— Возможно, — ответила Джейкобс. — Предоставь это мне, — добавила она.
Когда они приблизились к двери на три метра, та вдруг резко захлопнулась. Щелкнул замок. Миллс тянул и толкал ее, но успеха не добился. Джейкобс попробовала пустить в ход свой пропуск и набрать все коды, которые когда-либо использовала, однако скоро стало ясно, что дверь заперта именно из-за них и открыть ее они не смогут.
— Ну вот, Джейкобс, что теперь будем делать? — сказал Миллс.
Глава 54
Бишоп снова соединился с Таджем, чтобы сообщить тому о новом плане.
— Это я смогу сделать, сэр, но ведь тут время надо рассчитать до секунды, я так понимаю.
— Верно, Тадж, именно так. Я не знаю, с какой скоростью щит поднимается и опускается, а потому не могу просто сказать: Тадж, надо выдержать, например, пять секунд. Нам придется отсюда наблюдать за ходом операции и дать вам сигнал, что делать.
— Понял, сэр.
— Оставайтесь у телефона, Тадж. Я начну заморозку, как только мы все приготовимся.
Бишоп положил трубку и быстро пошел в казарму.
— Итак, — начал он, — как видите, здесь небезопасно, поэтому прошу всех перейти в мой кабинет. К тому же там есть связь с внешним миром, в том числе с Пентагоном, хотя, уверен, до этого не дойдет. Майор Уэбстер, вы поможете быстро вывести людей из лифта и будете сообщать мне о положении щита, чтобы я вовремя скомандовал Таджу опустить его. Если все готовы — за дело.
Собрав необходимые вещи, все вышли в коридор. Оттуда они могли еще раз увидеть ос — две из них уже просунули голову, грудь и крылья сквозь отверстия в оргстекле. Ученым и Уэйнхаусу впервые представился случай наблюдать их с такого близкого расстояния. Хотя иметь дело с гигантскими насекомыми им приходилось постоянно и чувство страха за годы такой работы притупилось, вид этих тварей поверг их в ужас.
Толстые, как сигареты, колючие лапы цеплялись за острые края стекла — было нетрудно представить, как они могут вцепиться в живую плоть, чтобы затем вонзить в нее жало или впиться жвалами. И какими жвалами! Они напоминали детали страшной машины — мощной и бездумной, способной преодолеть любое препятствие и уничтожить все на своем пути.
Увидев этих чудовищ, Сьюзен сразу же отвернулась, чтобы они не являлись ей в ночных кошмарах. Остальные были не в силах отвести глаза и медленно прошли мимо, унося с собой чувство страха, пронзившего их до самой глубины естества.
Неумолимость и беспощадность, с которыми эти насекомые убирали препятствия в своем стремлении убивать, вызывали ужас. Оргстекло уже было источено иззубренными отверстиями, которые с каждой секундой увеличивались в размерах. Становилось ясно, что очень скоро осы смогут просунуть туда свое брюшко и живыми таранами устремиться к хрупкому стеклу «иншилда».
Бишоп открыл пульт на стене в коридоре и принялся программировать заморозку всей зоны по другую сторону щита.
— Надо торопиться, — сказал Уэбстер, не спуская глаз с ос.
Бишоп ввел последнюю цифру. Процесс начался.
— Это займет минут пять. Я велел Картеру просигналить, когда температура в лифте упадет слишком низко. Тогда вы должны вытащить их на нашу сторону.
— Так точно. А доктор Трент?
— Она останется в кабинете со всеми. Вот уж чего нам точно тут не нужно, так это материнского горя в сочетании с женской паникой. Мне понадобится телефон, но я принесу его сюда, чтобы быть как можно ближе к вам. Может, я и сам смогу видеть лифт. О черт!
Одна оса уже пролезла в отверстие и билась о сапфировое стекло щита. Для разгона у нее было меньше метра.
Уэбстер не выказывал тревоги.
— Она замерзнет, прежде чем сможет…
По щиту прошла трещина. Уэбстер схватился за «Глок».
— Немедленно идите в кабинет, — сказал он Бишопу ровным голосом.
Тот подчинился. Уэбстер не спускал глаз с осы.
Еще удар, и трещина стала шире. На этот раз до Уэбстера долетел и звук: сначала мягкий шлепок, а за ним легкий треск.
— Да замерзай ты, тварь! — прошептал Уэбстер.
Третий удар — уже от другой осы. А вот их уже три. Три осы бьются о щит. Трещины бегут по стеклу, стремясь соединиться.
Удар, треск.
Удар, треск.
Удар, продолжительный треск.
Наконец стекло стало затуманиваться от холода. Но выдержит ли оно?
Удар послабее, едва слышный. Похоже, осы утрачивали целеустремленность, но Уэбстер еще не был вполне уверен.
Затем одна оса упала на пол. Уэбстер воспринял это как знак, что ему пора посмотреть, что происходит в лифте.
Картер и Эндрю протирали стекло со своей стороны, чтобы их было видно и они сами могли видеть, что происходит. Оставалось неясным, знали ли они, насколько близко были осы от того, чтобы вырваться на волю.
Уэбстер просигналил Бишопу, а тот соединился с Таджем и велел ему оставаться на связи. Тем временем осы скрывались за сгущающимся конденсатом на щите. Из расплывчатых фигур они превратились в трудно различимые тени. Уэбстер видел, что насекомых охватила паника, затем их движение замедлилось, они ползали по полу или перепархивали на короткие расстояния. Большинство ос уже пролезли через оргстекло и, падая, пополняли кучу у нижней кромки щита. Оставалось неизвестным, удалось ли каким-нибудь осам спастись от холода, применив стратегию взаимной защиты, как они сделали это раньше, но на обозримом пространстве насекомые вели себя в полном соответствии с планом.
Бишоп посмотрел на Уэбстера, который продолжал наблюдать за осами.
— Как они себя ведут?
— Падают, как мухи.
Из кабинета вышла Лора.
— Что он сказал? — спросила она Бишопа.
— Все идет по плану. Прошу вас, вернитесь в кабинет.
Лора передала полученную информацию Уэйнхаусу и остальным сотрудникам базы, которые сидели в напряженном ожидании.
Картер и Гаррет внимательно наблюдали за Эндрю, чтобы вовремя подать сигнал Уэбстеру.
— Слушай, малыш, только не пытайся быть героем, — сказала Гаррет. — Просто скажи, когда сильно замерзнешь или у тебя что-то заболит.
Толчками выдыхая белый морозный пар, Эндрю ответил:
— Н-н-непременно с-с-скажу, Гаррет.
Еще минута прошла в безмолвии. Напряжение нарастало. Дыхание становилось чаще, как и сердцебиение. Сжатые в кулаки руки дрожали.
Наконец Эндрю подал сигнал. Едва выговорив: «Я чув…», — мальчик потерял сознание.
Картер застучал по стеклу, через секунду Уэбстер подал сигнал Бишопу.
— Тадж, — приказал Бишоп, — поднимай щит.
— Слушаю, сэр.
Щит издал ноющий звук и стал подниматься. Нижняя кромка оторвалась от пола, верхняя часть исчезла в потолке. Все сопровождали глазами его движение, молясь, чтобы он поднимался быстрее и застрявшие в лифте не пострадали.
