Лицо Инны, моей матери, мгновенно изменилось. На нем появилось яростно-возмущенное лицо.
— Ах, ты дрянная девчонка! Как ты обходишься с родной матерью?! Экономишь на мне?! Да у нас теперь невероятная прорва денег!
— У меня, — мягко поправила я ее.
— Я твоя мать! — завизжала она. Ее лицо некрасиво перекосилось. — А значит имею полное право на эти деньги! Ты не можешь так поступить! Я восемнадцать лет о тебе заботилась!
— Ты заставляла меня побираться, — холодно отрезала я.
— Это… — она сверкнула глазами, пытаясь найти ответ. — Это было недолго!
— Я лазила по помойкам! Мне было всего ничего! А я подбирала чужие объедки, ходила вечно голодная! У меня постоянно болел живот! — заорала я, сорвавшись. Ее беспечность и алчность меня коробили.
— Ты говоришь об этом только сейчас. Потому что не хочешь делиться деньгами, — прошипела она.
Бесполезно. Она просто непрошибаемая.
— Мам, — в изнеможении произнесла я. — Представь, что этих денег нет. Их и нет, они просто у меня на временном хранении. Я все верну, все до пенни.
— Почему Господь дал мне такую тупую дочь?! — воскликнула она, всплеснув руками.
— Ты — плохая мать.
Я все-таки сказала это. Тихо, но твердо. Ни капли больше не сомневаясь. Проводя между нами жирную черту окончательно.
— Ты невероятно ужасная мать. Ты подвергала меня опасности много раз.
— Я искала для нас достойную жизнь!
— Чужую! Ты искала куда влезть! Но ты не пыталась построить ее со мной, для меня! — закричала я в ответ.
— Я все для тебя делала! Смотри, к чему мы пришли!
— Это плод твоих трудов?
— Да! Именно так! Я знала, что все будет так! Я! Я этого добилась!
— Ты… — я запнулась, как в кошмарном сне уставившись на эту жуткую женщину. — Ты знала, что ОН меня любит?
Инна злобно усмехнулась, ярко накрашенный красной помадой рот презрительно скривился.
— Седеющий маразматик пускал слюни на мою дочь? И что?! Знала! Знала! Знала! И даже то, что он связался со мной, только потому что мы с тобой как две капли воды — тоже знала!
Отшатнувшись от нее, я попятилась к двери, но она продолжала наступать.
— Да, вот такая я у тебя, смирись! Я все знала и молчала! Потому что цель оправдывает средства! Можно и потерпеть ради такого!
Размахнувшись, я залепила ей пощечину. Ахнув и прижав руку к щеке, она сверкнула ожесточенным взглядом. Сверлила исподлобья. Но молчала, лишь продолжая шипеть змеей на горящую щеку.
Как она может быть моей матерью? Алчной старшей сестрой. Может.
Но не мать. Не похожа на мать. Даже на отдаленное ее представление.
— Ты не встала тогда на мою защиту, когда он лупил меня ремнем. А я дура даже не поняла. Обиделась на тебя. Какой бред, — тихо засмеялась я.
— Зато теперь мы богаты, Ди! Посмотри на все это! Это наше! — задохнувшись в восторге, раскинула руки, указывая на «богатства».
Она меня не слышала. С отвращением посмотрев на нее, я с тяжестью на сердце взяла свой рюкзак и пошла к выходу. Водитель уже ждал.
**
АЛЕКС
— Зря ты сваливаешь, — опять начал за свое Джекс. — Вдвоем же нормально жили, по-холостяцки.
Они шли по коридору, покинув машину с водителем Феллроузов еще за воротами школы.
— Прикалываешься? Мы как два пенсионера в санатории, спим в одной комнате. Ты даже девушку не можешь привести, — фыркнул Алекс.
— А себя сбросил со счетов?
— Хочу немного выдохнуть. Больше никаких отношений в ближайшее время.
— Ну даешь.
У Джексона тоже была двухкомнатная квартира, но в зале противно гудела кислородная трубка от громадного аквариума, и Алекс не мог там уснуть. Как и сам Джексон. Поэтому они оба спали в спальне, перетащив диван из зала в другую комнату. В зале перед телевизором сидели на полу.
Ключи от квартиры он передал Диане через Джонатана. Тейлора пришлось уволить. Ему было нечем платить, Алекс сам был без гроша в кармане. Расставание с Тейлором далось тяжело, тот служил Алексу уже года четыре точно. Отец приставил к нему личного помощника и наставника, едва они переехали в Англию. Алекс как будто лишился еще одного отца. Того, кто действительно участвовал в его жизни. Тейлор — невероятно мировой человек, искренний, исполнительный, преданный. Сказал, что они обязательно увидятся в ближайшее время. Но Алекс не хотел его напрягать и навязывать ему свою новую необустроенную жизнь. Развязал ему руки.
— Давай я дам тебе денег, — с готовностью предложил ему Джексон, но Алекс отказался.
— Пока нет нужды. Учеба оплачена, жить могу в школе, проблем с этим нет. Да и чем отдавать-то буду? У меня еще нет работы.
— Ты будешь устраиваться на работу? — с неверием спросил Джекс. Слово «работа» даже из его уст звучало весьма странно и непривычно.
— Ну да. Мне же нужно на что-то жить.
— Мда… Сорян, чувак. Я тебе очень не завидую.
Друг сочувственно похлопал его по плечу. Алекс иронично поднял брови.
— Это всего лишь работа. Рано или поздно любой из нас планировал этим заняться. Какая разница где, в папиной компании или где-то еще? Пора взрослеть, Джекс.
— Но взрослеть с уже приготовленным фундаментом куда легче, — философски заметил Джексон.
— Легче, — согласился Алекс.
Они вошли в класс и расселись по своим местам. Неожиданно Алекс почувствовал мрачную атмосферу в классе. Все сидели непривычно тихо.
Ах, да. Сегодня должна была вернуться она.
Он незаметно оглянулся, скользнув глазами по притихшим одноклассникам. Дианы еще не было.
Эмили была бледна, словно вся кровь исчезла из ее тела. Не накрашена, что странно. Обычно на ней всегда был полноценный вечерний макияж, который так его раздражал. Судя по красным воспаленным глазам, она бегает в туалет плакать, поэтому боевому раскрасу сегодня не место.
Ее противная подруженция, Соня, сидит, наоборот, с зеленым лицом, будто протухшее яйцо проглотила. Уставилась в учебник, типа читает. Не замечая, что он вверх ногами к ней лежит.
На задней парте всхлипывает Ванесса. Ее успокаивает Мэриэнн.
Что происходит?
Алекс вопросительно повернулся к Янгу, но тот поджал губы и отвернулся к окну. Джексон увидел это и, возбужденно, что-то застрочил в телефоне.
В мессенджере у Алекса появилось новое сообщение.
«Горилла вывела всех из строя! Только что пришло сообщение от отца, он сказал, что в «Royal Banking Developement» происходят существенные изменения. Многих участников, сам знаешь кого, поперли с треском. Эвансы и Гранты почти банкроты! Папашу Янга выгнали из сенаторского кресла. Остальным тоже досталось. Очуметь, новости! У нее стальные яйца!»
