уверены? Иногда смерть — единственный выход. Пока Марат жив, вы никогда не будете счастливы.
— Что?
— Ваша мать тоже в опасности. Кто угодно был бы в опасности рядом с таким… хм, нестабильным субъектом.
— Я…
— Вам стоит хорошо подумать и сделать правильный выбор. Знаете, я часто вступал в споры со своим отцом, но в одном он точно был прав. Взбесившееся животное надо уничтожить.
Я не могла утверждать, что Марат вменяем на все сто. Но он уж точно более стабилен, чем урод, который голыми руками забивает женщин и не ощущает никакой вины.
— Нужно закрыть этот вопрос, — твердо произнес Хаген. — Иначе станет слишком поздно.
Угроза сквозила в каждом его слове. Он практически прямо объяснял мне, что последствия моего отказа будут катастрофическими. И ему было куда бить.
Моя мама. Самая уязвимая точка.
Не знаю, как мне удалось сохранить видимость спокойствия. Вероятно, частое общение с агрессивными психопатами развивает устойчивость.
— Я собираюсь уйти от Марата, — мой голос прозвучал холодно. — Теперь нет никакой опасности, поэтому мне больше не придется разыгрывать роль влюбленной в него идиотки.
Хаген никак не реагировал. Но вряд ли он мог уловить в моих словах фальшь, ведь мои слова оказались близки к моим собственным ощущениям. Нет, я не играла с Маратом, не притворялась. Просто никогда не могла ему открыться. Сама давно привыкла к собственной маске.
Мою правду он бы не понял. Я пыталась ему объяснить, но ничего не вышло. Он просто не мог меня понять. Никак. Никогда.
— А моя мать способна сама о себе позаботиться, — ровно продолжила я, и здесь было труднее не сорваться. — Не уверена, что захочу с ней встретиться в ближайшее время. Ее гиперопека действует на нервы. Я успела отвыкнуть от всего этого.
— Любопытно, — прищурился Хаген. — Столько лет тайной переписки. Пять, если не ошибаюсь? Марат перевез ее в Америку ради вас. А вам, выходит, наплевать?
— Я чувствовала свою вину, — передернула плечами. — Но я устала. Хочу бросить все и жить для себя. В моей жизни было достаточно ада. Хватит.
— Марат не даст уйти.
— Посмотрим.
Хаген убрал ампулу в карман.
— Его нужно нейтрализовать, — заявил он. — Если вы не готовы пойти на убийство, то я согласен рассмотреть другие варианты.
Самый безумный разговор в моей жизни.
Лед трещал под моими ногами.
— Смерть слишком просто, — нервный смешок вырвался из горла. — Например, смерть его отца не принесла мне никакого облегчения. Когда я узнала, что этот ублюдок сдох, не почувствовала ничего нет. Хотя… лгу. Я пожалела о том, как быстро все случилось. Сердечный приступ.
Тут ничего не пришлось играть. Почти. Большая часть была правдой. Смерть Ахметова-старшего убрала много ограничений. Но суть не поменялась.
Разве могла его гибель излечить меня? Мою душу? Разум? Тело? Его гибель не стерла мою память. На мне осталось клеймо. Не только на коже, а гораздо глубже.
— Тогда что стоило с ним сделать? — спросил Хаген. — Какое наказание могло бы идеально подойти для Ахметова?
— Тюрьма, — выплюнула я. — Пусть бы гнил в четырех стенах.
В этот момент перед глазами стоял Ахметов-старший, каким я его помнила. О Марате я даже не думала. Но Хаген заключил:
— Отличная идея, именно так вам и стоит поступить.
Этого психа тоже не мешало бы отправить за решетку. До конца дней.
— Я помогу вам освободиться, Виктория, — продолжил Хаген так, будто его и правда волновала моя судьба. — Вам даже делать ничего не придется. Вы просто дадите показания, когда придет время.
32
Я понимала, что дам любые показания, лишь бы этот больной урод держался подальше от моей матери.
Сначала я волновалась, что Марат может почувствовать мое состояние, заметит напряжение, которое сковывает меня изнутри, ощутит тревогу. Но он был слишком занят развитием и продвижением своей новой империи.
Конечно, я постаралась отыграть безразличие в разговоре с Хагеном. Однако не существовало никаких гарантий. Если этот гад захочет ударить, то ничего ему не помешает.
Его слова не давали покоя несколько дней.
“Вам даже делать ничего не придется. Вы просто дадите показания, когда придет время”.
Это тяжелыми ударами отбивалось в голове.
А потом я все поняла.
— Специальный агент Андерсон, — представился мужчина, показывая мне пропуск федерального бюро расследований. — Могу я пройти?
— Конечно, — кивнула и отошла в сторону от двери, пропуская его в коридор.
Он шагнул в дом.
— Я должен задать несколько вопросов, — продолжил агент. — Это касается вашего мужа. Марат, верно?
Господи. Только расследования сейчас не хватало.
Куда Марат успел влезть? Я имела довольно смутное представление о его делах. Не хотела знать правду до конца, хотя отлично осознавала, что большинство проектов моего мужа идут абсолютно противозаконны.
— Я не интересуюсь его бизнесом.
Чистая правда.
Агент повернулся и посмотрел мне в глаза. От этого короткого взгляда меня будто током прошибло. На миг разум точно помутился, показалось, что я смотрю на Хагена. Такой странный блеск. Одержимый. Такой необычный цвет глаз. Почему я раньше не придала значения этому совпадению?
Отшатнулась назад.
Агент недобро ухмыльнулся.
— Вы боитесь меня, Виктория?
Еще пару секунд назад он казался мне совершенно нормальным, а теперь я начинала сомневаться в собственной адекватности.
Конечно, общение с представителем ФБР напрягало, но Андерсон производил впечатление спокойного и располагающего к себе человека.
Прозвучало бы дико и странно, но теперь передо мной оказался некто совсем другой. И все же страх показывать не стоило.
— Вы агент ФБР, — постаралась ответить ровно. — Чего мне бояться?
— Да так, — он ухмыльнулся с видом безумца. — Привет тебе от короля.
Последнее слово точно током ударило.
Дальше я уже не думала и ничего не пыталась анализировать, просто бросилась прочь из комнаты. Андерсон с хохотом погнался за мной.
Он поймал меня практически сразу.
