Вольфганг Буфф
Итак, Фрезениус остался у нас. Из Дюссельдорфа он был послан в качестве курьера со срочными письмами к командиру артиллерийского полка. Он приехал, чтобы заодно навестить нас, и должен был сразу же возвращаться. Но надо же, господин Гоббин задержал его и послал другого вместо него с письмами в Германию. Таким образом, Гельмут вновь с нами и наше распавшееся из-за отъезда Линдена трио снова в полном составе.
Сегодня я вновь поднялся с постели и был целый день на ногах. Но из блиндажа еще не выхожу. Ноги пока болят. Это продлится еще несколько дней. Снаружи температура —20 градусов. Однажды был достигнут рекорд: —32 градуса. В мае здесь все тает, так что треть зимы уже позади. Незадолго до Рождества в течение двух дней был даже +1 градус и все начало таять. Очень неприятная вещь, так как все землянки через щели начали наполняться водой. Мы были рады, когда температура вновь понизилась. Весной оттепель принесет нам «приятный» подарок, но до нее еще далеко.
В последние дни русские по-прежнему нас почти не беспокоили, и мы их тоже. Но время от времени они активизируются, и мы также в отместку должны стрелять. Наша пехота в окопах по-прежнему стойко ведет себя в трудных условиях. То, как она переносит эту погоду и здешние условия, просто вызывает восхищение. Здесь мы, артиллеристы, им уступаем.
Вообще на фронте, особенно на центральном участке, сводки вермахта сообщают о сильной наступательной деятельности русских. До сих пор атаки отражались с большими потерями для противника, но каковы размеры потерь с нашей стороны? При такой погоде любой бой, как мы это совсем недавно пережили, кажется ужасным, и остается только надеяться, что боевая деятельность с обеих сторон стихнет, и, насколько это возможно, вообще прекратится.
Сегодня был доставлен ящик с 50 книгами, и мне сразу же было поручено заведовать ими. Книги собраны администрацией Аахена. Среди них есть действительно ценные вещи. Но я опасаюсь, что из-за плохого освещения кое-кто может испортить зрение. Благодаря вашей посылке сейчас в блиндаже горит карбидная лампа, освещая помещение спокойным светлым сиянием. Свечи я получил на Рождество в достаточном количестве. Мой блиндаж самый светлый. Те, у кого нет спичек, по утрам приходят сюда за огнем. А другие постоянно пишут здесь письма, либо читают. Часто блиндаж забит до отказа.
Среда, 31 декабря 1941 г
Риттер фон Лееб
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: Перед фронтом 215-й пехотной дивизии противник в некоторых местах начинает окапываться. Из этого не следует делать далеко идущие выводы, что он собирается перейти здесь к длительной обороне. Но в то же время это, по-видимому, признак того, что крупного наступления отсюда в ближайшее время не последует…
Примечание: Здесь Лееб в очередной раз был введен в заблуждение. 7 января 1942 г. 2-я Ударная армия нанесла первый мощный удар, атаковав с правого берега Волхова в стык между 215-й и 126-й пехотными дивизиями в направлении на Спасскую Полисть. — Ю. Л.
Абрам Буров
193-й день войны. Наперекор всему, в городе ощущается приближение праздника. Несмотря на нехватку горючего, автомобилисты привезли из лесу 000 елок. Из глубокого тыла для детских садов Ленинграда в Кобону прибыли даже мандарины. Когда водитель Максим Твердохлеб вез их по льду Ладожского озера, его машину атаковали два фашистких истребителя. Затем на складе удивлялись, как он мог управлять машиной — в ней было 49 пробоин. Ребята, которым достались поврежденные мандарины, даже не догадывались, что это следы вражеских пуль.
В канун Нового года фашистские артиллеристы закончили обстрел Ленинграда несколько раньше обычного — около 9 часов вечера, успев убить 14 и ранить 25 человек.
Декабрь был очень тяжелым месяцем для блокадного Ленинграда. За это время от голода в нем умерло 52 880 ленинградцев.
Вольфганг Буфф
Последний день уходящего злосчастного года принес мне еще один рождественский подарок: небольшую полевую печку для нашего блиндажа. Теперь дым и копоть должны прекратиться.
Из новогоднего призыва фюрера: «Сейчас бои на севере Европы стихли, в то время как в Восточной Азии японцы перешли в наступление». Из ежедневного распоряжения фюрера вермахту: «И если враг попытается зимой прорвать наш фронт, то мы делаем все, чтобы ему это не удалось. А весной новыми силами возобновим борьбу, которая уничтожит большевистский мир».
1942 ГОД
Четверг, 1 января 1942 г
Риттер фон Лееб
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: По данным радиоперехвата установлена так называемая 2-я Ударная армия противника. Явно просматривается намерение противника окружить наш 1-й армейский корпус. На это указывает движение походных колонн противника из Оломны в направлении Малуксы и южнее от нее…
Абрам Буров
Тяжелым был для Ленинграда новогодний день сорок второго. На 1 января в городе оставалось 980 тонн муки. Даже при голодном пайке ее могло хватить только на два дня. И это более чем на 2 миллиона человек.
Ладога все еще не покрывает даже минимальных потребностей города. Крайне тяжело эксплуатировать эту необычную ледовую трассу. К тому же сказывается недостаток горючего.
Но жил и работал город, которому враги предрекли скорую гибель, и о котором Гитлер сказал, что он «выжрет самого себя».
Среди новогодних трофеев, захваченных нашими бойцами, оказалась неприметная тетрадь с весьма примечательными цифрами. Это был «Список движения личного состава одной из рот 506-го полка (291-й немецкой пехотной дивизии. — Ю.Л.). В роте, первоначально насчитывавшей 183 человека и неоднократно получавшей пополнение, к исходу сорок первого года осталось 50 человек. Потеряла же она 204 человека. Это только убитыми и ранеными. Пропавшие без вести, попавшие в плен, обмороженные были не в счет. Когда этот список попал в наши руки, не было уже и последних пятидесяти. Они погибли, так и не увидев Ленинград. От роты остался лишь «список движения».
Елена Скрябина
Вчера мы встретили Новый год. Трудно представить себе более мрачную встречу. От предпраздничной выдачи у нас ничего не осталось. Да и сама выдача была крайне бедной. Нам выдали по бутылке красного вина и по маленькому пакетику конфет.
Решили не ждать традиционных двенадцати часов — легли спать в десять. Спим в комнате с выбитыми окнами. На ночь не раздеваемся, а наоборот, надеваем на себя все, что только можно. Я, например, сплю в меховой куртке, в большом платке и в валенках, а сверху еще прикрываюсь одеялами. Рядом кроватка Юрочки. У него виден только носик, прислушиваюсь к его дыханию, проверяю — жив ли он.
Около двенадцати проснулась от какого-то шороха. Увидела мужа: он сидел за столом в шинели. Перед ним одиноко горела свечка. Сгорбленный, усталый, он глядел в одну точку. Сердце могло разорваться от жалости к нему и к нам, и ко всем другим, попавшим в страшную мышеловку. Перед мужем на столе лежали три черных солдатских сухаря. Это — принесенное им новогоднее угощение. Захотел этот вечер провести в семье. Ведь существует же поверье: с кем встретишь Новый год, с тем на весь год и останешься…
