опускаться в эту бездонную глотку.
Если бы я не онемел — обязательно бы завизжал.
От ужаса я потерял концентрацию и с хлопком превратился в самого себя. Проскользнул между гигантских пальцев и шлёпнулся на влажный, покрытый неприятным налётом язык.
Зубы начали смыкаться, как двери гигантской пещеры.
Лимон. Вот что мне сейчас необходимо. То-то смеху будет, когда он заткнёт Серпенту глотку!
Но как превратиться во фрукт — я не знал.
Поэтому решил обойтись лимонадом.
В моих руках возникло водяное ружьё. Я такие видел в интернете: с аккумулятором, литровым резервуаром и способностью стрелять очередями.
Только вместо воды в ружье плескался чистый лимонный сок.
Я встал, широко расставив ноги, с ружьём наперевес.
Переместил воображаемую сигару из одного угла рта в другой.
И подражая Брюсу Виллису, невозмутимо произнёс:
— Люблю запах лимона по утрам.
А потом нажал на «пуск».
Целился я в маленький язычок в глубине горла. И когда ослепительно-желтая, пряная струя лимонного сока достигла своей цели…
В общем, после этого раунда объявили перерыв — по причине полной неспособности соискателей продолжать битву.
Осьминог и розовая гусеница благоразумно не вмешивались: правилами не возбранялось менять очередность участников, так что, теоретически, после битвы с Серпентом мне предстоит сразиться ещё и с ними.
Но я не буду об этом думать — по крайней мере, пока не отмоюсь от Серпентовых слюней…
Его самого скрутил приступ аллергии, так что Карбункул присудил этому раунду ничью.
К сожалению, душ на арене мне никто организовывать не спешил, поэтому я по-быстрому соорудил тучку и помылся дождиком.
За что удостоился одобрительного кивка от бабули Шторм…
А пока Серпент приходил в себя от лимонного сока, меня подозвала Кассандра.
— Привет, Кэсси, — мы уединились у самого основания трибун. Невзирая на то, что глазели на нас все, без исключения, зрители. — Целоваться не будем. Но мне приятно, что ты здесь.
— Заткнись и слушай.
— Что, как всегда, да? Ну ладно.
— Серпент не даст тебе победить.
— О. А я думал, что неплохо справляюсь… — я бросил многозначительный взгляд на противника, скорчившегося в противоположном конце арены в три погибели.
— Он претворяется. Усыпляет твою бдительность. Как только ты расслабишься — он нанесёт удар.
Я закатил глаза.
— Кэсси, милая… Ты удивишься, но я и сам догадался. Не беспокойся. Я справлюсь.
— Не справишься.
— Приятно, что ты так меня поддерживаешь.
— Ты меня не слушаешь!
— Нет, это ты меня не слушаешь, Кэсси! У меня всё под контролем.
— Серпент закончил школу Гильдии убийц.
— То есть, получил второе высшее, — я кивнул. — А у меня — незаконченное экономическое… Понимаю.
— Не понимаешь! — если бы защитное поле позволяло, она бы схватила меня за грудки и хорошенько встряхнула. Но фирменный высоковольтный взгляд леди Шторм разбился вдребезги о прозрачную преграду. — Если не получится победить магией, он просто всадит тебе нож в печень.
— Но… это не засчитают как победу.
— Тебе-то уже будет всё равно, не находишь?
Я вздохнул.
Она права. Учитывая, что и в магических поединках я полный профан, нож в печень я переварить попросту не сумею.
— Что ты предлагаешь?
Кассандра удивлённо моргнула. Наверное, не ожидала, что я так быстро сдамся. Но я всегда вижу, когда меня превосходят в классе. Серпент был круче меня как маг, Кэсси — как убийца… Стоит прислушаться к мнению профессионалов.
— Единственный способ для тебя остаться в живых — быть собой.
Я выпучился на неё, как баран — другого эпитета и не подберу.
— Кэсси, любовь моя… А кто всё время твердил, что я — это совсем не то, что нужно? Что я полный идиот и вообще ходячая катастрофа?
Кассандра как-то не по женски усмехнулась.
— Насчёт катастрофы — это ты в точку попал, Макс. Сейчас это то, что нужно.
—?..
Опасная девушка нетерпеливо вздохнула.
— Как показала практика, ты — это то, что случается с другими.
— Ходячая катастрофа, — повторил я.
— Ты уловил, — Кэсси отошла на пару шагов и посмотрела на арену, поверх моей головы. — Иди. Карбункул объявил начало второго раунда.
Я повернулся и трусцой побежал к центру арены, туда, где стояли Серпент и Карбункул — других соискателей я не видел.
