— Несовершеннолетняя, ориентировочное количество искр… удивительно… десять-одиннадцать, возможно, даже выше…
Ха. Промахнулся. Но пугает, как он вообще «считал» их количество всего по двум упражнениям. Это немного напрягало, учитывая, что он и дальше будет за мной наблюдать. Зато порадовали озадаченные хмыканья Малого и Ходока.
— … физически неравномерно развитое тело. В приоритете все, что ниже пояса… — продолжил Кошель.
Ну не скотина ли? Ноги! Ноги у меня хорошо развиты, а не все, что ниже пояса, включая неназываемое.
— … Вынослива, сдержана, упряма, внимательна, мстительна…
Ну-у-у… Я полна полезных семейных черт характера. Малой, слышал?
— … Идеальная заготовка под ученика. Можно брать. Но слишком мало времени на ее развитие.
— Хорошо, над этим я подумаю, — тут же сказал Скала. — Благородные лэры, вы можете продолжить тренировку, а я поговорю с ученицей.
Все, кроме него, подскочили и заспешили в центр зала. При этом, насколько я слышала, они обсуждали зачем Ульриху эта головная боль.
Я хотела приподняться и, наконец, сесть нормально, но из-под тяжелой ладони вдруг потянуло теплом. Расслабляющим, мягким потоком смывающим усталость.
Я прикусила губу, чтобы не застонать от удовольствия.
— Я был мальчишкой, — тихо сказал Скала, — мне не было и девяти, когда одиноким, практически нищим, я пришел к знаменитому заклинателю из рода Беранже. И три дня сидел под его воротами рядом с другими детьми. Мы все мечтали об ученичестве, но под дождем, без еды, на голой земле, с каждым часом нас оставалось все меньше. Кто-то уходил тихо, другие скандалили и кричали, пытались прорваться силой. Первыми сдались сытые, тепло одетые дети. Для них учеба была необязательна. Зато я смог доказать, что готов на все ради занятий. А на что готова ты, Хельвин?
Хм. Наличие мотивации я вроде бы доказала. Или он спрашивает, чем именно я готова пожертвовать? Вот тут да, у меня есть границы. Я не нищий мальчишка, которому нечего терять — за мной люди, клан, земля. И обещать «что угодно за звезду» — не мой путь.
— Я — сирота, — мой голос прозвучал негромко и ровно. Форсмот приподнял ладонь и — снова опустил, легким, почти неуловимым движением погладив меня по голове будто маленькую. Странное ощущение. Он что, меня жалеет? — Но! У меня есть сестры и кое-какие планы на будущее. Поэтому жизнь я не отдам и семью предавать не собираюсь. Зато… все, что могу сама — силы, время, мои личные ресурсы — все это жалеть не буду, и себя в том числе. Кошель правильно сказал — я хороший кандидат в ученики.
Мышцы все еще тихо гудели, но почти все искры уже восстановились, поэтому я опасливо отстранилась от мужской руки, которая вливала бодрость, но при этом вызывала глупое желание прижаться поближе.
— Похоже, тебе есть что терять, — задумчиво сказал Скала, наблюдая как я поднимаюсь и сажусь на подобающе приличном расстоянии. — Обычно я работаю с полными отморозками.
Он хохотнул, покосившись на тренирующуюся в другом конце зала троицу. — Так что ты не идеальный вариант, но свои плюсы есть. Психику тебе укреплять не придется. Ты и сейчас почти не волнуешься. Значит возможности раскрыть звезду у нас ограничены, а сегодня к ночи ты обязана ее получить, чтобы завтра мы успели хоть немного потренироваться с заклинанием.
— Сегодня-я-я, — от нахлынувших на меня эмоций я чуть снова не завалилась на маты.
— Да, — продолжил Форсмот. В отличие от меня после разминки он вообще не выглядел уставшим. Мощная грудная клетка не блестела от пота, на коже лишь тускло посверкивали спящие созвездия. — За такой короткий срок звезду можно получить тремя способами.
— Тремя способами-и-и, — пропела я, глядя на него влюбленными глазами. Ракхот его задери, как хорош. Но самое лучшее в нем — это слова, которые он говорит. Целых три способа! А-а-а.
— Первый — эмоциональная буря. После которой энергию всех искр заливают в одну, поджигая ее до звезды. Но ты слишком быстро успокаиваешься, редкая особенность…
Это мне уже Пра высказала. Дескать, нервничаю мало для звезды, слишком быстро беру себя в руки. А я бы не согласилась, мне все время кажется, что нужно еще меньше переживать. Гектор говорит: «Настоящий боец живет сражаясь, а сражается думая». Вот я и стараюсь размышлять, а не психовать. А оказывается, это мне мешает до звезд дотянуться.
— Сами вы тоже не выглядите слишком беспокойным, — заметила я.
— Потому что эмоциями можно управлять, кроме того — есть и другие способы развития. Даже когда мало времени.
— А самый быстрый? — я подалась вперед. На щеку упал выбившийся из узла волос локон, пришлось убирать его за ухо, чтобы не мешался.
Скала внимательно проследил за движением моей руки, сделал паузу, отвечая не сразу…
— Быстрее всего — зельями. Большие кланы не часто заморачиваются обучением слуг, но телохранители со звездами лишними не бывают, поэтому бойцов просто поят химией. Быстро получая заклинателей.
А так можно было?! Выпил бутылек и все, готов? Да как же так? Почему мне ни отец, ни Гектор об этом не сказали?
— Ты тоже можешь, — Скала, увидев, как я привстала, наоборот, откинулся назад, упираясь на локти и вытягивая ноги. Мягкая ткань серых штанин обрисовала мускулы на крепких бедрах. — Результат практически сразу получишь, только полихорадит пару часов. Но! — он сделал паузу, и кольца логров блеснули на загорелых бицепсах. — Зелья меняют несколько искр на одну звезду. Обычно теряют две или три искры. И если стремишься к созвездиям, то такой путь становится тупиковым, потеряешь в итоге больше, чем приобретешь.
Я в расстройстве снова опустилась на пол, мотанула отрицательно головой. Нельзя. Отец ругался на мое несуразное развитие, возможно, даже презирал, но ни разу не заговорил со мной о таком «легком» способе получения звезд. Значит, считал его глупым.
— Правильно, — довольно сказал Скала, проследив за всей гаммой эмоций, сменяющихся на моем лице. — Плохой это путь, поверь. Мы пойдем совсем другой дорогой, неприятной, но намного более результативной. Мы тебя измотаем, ученица. Сегодня в полночь ты опустошишь все искры, чтобы организм не смог сопротивляться чужой силе. И я волью в тебя магию, зажгу звезду…
Мне кажется или он говорит об этом слишком мечтательно?
— Измотаем? — настороженно переспросила я. — То есть разминка — это самое начало… только подготовка?
На жесткое лицо Форсмота набежала легкая тень. Неуловимым взгляду движением он поднялся, тяжелое тело двигалось завораживающе легко. И я внезапно осознала, насколько близко от меня находился все это время полуобнаженный мужчина.
Раньше тренировочный зал, как и любая площадка для занятий, воспринималась мной как свободная от этикета зона. Но после домогательств младшего принца я по-другому начала воспринимать ранее безопасные помещения.
Скала выглядел слишком серьезным хищником, чтобы его можно было проигнорировать.
