– Не знаю, что тебе пришлось пережить, Габриэлль, но это я. Твой Сэмми. Твой личный Ангел Смерти, – наконец нашел слова Самаэль. – Я забрал тебя из ада, чтобы сказать о своей любви.
– Мой Ангел Смерти не умел любить, – покачала головой Габриэлль. – Хотя мне всегда нравилось думать, что однажды я смогу растопить его ледяное сердце.
– Послушай, давай мы расскажем тебе обо всем, что произошло, а потом ты уже будешь решать, правда ли это, – счел нужным вмешаться Дэймон, понимая, что так они не закончат и до рассвета.
Габриэлль нахмурилась, с подозрением оглядев их троих. Остановила на Сэмми взгляд, в котором проскользнули тщательно скрываемые нежность и обожание. Обреченно вздохнув, прикрыла глаза и нерешительно кивнула.
– Ну, если кратко, то один сумасшедший ангел решил устроить Конец Света, и, чтобы его остановить, другой ангел, теперь тоже почти сумасшедший, вернул Самаэлю его чувства. Тут-то и выяснилось, что наш холодный безэмоциональный валенок, оказывается, всегда был очень даже эмоциональным, и все это время умирал от любви к тебе и ненависти к твоему Хранителю. Поэтому он (в смысле валенок-Сэмми), решив отомстить, убил его (в смысле твоего Хранителя), отчего обрел новые силы, став Падшей Смертью, и смог спуститься за тобой в ад, где, к тому же, убил демона. А после забрал твою душу, выкарабкался наверх и позвал нас, чтобы мы помогли ему оживить тебя. Кстати, позволь представиться, Азазелл. Для друзей просто Аз, – скороговоркой выпалил бывший Серафим.
– Что ты такое... – Самаэль запнулся от возмущения. – Зачем так сразу...
Но, как ни странно, это подействовало – во взгляде Габриэлль мелькнула заинтересованность и почти незаметная, отчаянная надежда.
– Ты правда убил его? – возмутилась она. – Это ведь был только мой выбор!
– Он не уберег тебя, не уследил, не заметил твоих намерений. И заслужил то, что заслужил. Я не стану раскаиваться, – покачал головой Самаэль, укоризненно посмотрев на Аза.
Конечно, рано или поздно, ему пришлось бы рассказать все это – настоящие отношения не терпят лжи. Но вываливать такую правду сейчас, вот так сразу... теперь Самаэль испугался, что Габриэлль не примет подобного.
А еще, как это ни парадоксально, он боялся, что ее могут отпугнуть его появившиеся чувства. Ведь девушка знала его совершенно другим, а сейчас Самаэль не просто изменился, а фактически стал новым ангелом. Вдруг ей это не понравится? Вдруг все будет не так, как она ожидала?
– Ладно, вернемся к этому позже, – печально вздохнула Габриэлль, и по этой фразе Самаэль узнал в настороженной недоверчивой девушке свою прежнюю, никогда не унывающую возлюбленную.
Габриэлль ведь тоже изменилась.
Но это не удивительно – Ад должен менять. Исчезла ее особая, звонкая легкость и искрящийся блеск в глазах, хотя Самаэль надеялся, что сможет все это вернуть. А если нет, то и не важно – он любил ее любой!
Теперь Габриэлль выглядела более серьезной, более мрачной и осторожной. А еще более взрослой, хотя новое тело было моложе того, из которого Самаэль забирал душу. Однако истинный возраст, на самом деле, редко зависит от внешности. Те же Ангелы Смерти, увидь человек нескольких сразу, показались бы ему ровесниками на первый взгляд, но при этом, после он бы сразу различил, кто из них старше.
– Ты примешь меня таким? – осторожно спросил Самаэль, опасаясь услышать отказ.
– Если это действительно ты, я приму тебя любым, – уверенно ответила Габриэлль, но тут же снова насторожилась. – А если это опять мои мучения, то я не выдержу еще одного разочарования и сломаюсь окончательно. Все это время, после моей смерти, ты приходил ко мне, протягивал руки и обещал, что теперь мы вечно будем вместе. Ты звал меня за собой, распахивал для меня свои объятия. Однако как только я начинала верить, ты растворялся, оказываясь лишь частью моего личного Ада, и это было хуже любой пытки. Но если сейчас передо мной действительно настоящий Самаэль, то ответь, почему ты не пришел за мной раньше? Чего ты ждал? Пусть не забрать, пусть не любить, но хотя бы просто навестить меня. На это хватило бы и твоей бесчувственности, раз ты прожил со мной столько времени...
– Габриэлль, ты всегда заблуждалась на этот счет, – печально проговорил Самаэль. – Я никогда не мог попасть в Ад. Я ведь Ангел, а нам там не место. То есть, был Ангелом. Если бы ты только спросила... просто спросила.
– Но ты же пришел сейчас...
– Аз сказал правду. Я смог спуститься вниз лишь потому, что пошел против небес, убив твоего Хранителя, – пояснил Самаэль.
От его зашкаливающих эмоций, казалось, дрожал даже воздух вокруг.
– Если ты все еще сомневаешься, то просто посмотри в зеркало, – влез в разговор Аз. – Уверен, что прежде ты никогда не видела себя такой.
И он достал из кармана маленькое круглое зеркальце, протянув его Габриэлль.
Девушка взяла, с некоторой опаской заглянула в него, вскрикнула, выронив из рук, ощупала лицо.
– Твое тело давно умерло, и я нашел другое.
– Значит, я действительно выбралась из Ада? – Габриэлль наконец-то поверила.
По ее щекам потекли слезы, и она вновь кинулась к Самаэлю на шею.
Ей было безразлично, что он сделал – она бы простила ему все, даже если бы он разрушил до основания целый мир. Она всегда знала, кто он таков, знала, что он забирает чужие жизни, и это никогда ее не волновало.
Она не боялась, не сомневалась и не надеялась на взаимность. Она просто страстно желала быть с ним рядом, вопреки логике, здравому смыслу и самой жизни. Целовать его губы, обнимать его за плечи, смотреть в его безупречное лицо. Даже когда он не отвечал, она любила за двоих.
Хранитель... ей было жалко этого рассудительного и всегда спокойного ангела, но если это цена ее счастью и освобождению, то что ж... стоит сказать Самаэлю спасибо, ведь он уже уплатил эту цену ради нее.
– Ты выбралась и теперь мы всегда будем вместе, – Ангел Смерти обнял Габриэлль своими все еще расправленными крыльями.
– Всегда... – эхом отозвалась девушка. – И даже когда я умру, ты пойдешь за мной в Ад?
– Ты не умрешь. Когда ты состаришься, я найду тебе новое тело, и буду делать это раз за разом, целую вечность. И пусть только хоть один Ангел Смерти рискнет забрать у меня твою душу! А ты будешь заваривать мне чай, и рассказывать смешные истории, а я буду слушать тебя и улыбаться.