Быть собой, — буркнул я себе под нос. — Не запоздал ли советец?
Недавно я решил, что пора взрослеть. Брать ответственность на себя и учиться играть честно.
Не могла сказать всё это раньше? До того, как я пообещал?
То, что обещание было дано самому себе, не отменяло сделки. Я-то буду знать, что проиграл.
— Итак, господин Безумный, — Карбункул встал между мной и Серпентом, как заправский судья. Полосатой маечки не хватает. И лысины — для полного впечатления… — Вы готовы ко второму раунду?
— Всегда готов.
— Мастер Серпент?
— Я же здесь.
— Прекрасно. Значит, я удаляюсь.
— Один момент, судья, — я вежливо придержал мага за рукав.
— Слушаю.
Карбункул уже сделал несколько шагов по направлению к щитам. И остановился с неохотой.
— Я предлагаю противнику сдаться.
Последовала немая сцена.
— Простите, что?.. — забыв обо всём, Карбункул повернулся ко мне и застыл, как живой знак вопроса.
— Я предлагаю господину Серпенту сдаться. Тем самым сохранив себе жизнь. Конечно, ему придётся выплатить некоторую контрибуцию в возмещение морального ущерба, но думаю, это будет ему вполне по средствам.
Карбункул смотрел на меня, выпучив глаза.
Зато Серпент аж сотрясался от хохота.
— Твоя наивность, щенок, граничит с тупостью. Неужели ты допускаешь мысль, что можешь победить?
Я пожал плечами.
— Мне везёт.
— Везение не имеет никакого отношения к магии! — внезапно завизжал Серпент. — Здесь требуется мастерство. Концентрация. Воля. В магическом поединке невозможно победить нахрапом!
— Спасибо за совет, — я поклонился. — Обязательно учту.
Серпент злобно прищурился.
— Всё ёрничаешь, — голос его дрожал от едва сдерживаемой ярости. — Щенок! Убив тебя, я окажу огромную услугу всему городу.
— Не забудьте договориться, чтобы вам поставили памятник, — мило улыбнулся я. — За убийство. О! Я забыл. Главное правило Сан-Инферно: не попадись. Но убийство — это всегда убийство, кто бы его не совершил.
— У нас поединок, — высокомерно бросил Серпент. — Это не считается убийством. Всего лишь справедливостью.
— Странные у вас понятия о справедливости.
— Э… — Карбункул нервно кашлянул. — Полагаю, вы уже начали. Так что…
— Ты нам больше не нужен, — выплюнул Серпент. — И не появляйся, пока я не закончу.
Маг поспешно удалился.
И я его понимаю: в центре арены напряжение достигло миллиона вольт. Удивлён, что камни ещё не плавились.
Серпент напал неожиданно.
В первый миг я даже не допетрил, что это оно. Нападение…
Начиная от пяток, меня начал сковывать холод. И по жаре, вначале это было даже приятно. Ледяное онемение поднялось к коленям, к бёдрам… но когда стало подбираться к яичкам, я взбунтовался.
Заморозить самое дорогое! Что я потом скажу будущим внукам?..
Испуг за собственное потомство помог сконцентрироваться.
Я поднатужился и…
Ничего не произошло.
Холод добрался до пояса. На губах Серпента заиграла зловещая улыбка.
— Всё оказалось куда проще, чем я ожидал, — пропел он. — Тебя подвела самоуверенность, щенок. Но магия одиннадцатой ступени, и магия двадцать третьей — это, как говорят законники, две большие разницы. Скоро холод доберётся до твоего сердца, и тогда… — он развёл руки, а потом громко хлопнул в ладоши.
От звука, с которым сошлись его руки, меня просто скрутило. В сердце словно вонзили штопор, и стали его проворачивать, пытаясь достать вышеозначенный орган, как пробку из бутылки…
Не знаю, что хуже: боль, которую причинял штопор, или это самое чувство, что в груди у тебя проворачивают что-то холодное и твёрдое.
Что характерно: такое же чувство у меня возникало, когда я с кем-нибудь дрался в классе, а потом меня тащили за ухо к директору.
Нет, я не боялся нашего старенького седого директора, человека добрейшей души, прямо таки деда Мороза в сером двубортном костюме.
Я представлял, что скажет бабушка.
А бабушка говорила вот что…
Не делай зла, — я обратился к Серпенту. — Вернётся бумерангом.
Не плюй в колодец — будешь воду пить.
Не оскорбляй того, кто ниже рангом — а вдруг придётся что-нибудь просить?
Боль в груди ослабла.
Серпент смотрел на меня, не отводя взгляда. Чувствовалось, что он вкладывает в него всю душу, но…
