следовали за претор-легатом, и Парин успел к ним привязаться. Он сглотнул и кивнул. Карин помрачнел, потом тоже кивнул и отдал честь.
– Повиновение претор-легату.
Парин вздрогнул. Одно дело, когда об этом говорил Амброзий, но признание его главенства солдатами тактического корпуса, служивших там годами до того, как он вообще попал в армию… Парин поежился, но все было правильно. До назначения императором нового претор-легата его обязанности выполняет адъютант, то есть Парин. Такого положения в уставе добивался Ацелий в начале формирования корпуса.
Парин собрался. Его оставили тут, чтобы он думал, и он будет думать. Главный вопрос сейчас – чего ожидать от северян. Основной целью атаки будет мост Вестника, Только по нему можно попасть в западную часть города, к тому же если захватить его, то войска Империи окажутся отрезаны от путей отступления.
Парин начал перебирать варианты, как учил Ацелий. Он уже знал направление атаки, что упрощало дело. Участок стены южнее Врат Илаима. Судя по донесениям, сами ворота тоже пострадали, дерево сгорело, южная башня разрушена. Но завал там такой, что теперь площадь перед воротами недоступна. Значит, главная дорога – Восточная тропа, ведущая почти напрямик к мосту от Врат Илаима, которую перекрывают ветераны из второй когорты, в безопасности. Да и всю Восточную тропу они перегородили баррикадами, расставили ловушки Молний. По ней пройти будет сложно даже с учетом того, что пятая когорта уничтожена вместе с частью стены.
Еще к мосту вел бульвар Игрида. Эта широкая, с множеством скверов дорога вела к мосту Вестника от Лесных Врат. Короткая и широкая, там было размещено, по сути, две когорты, одна у ворот, одна вдоль бульвара. Даже если считать, что тут отвлекающий удар, через бульвар Игрида быстро не добраться до моста Вестника. До штурма это направление считали самым опасным для атаки и существенно укрепили бульвар баррикадами.
От Врат Императора прямого пути к мосту не было. Было три достаточно широких улицы, расходившихся веером. Одна, Пивная, вела почти к Вратам Илаима. Стену уничтожили как раз вблизи от противоположного конца Пивной, там, где она доходит до небольшой площади у стены. Вторая улица, ведущая от Врат Императора, Прогулочная, вела к южной части набережной Меридиана. Третья, самая широкая Южная улица, идущая строго с юга на север, упиралась в Восточную тропу. И тут Парин понял план северян. Эту уязвимость они не заметили и не прикрыли, так как считали прорыв через стену маловероятным. Он быстро подошел к легату и отдал честь. Тот сразу повернулся.
– Атаковать будут чуть южнее центра сожженной стены, по алее Висельника.
– Но она не ведет к мосту Вестника…
– Она не столь широка, как бульвар, Тропа или Южная улица, но пересекает две из трех. Плюс на площади у стены сходится с Пивной. Они могут попытаться выдвинуть заслоны, оттеснив наши войска и с юга, и с севера, пройти до перекрестка с Южной улицей. А уже по ней атаковать, опять же, в двух направлениях. При удаче они рассекут наши войска на четыре части. Но Волки пойдут дальше!
– Но там только набережная… – Амброзий замолк, поняв все сам. Если навязать всем частям легиона бой на улицах, то отчаянный отряд может, пройдя по набережной Меридиана, захватить мост Вестника. При этом имперцы, связанные боями, даже не смогут толком отступить. А на узком мосту опытная тяжелая пехота Волков сможет сдержать весь легион, пока его уничтожают остальные силы северян.
– Рекомендация?! – отрывисто гаркнул Амброзий.
Парин снова вспоминал улицы города. Он изучал карты не один день, даже самые мелкие переулки по приказу Ацелия, когда тот решил, что уличных боев не избежать. Теперь это очень пригодилось. Прикрыв глаза, он представил весь город. И начал рассуждать вслух:
– Южнее аллеи Висельников три когорты: третья, четвертая и десятая. Десятая шла к месту прорыва стены, она должна прикрыть дорогу вдоль стены и переулки от стены до Южной улицы. Четвертая расположена в глубине города, ее необходимо отвести к Прогулочной дороге и набережной. У третьей когорты роль самая сложная – заткнуть Южную, чтобы северяне не вбили клин между десятой и четвертой и не взяли Врата Императора. Вероятно, взятие Врат является второй целью, чтобы легко подводить резервы. Скорее всего, около них уже стянуты войска. Но у самих ворот придется оставить войск по минимуму, не больше двух центурий, иначе юг Нижнего города не удержать, слишком много трущоб и переулков.
