змеи устроили в поместье Гао общее гнездо. Пока А-Сюй будет гостить в поместье, ты сможешь встретиться с ним, когда захочешь, даже вернувшись к Чжао Цзину.
В завершение ободряющей речи Вэнь Кэсин заверил Чжан Чэнлина:
— Конечно, ты и со мной сможешь видеться!
Чжоу Цзышу немного обогнал их, но, услышав слова Вэнь Кэсина, обернулся:
— Когда это я говорил, что задержусь в Дунтине?
Вэнь Кэсин в замешательстве потёр подбородок и улыбнулся:
— Значит, не задержишься?
— Нет, — хмуро отрубил Чжоу Цзышу.
— На самом деле? — переспросил Вэнь Кэсин и чуть скосил глаза в сторону.
— Я не… — Чжоу Цзышу машинально проследил за его взглядом и наткнулся на Чжан Чэнлина.
Мальчик снова стал похож на пугливого крольчонка. Забывая моргать, он с робкой надеждой смотрел на Чжоу Цзышу. Но как только их взгляды пересеклись, Чжан Чэнлин стиснул челюсти, силясь выглядеть мужественным и стойким. Отказ так и не сорвался с губ Чжоу Цзышу. Он только фыркнул и продолжил широким шагом мерить дорогу.
Вэнь Кэсин не отказал себе в удовольствии подлить масла в огонь. Он погладил мальчика по голове и умильно вздохнул:
— А-Сюй, разве мы втроём не похожи на семью?! Ну, знаешь, два родителя и ребёнок…
Чжоу Цзышу устремился вперёд ещё быстрее.
Представив себя в роли отца, Вэнь Кэсин ощутил прилив благожелательности и предложил Чжан Чэнлину:
— Поскольку впереди долгий и скучный путь, как насчёт того, чтобы я рассказал тебе историю?
Чжан Чэнлин кивнул, как и полагалось почтительному отроку. Вэнь Кэсин довольно хмыкнул и повёл рассказ:
— Давным-давно у подножия горы У Син[160] жил ребёнок-демон по имени Красный Мальчик. Жил он вместе с другими демонами и бессмертными духами, но ненавидел и презирал их. Ведь все они только и делали, что причиняли другим боль и страдания…
Глубокий голос Вэнь Кэсина, выдержанные паузы и верные интонации сплетались в мелодичное повествование, которое достигало ушей шедшего впереди Чжоу Цзышу. Ему пришлось признать, что негодник по фамилии Вэнь обладал незаурядным даром рассказчика — доверчивый Чжан Чэнлин ловил каждое его слово, охая и ахая в нужных местах.
—…Однажды Красный Мальчик узнал тайну своего происхождения. Оказалось, что его мать, которую звали Белой Девой, была духом большой белой змеи. Она тайно пришла в мир смертных, влюбилась в молодого учёного и вышла за него замуж. Об этом узнал старый буддийский монах по имени Фахай. Он отыскал Белую Деву, схватил её и заточил под горой Хуа…
Потрясённый такой мешаниной[161] Чжоу Цзышу споткнулся о камень и чуть не упал к ногам великого сказителя, как самый восторженный почитатель его таланта.
—…Красный Мальчик хотел спасти свою мать во что бы то ни стало. Он устремился к горе Хуа, чтобы расколоть её на части и разрушить до основания. Желая его остановить, старый монах Фахай попросил помощи у богов. Красный Мальчик оказался сильнее и поверг всех противников до единого. Но он не ожидал предательства чудовищ, с которыми жил у горы У Син. Духи и демоны тоже выступили против Красного Мальчика, мечтая его убить.
На этом моменте Чжоу Цзышу, знакомый с классическим вариантом истории, окончательно потерял дар речи. Но Чжан Чэнлин развесил уши и слушал ахинею Вэнь Кэсина с незамутнённым восторгом.
— Почему чудовища так себя повели?! — возмутился наивный ребёнок.
— Потому что боялись, что один большой секрет выйдет наружу. На самом деле Белая Дева вовсе не была духом. Она была простой смертной с высочайшим уровнем совершенствования. Её завистники распустили по миру лживые слухи, старый монах поверил клевете и решил запечатать «демоницу» под горой. Скажем так, если бы её освободили и правда всплыла наружу, оказалось бы, что родители Красного Мальчика — обычные смертные. И это, в свою очередь, означало бы, что их ребёнок — тоже обычный человек.
— А, обычный человек… — повторил Чжан Чэнлин как попугай. — Старший, я всё равно не понимаю!
— Глупое дитя! — рассмеялся Вэнь Кэсин. — «Те, кто из чужого рода, другим умом чреваты».[162]
В голове Чжоу Цзышу призрачной вспышкой промелькнул ключ к пониманию. Но вопрос Чжан Чэнлина прервал ход его мысли, и зыбкая догадка рассеялась раньше, чем он успел её ухватить.
— Значит, Красный Мальчик погиб? Не смог расколоть гору? — забеспокоился Чжан Чэнлин.
— Я ещё не придумал, — поразмыслив, признался Вэнь Кэсин. — У тебя есть идеи?
— Конечно! Он поразил демонов, спас мать и стал непобедимым героем! — уверенно заявил Чжан Чэнлин.
— Хм… может быть, — протянул Вэнь Кэсин. — Правда, это немного скучно. Девять из десяти историй заканчиваются подобным образом. Как насчёт того, чтобы лишить Красного Мальчика чудесных способностей и позволить ему стать простым смертным, который никогда больше не сможет парить в облаках?
Чжан Чэнлин издал разочарованное «ох», хотя и не мог объяснить, почему посчитал такой финал немного печальным. Подняв голову, он поглядел на Вэнь Кэсина и заключил, что этот старший и вправду очень хороший. К тому же, не слишком строгий. В надежде подружиться с ним, Чжан Чэнлин осторожно попросил:
— Старший, пожалуйста… Расскажите о чём-нибудь ещё.
Вэнь Кэсин воодушевился, наконец-то встретив преданного слушателя. Малыш и впрямь был небезнадёжен, раз мог оценить красоту искусно сотканной истории. Придя к такому выводу, Вэнь Кэсин дал волю своему болтливому рту и продолжил плести небылицы.
Странные и чудесные легенды о сове и чаше с красной водой, о битве Чжан Цзыя с Демоном белых костей, о Цуй Инъин, потопившей в гневе сундук с сокровищами,[163] и многие-многие другие лились непрерывным потоком вплоть до возвращения в Дунтин.
- - - - -
В поместье Гао троих загулявшихся гостей первым заметил Цао Вэйнин. Сначала молодой мечник застыл на месте, воззрившись на Чжан Чэнлина, а потом разразился взволнованной тирадой:
— О, какая радость! Молодой господин, уважаемые господа! Где же вы пропадали? Герой Чжао чуть с ума не сошёл, разыскивая вас…
— Мы случайно заметили, что мальчик покидает поместье в одиночку, и спешно последовали за ним, — тактично объяснил Чжоу Цзышу. — Не успели никого предупредить. Пожалуйста…
Цао Вэйнин схватил его за руку, не дав договорить, и потащил за собой, на ходу вводя в курс дела:
— Вы пропустили невероятные новости! Быстрее же, идёмте… Прямо сейчас все заняты тем, что грызутся как собаки!
Примечание к части
∾ Фрагмент стихотворения «Там просо склонилось теперь» («黍离») из «Книги песен» («Шицзин»), глава
