считает своим защитником.
Но чего она не понимает, так это того, что я тоже проблема.
Губы Виктора поджимаются.
— Кто-то пытается причинить тебе боль, Саша, потому что они знают, что Макс заботится о тебе. Брат человека, которого он убил, причина, по которой он находится под моей защитой, ищет его. Каким-то образом он понял, что ты важна для Макса. Макс забрал того, кого любил он, и теперь он хочет сделать то же самое.
Саша моргает, глядя на меня, а затем на Виктора.
— Но Макс не…
Виктор нетерпеливо машет рукой.
— Платонически или романтически, Макс заботится о тебе, и, следовательно, ты — мишень. У нас нет времени спорить о семантике этого. Макс прав в одном, находиться здесь небезопасно ни для кого, но если он уйдет, а ты останешься, это не изменит того, что ты мишень.
— Так что ты предлагаешь? — Напряженно спрашиваю я, чувствуя, что мои собственные нервы на пределе. Сегодня я был ближе, чем когда-либо хотел, к тому, чтобы потерять Сашу, и я тоже не хочу, чтобы семья Виктора пострадала из-за меня.
— Ты отвезешь Сашу в свое поместье в Италии, — просто говорит Виктор. — Завтра. Ты останешься там, пока мы не сможем выследить этого человека и устранить его. Мы отправим тебя туда, откуда он приехал, в качестве приманки и подмены. Пока он будет искать, где вы здесь залегли, отвлекаясь, вы оба будете в стороне, пока мы приближаемся.
Я слышу, как Саша ахает от удивления, и качаю головой. Нет. Ни в коем случае. Я не только не хочу, чтобы Саша была так близка к моему прошлому и секретам, которыми я с ней не делился, но я знаю, что оставаться с ней наедине в поместье, это быстрый путь к уничтожению того, что осталось от моих усилий не стать с ней ближе, чем следовало бы. В конечном итоге мы не просто переспим, в конечном итоге мы будем… вместе.
И, в конце концов, я разобью ей сердце.
— Это не очень хорошая идея, — категорически говорю я, изо всех сил стараясь не обращать внимания на выражение лица Саши. — В любом случае, будет лучше, если мы разделимся. Распредели цели. Я поеду в Италию, как ты предлагаешь, а Саша может переехать в одно из твоих убежищ здесь, пока мы во всем не разберемся.
— Нет! — Слово вырывается из Саши, как выстрел, ее глаза расширяются от паники, когда она переводит взгляд с нас двоих на меня. — Я не хочу оставаться одна в безопасном доме. Я не могу… я не могу сделать это снова. Я…
— Ты бы не была одна, Саша, — терпеливо говорит Виктор, явно обдумывая мое предложение. — Там у меня есть охрана. Ты была бы в безопасности…
— Это еще хуже. — Ее глаза наполняются слезами, лицо белое как кость. — Наедине с незнакомцами? Твоими мужчинами? Макс, пожалуйста… — Она тяжело сглатывает, начиная заметно дрожать. — Я не хочу быть одна, вдали от всех. Пожалуйста, не надо…
— Хорошо. — Я тянусь к ней, притягивая ближе к себе, пытаясь унять ее панику. — Послушай, мы поговорим об этом утром. У нас только что было серьезное столкновение со смертью. Давай я отведу Сашу наверх, устрою поудобнее, и мы поговорим об этом, как только эмоции немного улягутся. Хорошо? — Я адресую вопрос Виктору, который неохотно кивает.
— Первым делом утром мы примем решение, — коротко говорит Виктор. — Левин, пойдем со мной. Мы собираемся организовать охрану вокруг дома. Пусть Нико пойдет и соберет еще людей…
Когда его голос затихает, я веду Сашу к лестнице.
— Давай уложим тебя в постель, — мягко говорю я ей. — Сначала не помешал бы горячий душ. Утром у тебя будет меньше болеть.
Мне удается отвести ее в ванную, и я жду в соседней комнате, пока она принимает душ. Когда она выходит, завернутая в махровый халат, с мокрыми волосами, она выглядит менее хрупкой, чем раньше, по крайней мере, менее бледной. Но ее глаза расширены и покраснели, и она идет ко мне с неуверенным видом, когда садится на кровать рядом со мной.
— Я хочу поехать с тобой в Италию, — наконец говорит она, глядя на свои сжатые руки. — Я подумала об этом, и это то, чего я хочу.
— Саша…
— Нет. — Она с трудом сглатывает, глядя на меня снизу вверх. — Послушай меня. Ты единственный, кому я безоговорочно доверяю, Макс, единственный мужчина, с которым я всегда чувствую себя в безопасности, несмотря ни на что. Мне все равно, если это потому, что кто-то охотится за тобой. Я все еще чувствую себя в безопасности с тобой. Я знаю, что если и есть кто-то в этом мире, кто может защитить меня, то это ты. Я не хочу быть запертой в безопасном доме, с охраняющими меня мужчинами, которых я не знаю, и гадать, что с тобой происходит. — Ее зубы впиваются в нижнюю губу, и я могу сказать, что она пытается не заплакать. — Пожалуйста, Макс, пожалуйста, не оставляй меня.
Что-то в этих последних словах, в том, как она их произносит, разрывает что-то во мне. Глядя на нее, я вижу только то, как я чуть не потерял ее сегодня, и в этот момент нет ничего важнее, чем дать ей понять, что больше всего на свете я хочу, чтобы она была со мной.
Одна ночь, говорю я себе, поворачиваясь к ней. Я могу хранить клятву всю оставшуюся жизнь, если у меня будет эта единственная ночь. Только один раз на случай, если случится худшее. Ради нее, не ради себя, рассуждаю я. Дать ей то, в чем она нуждается больше всего на свете.
В глубине души, конечно, я знаю правду.
Мне это нужно так же сильно, как и ей.
Но сегодня вечером я совершу еще один грех, который добавляется к растущему списку. Я лгу себе, наклоняясь вперед и беря ее лицо в свои ладони, о том, почему я это делаю. О том, почему я решаю нарушить еще одну клятву.
И когда мои губы встречаются с ее губами, я забываю обо всем остальном.
21
САША
То, как Макс целует меня, заставляет меня думать, что сегодняшний вечер будет другим. Он почти решительно тянется ко мне, притягивая к себе, его губы жадно прижимаются к моим. Нет никаких колебаний, никакого притворства, что это всего лишь один поцелуй. Я чувствую, как потребность пробегает по нему от одного его прикосновения, от того, как
