Аппетит сразу пропадает.
– Вы что-то хотели? – Дядечка в свитере поворачивается ко мне и плотнее прижимает к себе увесистую черную сумку.
Стараясь быть незаметнее, я вжимаю голову в плечи и ляпаю первое, что приходит в голову:
– Здрасьте. Скажите, вы верите в бога?
– Чего?
Лаптев вдруг начинает идти в нашу сторону, к счастью, не отрываясь от телефона. Сердце невольно уходит в пятки. Я почти вплотную придвигаюсь к обладателю красного свитера и сипло, для маскировки, бормочу:
– Вы знаете, я участвую в тренинге, и мне дали задание обнять за день двадцать незнакомцев. Вы не против, если я обниму и вас?
Он краснеет и озирается.
– Э… Боюсь, моя жена может не так всё понять.
– Да бросьте! – Я падаю ему на грудь и утыкаю лицо в красный свитер. Пряжа, из которой он связан, до удивления щекотная, и мне почти сразу хочется чихнуть. Изо всех сил борюсь с собой.
Проходит несколько секунд, и дядечка пытается отстраниться. Нет! Нельзя этого допустить: судя по шагам, Лаптев только поравнялся с нами. Я вцепляюсь в незнакомца изо всех сил и скриплю:
– Еще не всё! Нам надо как следует обменяться энергией чакр.
– А?
– Вы что не в курсе, что нормальное объятие должно длиться не менее минуты?
Дядька напрягается, но стоически терпит мою голову на груди.
– Апчхи! – Щекотная пряжа таки доводит мой бедный нос. – Апчхи!
Я чихаю прямо в переплетенные жгуты красного свитера. Как неудобно! Дядька отшатывается и нервно промакивает грудь платочком.
– Не боись, не заразная! – говорю я и от волнения чуть подмигиваю, а потом быстро-быстро семеню в сторону туалета.
Интересно, что Лаптев забыл в доме культуры? Хочет записаться в кружок английского? Из моей груди непроизвольно вырывается легкий смешок. Наверное, это нервное. Нет, конечно, мне хочется верить, что Андрей прослышал о нашей классной столовой и заскочил поесть, вот только зачем он сейчас потащился к лестнице на второй этаж? Заблудился?
Бух! Задумавшись, я влетаю в Ольгу Викторовну.
– Пирожкова, у тебя всё нормально? – Начальница смотрит на меня встревоженно и с неприкрытой заботой. – Ты чего такая бледная? Не заболела?
О! А это мысль! Я тяжко вздыхаю и делаю измученные глаза.
– Кажется, у меня температура. Даже не представляю, как вести последний тренинг: голова просто раскалывается.
– Тебе срочно надо в медпункт, – кивает начальница, поправляя ярко-фиолетовую юбку. – Наверное, схватила где-то простуду.
– А может, вы меня лучше домой отпустите?
– Как же ты поедешь в таком состоянии? – Она чуть прищуривается и гладит меня по плечу. – Нет-нет, надо сначала хоть немного сбить температуру, а потом вызовем тебе такси.
– Ну, хорошо, – соглашаюсь я, прикидывая, как можно провести медсестру.
Ольга Викторовна берет меня под руку и тащит к лестнице. О нет! Неужели медпункт на том же этаже, что и мой кабинет? В животе разливается мерзкий холодок, а ноги почти подкашиваются. Мы подымаемся на второй этаж и входим в совершенно пустой коридор. Ну вот! Оказывается, я зря себя накрутила. Наверное, Лаптев явился в дом культуры совсем не ради меня.
– А вы знаете, я вспомнила, что у меня в сумочке есть парацетамол, – говорю я, высвобождая руку из жесткой хватки начальницы. – Да и вообще, мне будто полегчало. Вот что простое сочувствие делает, да?
Начальница смотрит на меня с недоверием.
– Какая-то ты сегодня странная, Пирожкова. Может, все-таки лучше к медсестре?
– Нет! – старательно улыбаюсь я. – Говорю же: мне намного лучше. Вот потрогайте мой лоб – совершенно негорячий.
Ольга Викторовна касается моего лица ладонью и слегка хмурится.
– Ладно, иди, работай. Но через полчаса я зайду тебя проведать, мало ли что.
– Конечно-конечно! – Я открываю дверь в свой кабинет и быстро юркую внутрь. Фух!
– Добрый вечер! – весело восклицает при виде меня взрослая группа.
– Добрый! – Я поворачиваюсь к ним, и улыбка медленно сползает с лица: у окна стоит Лаптев и ехидно глядит на меня.
Глава 20 Сюрпризы всех мастей (и гостинцы)Интересно, моя жизнь когда-нибудь войдет в спокойную колею? Или неприятные сюрпризы никогда не перестанут меня преследовать?
Я несколько секунд разглядываю самодовольную физиономию непонятно как отыскавшего меня Лаптева, а потом решаю сделать вид, будто его здесь нет. С улыбкой прохожу в круг и усаживаюсь на приготовленный кем-то стул.
– Дорогие друзья, тема нашего сегодняшнего занятия «Отношение к ошибкам». Иногда мы делаем что-то, о чем потом жалеем, и чувство вины разъедает наше душевное спокойствие. Очень важно отслеживать такие ситуации и менять отношение к своим промахам.
– А к чужим промахам менять отношение ты их тоже учишь? – Лаптев берет стул и втискивает его в круг прямо напротив меня. – Или всепрощение – это только для себя любимой?
Я откидываю с лица враз взмокшие волосы и оглядываю ошарашенные лица участников:
– Мы сегодня сделаем несколько упражнений, которые помогут пересмотреть прошлое и перестать «пилить опилки».
– Перестать «пилить опилки»? – едко уточняет Лаптев. – Хорошая цель! Мне нравится. Почему бы тебе, правда, не перестать «пилить опилки»?
Я вздыхаю, а потом твердо встречаю его взгляд.
– Чего ты хочешь?
– Чтобы ты прекратила издеваться и делать из меня дурака.
Участники многозначительно переглядываются, а я молчу, потому что совершенно не знаю, что сказать.
– Та девушка, с которой ты меня застукала, – Лаптев чуть подается вперед и с наслаждением
чешет щиколотку. – Я же признал, что это ошибка. Чего тебе еще надо?
– Мне надо, чтобы ты ушел и оставил меня в покое.
– Май, ну хватит набивать себе цену! Я раскаялся. Раскаялся!
Мне почему-то жутко стыдно и противно.
– Андрей, пожалуйста, иди домой. Между нами всё кончено.
Глаза Лаптева вспыхивают бешенством.
– Я уйду отсюда только вместе с тобой. Мне надоело, что ты водишь меня за нос. Сначала принимаешь мои подарки, а потом динамишь.
– Не, ну принимать подарки от мужика, которого собираешься бросить, это как-то не красиво, – вставляет свои пять копеек копия Фрекен Бок, – та, что как-то заснула на моем занятии.
Меня захлестывает ярость.
– Некрасиво? А то, что за всё время наших отношений, он подарил мне одни сережки и даже ни разу не сводил в кафе – это красиво?