Амброзий быстро написал несколько строк и кивнул, подтверждая приказ, и три гонца сорвались с места к трибунам названных когорт. Парин этого не видел, все еще с закрытыми глазами он продолжал:
– Пятая у пролома уничтожена в полном составе. Шестая подходит, она должна перекрыть переулки от стены до Южной улицы к северу от аллеи, как десятая к югу от нее. Ловушек и магов там должно хватить, чтобы удержать любые силы противника на узких улочках. Прорыв к Восточной тропе будет убийственным для нас, хорошо, что площадь у Врат Илаима так завалило. Но одна манипула должна быть всегда в резерве, чтобы закрыть возможный прорыв к тропе. Седьмая когорта должна срочно перекрыть Южную улицу на северном направлении. Лучше, если они займут площадь Сгоревших, где Южная и аллея пересекаются, и приготовят пару ловушек.
Парин сглотнул и облизал губы, потом продолжил дальше:
– Одна манипула второй когорты на всякий случай перекроет набережную, не давая пройти по ней к мосту, а остальные две должны ударить с разгона вдоль Южной улицы после того, как Волки Кимбера подойдут к набережной. Тогда мы сами рассечем северян, и появится шанс вытеснить их из города или перебить по частям. Восьмой придется отойти сюда, на площадь Империи, чтобы стать резервом после ухода второй. Рискованно оставлять Лесные Врата и весь бульвар Игрида первой когорте, но другого выбора нет.
Парин открыл глаза и увидел последних разбегающихся гонцов. Амброзий кивнул ему.
– Ацелий в тебе не ошибся. Знаешь, в чем отличие между мной, старым лисом и тобой?
Парин покачал головой.
– Я знал, что нужно делать не хуже тебя в теории. Но чтобы все просчитать, у меня бы ушло часа полтора. А некоторые вещи сообразил бы и вовсе задним умом. А ты разложил события сразу, хоть и допустил пару ошибок. Ну да лиха беда начало. На то тут и есть старый пес типа меня, чтобы следить за мелкими деталями.
Парин кивнул и отошел снова к Карину. Он как-то разом устал.
Следующие полчаса Парин стоял рядом с легатом, слушая донесения, но больше не вмешиваясь. Он свою роль сыграл, дав рекомендации по общей стратегии действий. Детали, перемещение отдельных манипул, перекрытие важных улиц, размещение магов и «кулаков рыцарей» были не его заботой. Для того чтобы этим заниматься, ему не хватало ни опыта, ни умений. Однако Парин внимательно слушал все донесения, думая о том, не нужно ли будет дать еще какой-то совет Амброзию.
Пока он угадал с развитием событий. Спустя пятнадцать минут после его прибытия в штаб на площади Империи прибежал гонец, сообщивший, что маги северян охладили остатки стены. Но не очень быстро. А затем их авангард двинулся по аллее Висельников. Десятая и шестая когорты успели занять позиции, не пустив войска Кимбера и Герики в стороны от аллеи.
Амброзий решил оставить у себя в резерве вторую когорту, заметив, что ветераны ему еще пригодятся. Впрочем, одна манипула перекрыла набережную, как и предлагал Парин. Площадь Сгоревших взяли под контроль сразу силы четвертой и седьмой когорт. Третья должна была перекрыть выход с аллеи Висельников на набережную в случае, если заслон на площади Сгоревших все же сомнут. Парину Амброзий заметил, что если остановить войска противника на площади, то они не смогут ударить по набережной.
Зато эта задержка на площади Сгоревших даст время восьмой когорте подойти и начать вытеснять северян с аллеи Висельника. Парину эта идея не понравилась сразу по двум причинам. Во-первых, он опасался, что слишком большую группу солдат постигнет судьба стены. Скорее всего, этот фокус северяне готовили
