Бронислав, по новой отхлёбывая янтарного напитка. — А кто ента?..
— Барышник один… Слушай, старче, — Ратибор грозно вперился очами в посеревшее лицо главы княжеских ватажников. — Ты меня знаешь как облупленного, я хороводы словесные водить не собираюсь! И тебе не советую! В курсе я: купец был здесь, так что не юли, а отвечай по существу!
— Мы теперь с тобой в одном звании, оба тысяцкие, и ты не можешь мне приказывать…
— А что, ента похоже на приказ? — Ратибор вопросительно вскинул левую бровь.
— Похоже…
— Пусть будет так, Брон. Как скажешь… — молодой богатырь как бы невзначай хрустнул костяшками пальцев. — Но ответить придётся, нравится тебе это или нет. Честно ответить.
Взоры сидящих напротив друг друга воинов встретились, высекая в воздухе незримые искры. Бронислав хорошо уловил скрытую угрозу, прозвучавшую в голосе своего огромного собеседника. Он знал, что один на один никогда не совладает с Ратибором, а кликать помощь было поздновато: пока кто-нибудь примчит, этот «рыжий медведь» его уже не раз заломать успеет. Да и, откровенно говоря, не очень-то и хотел лишь три с небольшим месяца назад произведённый в тысяцкие витязь ругаться с сидящим перед ним дюжим ратником, так как всей душой ему симпатизировал, а скорее даже, и просто им восхищался.
— Это не моя тайна, друже… — Бронислав первым отвёл взгляд, обречённо откинувшись на стуле. — Ты ента понимаешь?
— И прекрасно! — кивнул угрюмо Ратибор. — Гутарь уже!
— Что ты хошь знать?
— Всё, Брон!
— Купец был здесь в тот пасмурный день. Пришёл весь нарядный такой… Несомненно, в лучшей своей одёжке, всё-таки не абы к кому заявился. Хотя видно, что торопился сюда, одышка его мучила. Похоже, лишь недалече от терема сменил бег на шаг. Волновался очень… — пожевав губами, произнёс наконец начальник дворцовой стражи. — Напросился к князю на приём срочный. Молвил, что от тебя… — Бронислав на мгновение замолчал, вспоминая события почти годичной давности.
— Дальше! — нетерпеливый мощный рык здоровенного воина быстро вывел из состояния задумчивости главу княжьих телохранителей, заставив к тому же его слегка вздрогнуть.
— А что дальше? Впустили мы незванца! Как можно отказать, коль с твоим именем на устах припелёхал… Княже принял торговца; у Святослава же с визитом этот Демидий пробыл от силы минут пятнадцать. Ну а после, возникло такое ощущение, барышник покинул терем как будто с чувством выполненного долга перед государем, в радостном возбуждении потопав в сторону Соловьиного переулка…
— О чём они балакали меж собой?
— Клянусь бородой Сварога, дружище, — Бронислав по новой твёрдо уставился Ратибору в глаза, на этот раз и не думая отводить взор, — что понятия не имею, о чём они там лялякали! Говорю же, раз на раз общались…
— Чего, даже Яромира Свят выставил за порог? — недоверчиво хмыкнул молодой богатырь. — Что-то не верится…
— У воеводы был законный день отдыха, ну как сегодня, например, потому он ведать не ведал обо всей этой мутной истории. Ну а при княже маячили заместо Ярика Зареслав да Годимир. Святослав выставил моих молодцев за порог тут же после того, как Демидий шепнул ему в ракушку, с чем пожаловал…
— Почему ты в тайне держал ента всё? Государя приказ?
— Так точно, Рат… — Бронислав таки виновато понурил русую маковку. — Под страхом дыбы велел он молчать как мне, там и ватажникам на вратах…
— Ясно… — Ратибор машинально побарабанил пальцами по столу, обмозговывая свалившуюся на него информацию. — Значится, гутаришь, на своих двоих купец ушлёпал отседова? Живой и невредимый?..
— Конечно! — нервно вскинулся Бронислав. — Мы его пальцем не тронули! Только вот… — начальник дворцовых обережников осёкся на полуслове.
— Кто-то вылетел вослед за ним? — рыжеволосый великан проницательно взглянул на замявшегося тысяцкого. — Двое, поди? Никак, Тихомир с Брадигостом?..
— Они самые! — Бронислав поражённо вылупился на тяжело вздохнувшего дюжего ратника. — Спустя буквально минуту и сиганули следом за торгашом… А ты откель это разведал⁈ И почему они, коль ты всё знаешь, ещё живы⁈
— Потому что Брад до сих пор в темнице загорает. Правда, как я слышал, вполне вольготно себя там чувствует, в отдельном, сухом трюме-то, с обильными питьём да жратвой! Что-то не очень на пленника он походит… Ну а Тихомирку поди найди ещё!.. Шкерится, грызун окаянный, по норам многочисленным, что выкопал себе в Мирграде… — Ратибор досадливо поморщился, поднялся и, направляясь к выходу, бросил напоследок: — Но я их обоих всё равно достану, не сомневайся! Бывай, старче!..
— В этом-то сомнений нет… — пробурчал тихо Бронислав, после чего приглушённо крикнул в спину уже почти переступившему порог рыжебородому витязю: — Ты понимаешь, друже, что всё, здесь и сейчас сказанное, должно остаться между нами? Ну или по крайней мере, на меня не кивай
