саму себя, припечатала Джо. — И ты мне не нужен, — блондинка развернулась и снова предприняла попытку бегства. На этот раз её никто не остановил.
Хантер стоял и старался не дышать, будто бы один лишний вздох может уронить на него весь тот груз, что сейчас навис над доктором. Так грязью его давно не поливали. Когда девушка скрылась за домом, он пустился за ней, чтобы крикнуть её вслед:
— Валяй! Иди на все четыре стороны, Айлз! Давай, давай, шуруй! — надрывно орал док, наблюдая, как хвосты девушки прыгают на бегу. — Скатертью дорога!.. — его голос дрогнул и он отвернулся, уткнув глаза в землю.
Вот почему док не любил привыкать к людям. Они слишком часто уходят.
Айлз бежала, пытаясь усмирить в себе бушующие эмоции. Обида, злость, но главное — скорбь. Она дикой кошкой скребла внутренности, требуя внимания и свободы. Джо уже после будет размышлять, что делать дальше. Сейчас все раздумья утыкались лишь в одно. Она обязана найти их. Пусть лишь зомби. Пусть лишь трупы. Всё остальное потом.
***
Питер сладко коснулся губ девушки, ловя новый и новый поцелуй. Это была жадная игра, в которой он уступал, позволяя ей ласкать его так настойчиво и упрямо. Под их телами скрипела кровать, они изгибались в такт поцелуям. Эти приятные потрескавшиеся губы, со вкусом свежего молока и хлеба…
— Греттен! — шикнул Ривер, оттолкнув девушку. Пока он спал, эта бестия все-таки взобралась на него. Совершенно голая, со светлым пушком на фигурном лобке.
— Ну что? — та снова полезла в атаку, касаясь стоящего члена Ривера. — Тебе же нравится, я чувствую!
— Прекрати, умоляю! Ты же знаешь, твой отец меня убьет!
— Мой отец спит!
— Да он никогда не спит!
— И это не из-за Джо? — снова упрямо спросила та, отсаживаясь.
— Да оставь ты дьявола в покое, — Питер перевернулся на другой бок. — Спокойной ночи.
— Слабак, — фыркнула Греттен, лаская свою грудь.
***
В боку болело, но останавливаться ей не хотелось. Айлз сжимала свою биту, чувствуя прилив адреналина. Она была совсем одна в ночи, но не спешила возвращаться или найти убежище. Их план уже провалился. Себастьян мёртв, Питер зомби. Куда они поедут оставшейся компанией? Ей больше ничего не хотелось. Она могла бы позвать дока с собой, вернуться может к нему в Денвер или к ней в Сан-Франциско. Но их столкнул апокалипсис. Разве можно надеяться на что-то с человеком, с которым при нормальных обстоятельствах вы вообще бы даже не были знакомы. Чувствовала ли она что-то к нему? Трудно сказать. Что если это просто попытка заткнуть им образовавшуюся дыру в душе?
Так или иначе, Джо твёрдо решила не оглядываться назад. Она не Дакота, которая тащит на себе всю группу. Так что от её ухода ничего не изменится. Станет лишь на один рот меньше и на одну гору с плеч легче.
Айлз заметила целую толпу зомби и резко свернула в небольшой лес. Стало гораздо темнее, а низкие ветки то и дело норовили схватить её за волосы. Корни деревьев преграждали ей дорогу, но зато каждый шорох был слышен задолго, как к ней бы подкрались. Она достала фонарик, освещая себе дорогу. Как вдруг позади мелькнула тень. Джо обернулась, но никого не заметила, уверяя себя, что это просто игра света. Понимая, что фонарик лишь вредит, она выключила его и убрала в рюкзак. Но как оказалось, тень ну совсем не была вымышленной. Сзади точно кто-то шёл. Он двигался медленно и осторожно, совсем не так, как зомби.
Её преследовал человек.
Теперь-то Айлз осознала всю глупость своих наивных идей. Да, действительно в ней не нуждались как в Дакоте и она спокойно могла пропасть, не став потерей для команды. Но вот как раз-таки она в них нуждалась. Что если это Джорджи? Теперь нет рядом Дакоты с пистолетом или дока, который так бережно и нежно будет мазать её раны.
Изо всех сил она бежала вперёд, буквально чувствуя, что ей дышат в спину. Она надеялась затеряться среди густых ветвей, но преследователь всегда знал, куда она свернула. Как вдруг Айлз споткнулась о выставленную деревом подножку, падая и обдирая о сухую землю локти и подбородок. Единственным выходом оставалось замереть. Её преследователь пробежал и замер. На нём был капюшон и он оглядывался по сторонам, выбирая куда же могла подеваться Джо. Девушка не шевелилась и смотрела прямо на него, молясь всем известным ей богам. Он наконец определился и побежал вперёд, скрываясь за ветвями. Лишь облачённая в толстовку спина то и дело мелькала среди деревьев.
Блондинка выдохнула, но не спешила шевелиться. Лес вокруг неё замер, и она наслаждалась секундами покоя. Да и вдруг преследователь решит ещё раз оглянуться. Как вдруг она заметила перед собой бутылку. Она посмотрела на капли крови на ней, лишь потом обращая внимание на этикетку. Это была бутылка из их отеля, где они отсиживались в самом начале. Айлз села, шаря руками по листве. Как вдруг что-то круглое ткнулось ей в ладонь.
Джо посмотрела на находку, закрывая себе рот, чтобы не вскрикнуть.
Это бы красный мяч, который они с Питером выбрали для Буча в супермаркете, где пёс стащил её лифчик. Айлз сжимала его в руках, суматошно бегая глазами по листве.
— Что-то не так… — прошептала она. — Ничего не сходится.
Действительно, ничего не сходилось. Джим говорил, что видел Питера в другом конце города, ставшего зомби. Тогда что здесь, в Джорджии, делают бутылка из Нью-Йорка и мяч, украденный из Филадельфии. Неужели, он всё ещё жив? Но тогда выходит, что Джим им солгал. А значит, может и Себастьян жив? Девушка вскочила и неуверенно и тихо позвала:
— Питер?
Глава 21
В Дакоте что-то щелкнуло. Она перестала чувствовать беспокойство, вину, сопереживание и жалость. На секунду ей показалось, что у неё вовсе не осталось эмоций, но на деле их всех заслонила другая. Всепоглощающая ярость едким червем вползла в рассудок Сильвер, с аппетитом проедая в нём новые извилины. Она знала, что произошло в этих стенах за минуту до того, как она постучала. Она знала, и с трудом верила сама себе. Она перевела взгляд на зеркало, где увидела утомленную бойней женщину с остатками макияжа на лице. Дакота скривилась своему отражению, размазала остатки помады рукавом по щеке и направилась к выходу из дома, отбивая каждый шаг тяжелой подошвой военных ботинок.
Она думала вернуться на задний двор, но поняла, что если сейчас увидит сержанта — его больше никто и никогда не
