Хагбарт понимающе кивнул.
– И тогда ты должен будешь дать кораблю новое имя, – он похлопал по мачте. – Это уже не мой «Аурвендилл». Это имя звезды, ты знаешь. Сделанной из отмороженного пальца ноги одного гиганта, которого Тор закинул на небо. Доброе имя для быстрого корабля. Теперь он стал совсем другим. Как ты его назовешь?
Шеф не ответил ничего, пока люди не взялись за канаты, чтобы вытащить корабль из сарая, в котором над ним так долго трудились. Когда они налегли на канаты и густая коричневая жидкость плеснулась на киль, Шеф крикнул:
– Я нарекаю тебя «Неустрашимый»!
«Неустрашимый» медленно сполз по слипу, захрустел по толстому льду и остановился, удерживаемый канатами.
Выглядел корабль непривычно. Киль изготовили и собрали из самого крепкого дерева и железа, какие смогли достать. На удлиненный киль через каждые несколько ярдов поставили шпангоуты, а к ним, вопреки обычной практике, доски прибили, вместо того чтобы привязать их сухожилиями. Собственные доски «Аурвендилла» образовывали теперь только верхнюю часть бортов нового корабля. В нижней их части крепили более прочные сосновые доски. На носу и на корме прежние чистые обводы были искажены боевыми башнями, скопированными с тех башен для «мулов», что Шеф увидел на стенах Гедебю. В каждой башне размещался вновь построенный «мул». Чтобы уравновесить их тяжесть, «Неустрашимый» был построен с глубокой осадкой и круглыми бортами, с массивным грузом в образовавшемся объемистом трюме. К боевым башням примыкали полупалубы, под которыми команда могла устроиться гораздо уютней, чем под кожаными навесами, обычно служившими викингам даже в Атлантике.
В двух вопросах Хагбарт добился своего. «Неустрашимый» остался одномачтовым, хотя с учетом увеличения корпуса парус тоже пришлось увеличить, правда, не вверх, а только в стороны, но все же его площадь возросла при этом почти в полтора раза. И те стальные пластины, которые должны были в качестве брони защищать борта и башни с «мулами», были сложены в трюме, чтобы доставать их только в случае надобности.
– Я бы не рискнул совершать на нем долгий переход в открытом море в Англию, – сказал Хагбарт, позаботившись отойти подальше от корабля, чтобы его слова случайно не накликали беду. – По сравнению с ним самый неуклюжий кнорр выглядит изящным, а когда вы поставите пластины на место, будет еще хуже.
– Он построен не для того, чтобы плыть в Англию, – ответил Шеф. – Если он доставит нас через проливы к Фризским островам, он выполнит свою задачу.
Как раз мимо Бретраборга, подумал Хагбарт, но ничего не сказал. Сам он не собирался отправляться в это опасное путешествие. У него имелось долговое обязательство от казначейства Шефа и Альфреда за продажу «Аурвендилла», и он намеревался получить свои денежки.
А Шеф мучился сомнениями – имел ли он право потребовать от людей разделить с ним риск опасного похода. Англичане, которые уже прошли с ним такой долгий путь, разумеется, последуют за своим королем, надеясь вернуться на родину, как и Карли, который рвется рассказать в Дитмарше историю своих странствий. А также Ханд. На своем участии настаивал Торвин. Хагбарт и его малочисленная команда дойдут вместе с отрядом до Смааланда на юге Швеции, за это время покажут «сухопутным крысам», как управляться с парусом.
Когда снег начал таять и люди уже подумывали об отплытии, Кутред пришел повидать своего господина.
– Ты хочешь, чтобы я отправился с тобой на Юг? – спросил он.
Шеф внимательно посмотрел на него.
– Я думал, мы повезем тебя домой. В Нортумбрию.
– В Нортумбрии меня никто не ждет. Мой король мертв. Не знаю, жива ли моя жена, но даже если жива – я теперь для нее ничто. Я лучше бы пожил здесь, на пустошах. Здесь есть люди, которые принимают меня таким, какой я есть. Люди, которые не оценивают человека только одним способом.
Шеф вновь услышал в его голосе неизбывную горечь. И все же – он не осмеливался отпустить Кутреда. Тот один стоил целой катапульты или бронированного нагрудного панциря. Кутред ему понадобится, прежде чем они завоюют Юг, в этом Шеф был уверен.
– Ты помнишь мельницу? – спросил он. – Когда я вытащил тебя оттуда, ты поклялся, что ты мой человек.
Кутред большую часть своей жизни был королевским ратоборцем. Он понимал, что такое долг и верность, и считал, что они длятся до самой смерти.
– Проводи меня до Скагеррака, и если захочешь, я отпущу тебя сюда, в пустоши, – добавил Шеф.
Кутред вперил взгляд в грязь под ногами.
– Я провожу тебя до Скагеррака, – обещал он. – И мимо Бретраборга. А здесь меня будут ждать.
Глава 29
Новый король шведов, Кьяллак, отлично знал, что он выбран вместо своего убитого предшественника Орма с одной-единственной целью: предотвратить серьезную угрозу со стороны немецких христиан и несколько меньшую – со стороны людей Пути, заполонивших страну. Вернуть страну шведов, Свеарики, на ее старый путь, к прежним языческим обрядам. Один неверный шаг – и жрецы из великого храма Упсалы снова будут выбирать короля.
Он долго обдумывал свои планы. Необходимо совершить жертвоприношение. И он совершит для них жертвоприношение. В жертву будут принесены все те, кого шведы боялись и ненавидели: христиане, люди Пути, финны и даже skogamenn, обитатели маленьких пограничных селений, которые жили в лесах и болотах и не платили дань.
Гоняться за финнами зимой бесполезно. Да и летом это будет нелегко, ведь они со своими оленями откочуют далеко в тундру. Для удара придет своя пора, пора, когда на стороне шведов будет естественное преимущество. При таянии снегов, в распутицу, когда никто не пускается в путь, если может этого избежать, когда только кони несравненной шведской породы способны пройти по дорогам. За зиму Кьяллак посылал сани с разведчиками, чтобы наметить места для ударов. Потом тщательно отобрал людей и дал им подробные приказы. За неделю до весеннего равноденствия послал их туда, в морось дождя и снега.
* * *
Шеф размышлял не меньше. После равноденствия, думал он, стремительная река должна очиститься ото льда, и наступит подходящее время, чтобы провести «Неустрашимого» вниз по течению к морю. Это могло стать началом возвращения домой. Его люди старательно оснащали корабль, сложили стальные драконьи щиты в трюм, откуда их легко будет достать, приделывали к планширям петли для крепления арбалетов и стрел, обтесывали метательные камни для «мулов».
Наблюдая за ходом работ, Шеф заметил, что в их сторону направляется группа финнов. Без лыж они двигались неуклюже. На земле еще оставалось немного снега, но по большей части он превратился в слякоть и грязь. Финны выглядели несчастными, как птицы с подрезанными крыльями. Однако они довольно часто появлялись в фактории Пути, для торговли или чтобы узнать новости. Один из собратов Герьольфа, Оттар, был жрецом богини Скади, горной богини-лыжницы. Он говорил по-фински и часто путешествовал вместе с финнами, изучал их обычаи. Шеф увидел, как он вышел приветствовать вновь прибывших и вернулся назад к месту погрузки.
