хотел навести панику, чтоб его не хватились? А в управу должны были отнести с подвалов вещи, найденные при нём. Пришлось снова остановиться и повертеть головой в разные стороны. Кабак и рынок, дом и храм… а если «она» – это и правда земля, как подумал Лоренц после беседы с Филиппом? Где люди встречаются с землёй?.. он вздохнул и направился-таки к управе. Даже если вещи ещё не принесли, можно попробовать задать ему вопросы о вчерашнем костре. Зажги пламя… где вообще человек встретится с землёй, если не на кладбище и не на пашнях?
– Видала, какая погодка-то? – шагавшая впереди женщина перехватила сноп сухих веточек и травы и поёжилась. – Надо будет скотину попрятать всю – того и гляди, буря начнётся.
Её спутница замедлилась и уставилась вверх.
– И правда, небосвод весь затянуло… – пробормотала она. – Я ещё не всё с грядок собрала, думала, время есть... вот как пить дать, заморозит он землю.
Лоренц замер. Женщины продолжили ворчать на погоду и ушли вперёд – видимо, срочно освобождать свои грядки. Земля, встретившись с небом, родила всё сущее… ну конечно! Он усиленно поковылял вперёд, к управе. Но где встречаются небеса с землёю, если не на горизонте? Он увидел во дворе Марту и чуть поморщился – беседовать о земном не хотелось; страстно желалось поскорей всё решить, и разжечь пламя, и получить людей с лагеря, и встретить, наконец, опасность лицом к лицу! Из управы начали выходить люди, просидевшие ночь в подвале – недовольные, не выспавшиеся, кто-то уже начал кашлять от холода темницы. Марту обступили бывшие пленники, и она едва успевала от них отмахиваться.
– Какой-то добряк вызвал моих ребят, чтоб посмотреть вашего болезного, – она отбилась всё-таки от толпы и засеменила за недовольным Лоренцем. – Да кто его разберёт, что он с ними сделает! Пошла, вот, сама. Я, Ваше Сиятельство, хотела ещё передать вам…
– Вы не вовремя, – коротко ответил тот. Знахарка вздохнула.
– Прошу прощения, господин. Я заходила с утра, но вас не было. Держите, – она протянула ему вчерашний кинжал. – Юлек должен был вам доложить.
– Да… – Лоренц забрал оружие. – И сам убийца уже признался. Почти сразу, как я передал нож. Спасибо за вашу работу.
Марта покачала головой и направилась в сторону лестниц в подвалы. На стуле у прохода лежали вещи Жана-Мара: те самые сапоги, по которым его забрали в камеру, затейливо сплетённый красный шнурок и блестящий новенький ключ с отломанной головкой. Горизонт… Лоренц потёр глаза и устало опустился на кресло. Как развести огонь на горизонте? Может, нужно дойти так далеко, как видно с деревни? Сейчас, по зиме, ой как не хотелось бы выходить за ограду. Фратейцы к холодам не привыкшие, сказал сегодня Филипп. Куда придут? Откуда придут?.. он покрутил в руках кинжал. Воспоминания о песчаном скакуне и окровавленной сабле больше не приходили; теперь образы были куда страшнее, с чахлым цветком в разломанной груди и немигающими серыми глазами. Вздрогнув, Лоренц опустил взгляд на выгравированный на рукояти холм со звездой.
Где небеса встретятся с землёю. Родила всё сущее. Что вообще Мар делал на заднем дворе храма?
– Там были следы костров, – прошептал он, чувствуя, как сердце его наполняется тревогой и страхом. – Холм и солнце… земля и небосвод…
Руки его задрожали. Какое удивительное безрассудство – давать знак иноверцам у стен храма!.. как легко было думать о встрече раньше, и как тяжело стало сейчас от мысли, что действительно придётся туда идти. Но что, что он сделает? Разве его не прикончат прямо там, увидав не того человека по знаку?
– Ваше Сиятельство? – со второго этажа спустился Юлек. – Принёс вам, вот… подумал, что может быть нужно, нда… – он протянул ему маленькую серебряную пряжку. – Вы же с ним хорошо сдружились, – тихо добавил он. – Как уедете, вспоминайте, пожалуйста, его в молитвах.
Лоренц поднял на него взгляд. Лицо старосты было жалобным и каким-то смирившимся.
– Спасибо, – прошептал Лоренц. – Всенепременно, – он сжал пряжку в кулаке. – Вы можете помочь.
Юлек хлопнул глазами.
– Как, господин? Вам же Мар вчера ничего, вроде, не сказал? Или нашли-таки? – ахнул он.
Сиятельство покачал головой.
– Мне нужны люди. Много. Офицер, который приезжал сегодня с фуражом, пообещал нам пятьдесят человек с лагеря. Они перейдут под ваше командование вместе с караульными. А перед тем мне нужны все свободные постовые. Отдадите приказ?
– Так точно, – кивнул он. – Куда отправить?
Лоренц взглянул снова в окно. При взгляде на амбар у него появилась мысль, что, вероятно, сможет ему помочь.
– К Юсу, – тихо ответил он. – Я тоже подойду. Ступайте.
Юлек вздохнул, поклонился и отправился наружу – ловить караульных. Лоренц отправился за ним на улицу. Он попробовал пройти без трости – хромота стала ощутимей, но идти он, на удивление, всё же смог. Уж если он на встречу с фратейцем придёт с костылём, это точно вызовет ненужные вопросы… позади из управы раздалось знакомое цоканье языком – это, верно, Марта уже вышла с подвалов и недовольна.
– Вы позволите?.. – она подошла чуть ближе. Лоренц покачал головой. – Я его осмотрела, и…
– Позже, – отрезал он. – Если не умирает, то ничего срочного нет.
– Грозится покончить с собой, – грустно ответила знахарка. – Говорит, что переродится и отомстит нам в следующей жизни.
– Вот как, – усмехнулся он, не снижая скорости шага. – Передай ему, что никто не проведёт по нему службу, и он будет навечно упокоен меж небом и землёй. Передай, не бойся. Скажи ему, что мы всё знаем.
Недоверчиво нахмурившись, Марта пробормотала извинения и побрела назад. Лоренц было успокоился от понимания, что Мар не сможет исполнить свою угрозу, как вздрогнул и зашептал молитву, прижав пальцы к переносице. Как он мог поверить, что южные боги действительно могут иметь силу?! Как мог воспринять угрозу новой жизни, как должное?!.. Обрадовался, что не проведут службу… надо было радоваться, что Мар заблуждается и будет вечно за ересь мучиться на небесной дыбе под взглядами покойных стражей!..
– Я поклялся отстроить тебе моленную, – горячо прошептал он в ладонь, – и я сделаю это, сделаю, не обманываю! Не гневайся на меня, прошу! Я исправлю, я всё исправлю! Всё, что в моих силах, ежели то в твоей воле, –
