борьбу за улучшение психиатрической помощи на своей родине – в западноафриканской стране Гане.
Я учился на психиатра в Ирландии. Завершив учебу в 2008 году, я вернулся домой в Гану и всерьез подумывал, не остаться ли там навсегда. Но я должен был учитывать интересы своей семьи. У меня жена и трое детей, и мне было бы нелегко зарабатывать на жизнь в качестве психиатра в Гане. Психиатрия там сильно стигматизирована. Чтобы вы получили представление о том, насколько неважной ее считали в то время – насколько ненужной, – приведу лишь один факт. Во всей стране, население которой тогда составляло около двадцати пяти миллионов человек, было только четыре психиатра. И если бы вы посмотрели на них, то увидели бы четырех седых стариков с разбитыми автомобилями. Они были очень бедны. В них не было ничего яркого. А если бы вы заглянули в одну из психиатрических клиник, в которых они работали, то заметили бы, что условия там ужасные.
Я стоял на перепутье. Я знал: если решу вернуться в Европу, это будет выглядеть как эгоизм. И я действительно хотел отдать дань уважения своей стране. С другой стороны, я должен был думать и о семье. В конце концов я нашел решение своей личной дилеммы. Я подумал, что могу вернуться в Европу, но буду работать над увеличением числа психиатров в Гане.
Прежде всего я взял на себя обязательство каждый год ездить в Гану, чтобы преподавать в медицинской школе. Я мог попытаться дать надежду студентам-медикам и молодым врачам и вдохновить их специализироваться в психиатрии. Примерно в то же время был основан Колледж врачей и хирургов Ганы, где открыли факультет психиатрии, на котором работали четыре местных психиатра и несколько зарубежных преподавателей. Я подумал, что смогу помочь с обучением, и мне пришла в голову идея провести конкурс среди четырех медицинских школ страны, чтобы отправить группу студентов на учебу за границу.
Я считал, что очень важно создать новый имидж психиатрии.
Если бы студенты-медики из Ганы могли посмотреть, как устроена психиатрическая служба в других странах, это помогло бы привить им чувство собственного достоинства. Они поверили бы, что способны изменить психиатрию в Гане.
Я получил некоторое финансирование от психиатрической службы Святого Патрика в Дублине – крупнейшей независимой некоммерческой психиатрической службы Ирландии, которой уже почти триста лет. Мы заручились поддержкой нового Колледжа врачей и хирургов Ганы и всех кафедр психиатрии в медицинских школах Ганы.
В 2010 году мы организовали конкурс публичных выступлений с участием всех медицинских школ и назначили стипендии двум победителям и двум призерам. В тот первый год конкурсанты говорили о финансировании здравоохранения в Гане. Накануне была развернута активная кампания в средствах массовой информации, чтобы широкая общественность Ганы узнала о конкурсе. Национальная телевизионная сеть освещала событие: конкурс транслировался в прямом эфире по всей стране из столицы страны, Аккры.
Итак, по два докладчика от каждой медицинской школы и аудитория национального телевидения – серьезная база для улучшения отношения к психическому здоровью во всей стране. Мы спонсировали поездку четырех победителей в Ирландию для участия в четырехнедельной факультативной программе в университетской больнице Святого Патрика и больнице святого Иоанна Божьего – двух ведущих психиатрических клиниках Дублина.
Нам удалось сохранить финансирование, и с тех пор мы проводим конкурс каждый год. В прошлом году было решено оценить, принес ли он плоды и удалось ли достичь того, к чему мы стремились, а именно: насколько увеличилось число студентов-медиков, изучающих психиатрию? И знаете что? Число психиатров в Гане увеличилось с четырех в 2010 году до двадцати четырех сегодня. Кроме того, около двадцати шести врачей проходят ординатуру по психиатрии.
Этого ни в коем случае не достаточно. В Эдмонтоне, где я сейчас работаю, около двухсот пятидесяти психиатров обслуживают население около миллиона человек, тогда как в Гане двадцать четыре психиатра обслуживают население около тридцати миллионов. Мы пока даже не приблизились к нужному числу, но перейти от четырех к двадцати четырем примерно за десятилетие – гигантский шаг.
Повлиял ли конкурс на этот результат? Мы раздавали опросники студентам-медикам, врачам, другим представителям медицинских профессий и журналистам, чтобы выяснить это. Почти восемьдесят процентов студентов-медиков согласились с тем, что конкурс помог изменить их восприятие психиатрии в лучшую сторону. И около шестидесяти процентов отметили, что стали сильнее интересоваться психиатрией благодаря конкурсу. Результаты исследования опубликованы в журнале академической психиатрии (Journal of Academic Psychiatry).
На конкурсе мы не остановились. Мне пришло в голову, что было бы неплохо не просто обучать будущих психиатров, но и подготовить по всему миру армию специалистов по охране психического здоровья – людей, имеющих достаточные знания и навыки для разработки и оценки программ психического здоровья. Я обратился за поддержкой к Всемирной организации здравоохранения, а также к международным партнерам, таким как Альбертский университет, Алабамский университет и Университет Святого Патрика в Дублине. Я разработал для магистратуры учебную программу по глобальной политике в области психического здоровья и развития, представил его в Университет Ганы и получил аккредитацию от его ученого совета.
Мы запустили эту программу в прошлом году. Сейчас по ней обучаются семнадцать студентов: шестнадцать из Ганы и один из Нигерии. У нас есть два интенсивных цикла ординатуры. На втором из них я преподаю вместе со специалистами из Канады, США, Великобритании и Ирландии. В промежутках между циклами студенты участвуют в дистанционном обучении под руководством преподавателей со всего мира. Мы надеемся, что люди из других стран также примут участие в этой программе.
К сожалению, правительство Ганы не оказало никакой помощи. Политики не заинтересованы в том, что не принесет голосов, и психическое здоровье стало жертвой подобного отношения. Если бы власти хотели улучшить ситуацию, они взяли бы на себя обязательство финансировать программы психического здоровья. Мы пробовали надавить на правительство, чтобы оно хотя бы декриминализировало попытку самоубийства, но она остается уголовным преступлением. Поэтому тот, кто пытался покончить с собой, попадает в тюрьму, а не в больницу. Ничто из сказанного нами по этому вопросу не оказало сколько-нибудь ощутимого воздействия на власти.
По правде говоря, в Гане нет всплеска протестов по поводу отсутствия психиатрических учреждений. Предубеждение против сторонников психиатрической помощи слишком велико. Несколько лет назад я собрал немного денег, чтобы сделать пожертвование в одну из психиатрических больниц, и попросил одноклассницу сопровождать меня. Она сказала: «Нет. Не хочу, чтобы по телевизору показали, как я жертвую деньги психиатрической больнице. Люди подумают, что у меня тоже есть проблемы с психикой». Вот насколько сильна эта стигма.
Итак, мы добились прогресса, но нам еще предстоит пройти долгий путь. Я остался в Канаде, но продолжаю вносить свой вклад в развитие программ
