экстренно перебрасываемой из района Себежа (то есть из полосы ответственности соседнего Северо-Западного фронта). По советским же уставам этого времени такой фронт должны были оборонять восемь стрелковых дивизий, то есть целая армия.
И именно на эту дыру в советских боевых порядках, наскоро залепленную одной дивизией неполного состава, уже нацелился 39-й моторизованный корпус вермахта (две танковые и две моторизованные дивизии). Если 7-я танковая дивизия, миновав Бешенковичи, заняла оборону фронтом на восток по рубежу реки Черногостица (именно туда маршал Тимошенко нацелил удар 7-го мехкорпуса), то 20-я танковая, 18-я и 20-я моторизованные дивизии вознамерились форсировать Западную Двину и зайти в Витебск с черного хода. Одна советская стрелковая дивизия, да еще не полностью прибывшая на рубеж (отсутствуют гаубичный артполк, два стрелковых батальона и тыловые подразделения), против одной танковой и двух моторизованных дивизий вермахта продержится не больше суток, после чего будет отброшена от Западной Двины, разрезана на части и окружена. Запаздывание с развертыванием 186-й дивизии объясняется просто. Если по прямой от Себежа до рубежа Улла-Бешенковичи сто сорок километров, то по железной дороге через Новосокольники, Невель и Полоцк - порядка трехсот километров до станций разгрузки, да еще тридцать-сорок километров пешего марша. Усугубил дело бардак с командованием, десять дней бросавшим дивизию из угла в угол, отдававшим и тут же отменявшим приказы, и бардак на железной дороге, вызванный взаимоисключающими командами и германскими бомбежками.
Туда бы злосчастный 7-й мехкорпус (18-ю танковую дивизию под Уллу, 14-ю танковую под Бешенковичи), но он сейчас находится на исходных позициях южнее Витебска, и к тому же ни командир корпуса, ни командиры дивизий - ни разу не гении танковой войны вроде пока еще полковника Михаила Катукова. Если просто поставить им задачу «задержать и остановить», то эти умственные середнячки в соответствии со своими уставами на «картонных» Т-26 и БТ полезут в лоб на позиции германской противотанковой артиллерии - и сгорят почти также бесцельно, как и в отмененном контрударе на Лепель. Остается только прямо сейчас натравить на слишком умных немцев два эскадрона «Шершней», не участвующих в деле под Гродно, благо на узких лесных дорогах колонны вражеской техники - это та еще вкусная цель. Солдаты еще могут сбежать под сень дерев и затаиться, а вот машинам, танкам и бронетранспортерам это недоступно. А там поглядим на покорителей Европы - после того, как Настасья сделает свое дело и все вокруг влипнет в жидкую грязь. В любом случае, бросать на это направление танковый полк подполковника Седова и солдат-бородинцев Николая Тучкова пока преждевременно.
Вторая угроза - это моторизованная дивизия СС «Дас Райх», которая форсировала Березину в районе Березно вслед за 10-й танковой дивизией, но направилась не к Могилеву, как было в Основном Потоке, а свернула по рокаде на север с задачей перерезать шоссе Минск-Орша восточнее населенного пункта Крупки. В лоб на позиции группы сводной группы корпусного комиссара Сусайкова немцы теперь лезть опасаются, и решили зайти с тыла. А вот тут все однозначно. Едва я считал с планшета, что за германское соединение рвется в тыл моим борисовским крестникам, то понял, что тут нужны радикальные средства: или обстрел тактическими снарядами с печатью «хаос-порядок» или применение «Каракурта» с обвесом из плазменных пушек. Среди солдат ваффен-СС мне не жалко ровным счетом никого, лишь бы от ударов тактического бомбардировщика не пострадали расположенные вдоль дороги белорусские деревни. Но в местных лесах это редкость: по большей части та дорога прорезает сплошной лесной массив. Командир «Каракурта» пилот-капитан амазонка Пелагия отнеслась к моему мысленному приказу с нескрываемым восторгом.
- Все будет сделано в точности, обожаемый командир! - откликнулась она. - Местные люди не пострадают, а гадкие предки тевтонов обратятся в вонючий дым.
Отдав соответствующие мысленные приказания, я снова выплываю в реальный мир, хотя для стороннего наблюдателя моя внутренняя «работа с документами» выглядела как секундная задумчивость. Толкаю дверь - и вижу, что в комнате, помимо Анастасии, Лилии, Птицы, Кобры и мисс Зул, присутствует уланский поручик Николай Еремеев из коренных сибиряков-лесовиков. Это его спешенный эскадрон обеспечит развертывание нашей магической дождевальной установки и будет находиться на позиции ровно до тех пор, пока там не начнется локальный всемирный потоп.
- Ваше приказание выполнено, товарищ командующий! - рапортует он. - Объект типа «избушка на курьих ножках» обнаружен, обследован и признан пригодным для проведения операции. Люди, идентифицированные как потенциальные советские партизаны, находятся оттого места на достаточном удалении и двигаться в его сторону пока не собираются.
- Вольно, товарищ поручик, - говорю я. - Отправляетесь немедленно, так как начать выполнение этой операции следовало бы еще вчера. Вместе с Настасьей на дело из присутствующих дам пойдет только Кобра. Когда из-за затопления местности ты будешь отходить на исходные позиции, оставь в избушке одно отделение с сержанткой потолковее. Птица, Лилия и мисс Зул нужны будут мне здесь. Тут у нас среди освобожденных из немецкого плена нарисовался целый пионерлагерь полного состава, так что любезной Анне Сергеевне хватит работы и по первой специальности, а мисс Зул я, пожалуй, натравлю на Черчилля. Британского борова требуется запугать до икоты, а еще лучше насмерть, чтобы не было больше такого никогда. И вот еще что, Кобра. Во время твоего пребывания в том мире к тебе от имени бесноватого Алоизыча может обраться некий мелкий бес, пообещав все земные царства и миллион девственниц в жертву в придачу. Можешь с таким не церемониться; я уже выслушал подобное предложение и ответил, что от этого мира мне нужны только скальпы нацистской верхушки в коллекцию и исправление до полного благообразия всех остальных. Прочие переговоры с этими тварями, очные или заочные, будут излишни. Гореть им всем в Аду! Dixi!
- Не беспокойся, Батя, - ответила наша Темная Звезда, оглаживая рукоять меча, - я все сделаю так, как надо. Ну что, Настя, пошли. Кое-кому пора приступать к водным процедурам.
6 июля 1941 года. 13:45. Семь километров южнее поселка Бобр, расположенного в том месте, где шоссе Москва-Минск пересекает одноименную реку
На узкой лесной дороге моторизованная дивизия СС «Дас Райх» растянулась почти на шестнадцать километров. С неба жарило безжалостное июльское солнце, а клубы мелкой пыли, поднятой колесами машин, в почти безветренную погоду повисали над дорогой сплошной пеленой. Эта пыль лезла в глаза и в нос, она скрипела на зубах и от нее было трудно дышать, а воздушные фильтры моторов
