об этом визите, был пригласительный билет, оставленный на тумбочке возле галошницы. Открыв его, политолог прочёл: «„Бал профессора Вóландова“ состоится в „Фокус-Покус Сити Холле“ 15 апреля 2020 года в 24.00. Просьба не опаздывать».
14 апреля 2020 года, вторник, Москва, режим карантина, элитный коттеджный посёлок на Рублёвском шоссе
Когда Вилкис Салюнас переступил порог дома, он увидел, что Максим Карпов лежит на диване, положив голову на подлокотник и устремив глаза в потолок. Он был настолько сосредоточен на своих мыслях, что даже не заметил прихода друга. А когда, наконец, заметил, то тут же вскочил на ноги и усадил приятеля рядом с собой на диван.
— Виля, я влип в серьёзную историю, которая грозит меня большими неприятностями, — сообщил Карпов другу новость, о которой тот и без того догадывался. Когда час назад он услышал в трубке чрезвычайно взволнованный голос своего приятеля, он сразу определил, что с ним приключилось нечто неординарное. В последний раз похожие интонации в голосе друга Салюнас слышал в их далёкой юности, а если быть точным — в мае 1985 года, когда они насмерть сбили на автомобиле двух незнакомых мужчин.
— Максим, успокойся и расскажи подробно, что произошло, — извлекая на свет сигарету и закуривая, произнёс Салюнас. Так ему легче было сосредоточиться.
— Дай мне тоже, — прежде чем начать свой рассказ, попросил у друга сигарету Карпов.
Закурив, он встал с дивана и сообщил:
— Меня Кира крупно подставила. Я сегодня ездил к ней, чтобы немного развеяться, а она мне трупак подбросила.
— В каком смысле? — с удивлением глядя на друга, спросил Салюнас, не донеся зажженную сигарету до рта.
— В прямом — накачала шлюху какой-то отравой и ко мне её прислала. А та возьми на моих глазах и окочурься.
— То есть, умерла, что ли?
— Именно — копыта отбросила.
— А ты тут при чём?
— Я-то не причём, но на видеозаписи видно, как мы с этой шлюхой «кокс» нюхаем, а потом в постель ложимся. Где она и подыхает в моих объятиях.
— А откуда ты знаешь, что Кира её какой-то отравой накачала?
— Я это понял, когда Кира начала меня шантажировать. Она хочет, чтобы за её молчание я отдал ей часть своих активов в моей немецкой «дочке». Она всё подстроила, понимаешь?
— Вот сука! — выругался Салюнас и вновь затянулся сигаретой, про которую он на некоторое время забыл.
— Не то слово. Если она сольёт эту историю на сторону, у меня стопудово сорвутся все контракты с англичанами. А планы у нас большие. Ты же знаешь, что мы хотим объединиться и подмять под себя несколько региональных медиакомпаний, чтобы создать конгломерат. А тут ещё на горизонте замаячили перспективы синергии между одним медиахолдингом, переговоры о покупке которого мы ведём с группой «Пэксим». Можно создать единую структуру, объединив все наши активы. Представляешь, если всё это сорвётся из-за этой истории?
— Но ты же за свои откупные можешь забрать у неё те видеозаписи и взять слово, что она будет молчать. Так сказать, баш на баш.
— Дурак ты, Виля, если думаешь, что эта сука так запросто от меня отстанет, — до этого нервно ходивший вдоль дивана, Карпов остановился напротив друга. — Эта тварь теперь с меня не слезет до гробовой доски. Тем более, когда узнает, что у меня дела круто пошли в гору. Наверняка сдаст меня своему братцу с потрохами, чтобы и он основательно подоил.
— Резонно, — согласился с доводами друга Салюнас, после чего спросил: — И что ты надумал?
— А разве у меня есть выбор? Здесь вариант только один — замочить суку, пока она не разнесла эту историю по всей Москве.
— Это рискованно, учитывая её родство с Греком, — резонно заметил Салюнас.
— Если стенка на стенку пойдём, то у меня отец тоже не последняя спица в колесе, — напомнил о своём родителе Карпов. — Но я думаю, что до этого дело не дойдёт. Если Киру по-тихому замочить, то на меня никто и не подумает. Об этой истории знаем пока только мы с ней — больше никто. Она дала мне три дня, а это значит, что она пока будет молчать. За это время и надо от неё избавиться. Потом будет поздно.
— И ты хочешь, чтобы это сделал я? — прямо спросил у друга Салюнас.
— У тебя же есть надежные люди, о которых мало кто знает? Найди среди них человечка, а я все расходы оплачу.
— Это влетит в копейку, — предупредил Салюнас. — А вот если выйти на твоего отца и его людей, то это обойдётся куда дешевле, а то и вовсе бесплатно.
— Да не могу я это отцу рассказать, — всплеснул руками Карпов. — Он и так до сих пор меня за маленького держит, постоянно контролирует. А если про эту историю прознает, до гробовой доски будет меня ею попрекать, в глаза колоть. Нет, здесь я сам всё должен разрулить, без него. Так что ищи надёжного человека, а денег я не пожалею. В любом случае это будет дешевле, чем всю жизнь потом висеть на крючке у этой стервы. Представляешь, что будет, если она стуканёт моей жене, на которую много чего записано?
Гость ответил не сразу. Сделав несколько затяжек, он поднялся с дивана и, подойдя к столу, где лежала пепельница, погасил в ней сигарету. И только потом произнёс:
— Хорошо, пойду искать надёжного человечка.
— За успех дела хорошо бы пропустить по рюмочке, — предложил Карпов.
— Это без меня — я за рулём.
И пожав на прощание руку хозяину дома, Салюнас направился к выходу.
14 апреля 2020 года, вторник, Москва, режим карантина, у метро «Тёплый Стан»
Едва Маргарита вышла из дверей ветлечебницы, как она сразу же увидела на автомобильной стоянке тёмно-синий «Ситроен», рядом с которым прогуливались Иван Шорин и его четвероногий друг — щенок-хаски Плутон. Причём собака была без поводка, но никуда от своего хозяина не отходила, а бегала вокруг него и радостно махала хвостом.
Между тем первым девушку увидел Иван. Он тут же обратился к щенку и указал ему рукой в том направлении, откуда к ним приближалась девушка. Увидев её, пес сорвался с места и рванул к Маргарите.
— Узнал, Плутошка! — с радостной улыбкой воскликнула девушка и, присев на корточки, стала нежно теребить щенка по холке.
После чего она поздоровалась за руку с Иваном и спросила:
— Как ваши дела?
— Не очень, — честно признался Шорин. — Жена взъелась на Плутона и не желает оставляет его у нас дома. Я потому к вам и заехал, чтобы решить эту проблему.
После этих слов с лица девушки
