отмахнулась бабушка. — Вылечим. А то мы так до утра будем с этой шапкой возиться.
— Хорошо, — сказал Вильгельм Пятый, быстро покрылся бронёй и вытащил меч. — Но тогда и Роман пусть себя не сдерживает.
Я, вообще-то, и не сдерживал уже давно, но, видимо, мои потуги Вильгельм совершенно не воспринимал за серьёзную атаку. Это не радовало. Я поправил на голове шапку, сжал покрепче клинок и бросился на противника. И сразу же почувствовал, как железный меч Вильгельма входит мне в левое плечо. И я даже не заметил, как это произошло.
В целом это меня не напугало — в настоящем поединке я однозначно продержался бы дольше, прежде чем получить такое ранение. Даже против Вильгельма бы продержался. И против Эджертона. Потому как в реальном бою на меня были бы наложены всевозможные защиты и ускорение. И я как минимум бы увернулся, а как максимум — отразил удар. Но тренировались мы без защит — чтобы шапка видела, как мне нужна её помощь. Но пока что она ничего видеть не желала.
Не обращая внимание на боль в левом плече, я покрепче сжал рукоять правой рукой и бросился на Вильгельма. Тот не стал уворачиваться, а просто отбил удар клинка правым предплечьем. Однако он забыл, что Кусанаги-но цуруги не только режет и колет, как любой другой клинок, но и умеет ещё много чего. Предплечье императора тут же окуталось небольшой дымкой, и мне показалось, что под ней заплясало небольшое пламя.
Рука Вильгельма горела! Такого мой клинок ещё не показывал. Понятно, что немец тоже сражался без защиты, но всё равно меня порадовало, что я смог так огрызнуться. Пока император, отступив и убрав свой меч в ножны, приводил раненую руку в порядок, я бросился на него и попытался нанести ещё один удар.
Не вышло, Вильгельм ушёл в сторону, по ходу бросив мне прямо в лицо какой-то светящийся металлический шар. Император, скорее всего, хотел просто сбить меня с толку, но добился большего — я пропустил этот шар, он ударил мне прямо в лоб и сбил с ног.
Было больно и горячо. Но минимальная защита на мне всё же стояла — как раз для таких случаев. Поэтому голову мне этот шар не разбил. Но пекло сильно. Причём не только лоб, в месте удара, но и по кругу, по всей голове.
И тут до меня дошло. Это был жар от шапки! Она наконец-то заработала! Воодушевившись, я сжал рукоять клинка до боли в пальцах и бросился на Вильгельма. Подскочил, замахнулся и…
— Рома, ты как? — раздался голос бабушки.
Я открыл глаза и обнаружил себя лежащим на земле, бабушка с Вильгельмом смотрели на меня не то чтобы с разочарованием, но радости на их лицах я не заметил.
— Долго я был в отключке? — поинтересовался я.
— Недолго, не больше минуты, — ответила бабушка. — Но этого времени хватит Гарри чтобы…
Княгиня Белозерская, недоговорила, но я закончил её фразу:
— Чтобы стать обладателем трёх Великих артефактов.
— Да, — согласилась со мной бабушка. — Поэтому с шапкой против Гарри ты выйти не можешь.
— Ты же сама понимаешь, Кэтхен, что только сила двух артефактов даст твоему внуку возможность соперничать с Гарри, — произнёс Вильгельм Пятый. — Гарри слишком силён, чтобы парень одолел его лишь с помощью одного меча.
— Понимаю, — ответила бабушка и нахмурилась, словно подумала о чём-то неприятном.
Я тем временем поднялся, стряхнул с одежды землю и ветки, вложил меч в ножны, а шапку спрятал в сумку. А бабушка всё думала о чём-то. Очень сосредоточенно — словно принимала какое-то очень важное решение. Наконец, она тяжело вздохнула и сказала Вильгельму:
— Рано или поздно это всё равно бы произошло. Но я не хотела торопить события. Роман не готов, и я это вижу. По большому счёту, ему бы ещё года три, а лучше пять. Но выбора у нас нет. Придётся проводить ритуал.
Император на эти слова лишь кивнул. После чего он быстро открыл портал, попрощался с нами и отбыл к себе в резиденцию. И как только мы остались с бабушкой вдвоём, я тут же задал ей напрашивающийся вопрос:
— О каком ритуале Вы с Вильгельмом говорили?
— О том, что сделает тебя сильнее, — ответила бабушка, немного подумала и добавила: — Или не сделает.
— Или сделает слабее, — продолжил я перечисление вариантов, решив шуткой немного разрядить обстановку.
— Или так, — согласилась бабушка, и мне сразу стало не до шуток.
— А что за ритуал?
— Завтра узнаешь. Мы не будем тянуть с его проведением, раз уж так всё складывается.
— А хотя бы примерно нельзя сейчас узнать? — спросил я. — Ну чтобы подготовиться.
— К этому не подготовишься за ночь, — ответила бабушка. — Ты или уже готов, или нет.
— И как вы оцениваете мои шансы? Я готов?
— Скорее, не готов, но у нас нет других вариантов. Ты единственный, кто может сразить Гарри.
— Сразить?
— Убить, — уточнила бабушка. — Мне не очень приятно осознавать, что я толкаю внука на убийство, поэтому выразилась немного обтекаемо. Но ты не просто мой внук, ты воин, ты дал слово защищать свою семью и свою страну. И, к сожалению, для того, чтобы защитить всё, что тебе дорого, тебе придётся ликвидировать Гарри. Потому что он является главной угрозой и для твоей семьи, и для страны, и в первую очередь для тебя самого.
— А Вы его убить не можете? — спросил я и тут же пояснил: — Вы не подумайте, что я отказываюсь, просто мне стало очень интересно, почему такое важное дело не можете сделать Вы или Вильгельм Пятый? У вас ведь намного больше сил и опыта, чем у меня.
— Если бы мы с Вилли могли, мы бы давно уже это сделали, ещё в ту ночь, когда Гарри позволил себе наглость явиться к нам домой на танке.
— Я Вас не понимаю.
Бабушка улыбнулась, на какое-то время призадумалась, словно ушла в воспоминания, а затем принялась рассказывать:
— Когда учитель решил покинуть этот мир, он собрал нас — своих любимых учеников и сказал, что отдал нам все свои знания, и что мы теперь не просто одна семья, а нечто большее. И мы всегда должны вместе служить благим целям и никогда не враждовать. И
