из самых любимых мест на земле с любимой женщиной и делать вид, что он не слышал, как в паре ярдов от него жаловались его вздорные, эгоцентричные родители.
Он сжимал челюсти до боли в зубах, а ведь они приехали всего два часа назад. Если они даже не могут вести себя вежливо, когда их бесплатно угощают напитками и едой в пятизвездочном отеле на берегу озера, то надежды не было.
Мерри склонила голову набок.
— И я бы не отказалась. Но сейчас уже поздновато.
Конечно, она была права. Десятки гостей, приехавших из других городов, уже поселились в отеле «Отесага» в Куперстауне. И ещё десятки приедут на свадьбу завтра.
— Я знаю, — вздохнув, он притянул её ещё ближе и положил подбородок ей на макушку.
Его взгляд остановился на раскинувшемся перед ним озере Оцего, вода которого почти идеально сочеталась с тёмно-синим июньским небом над головой.
Впрочем, и зимой озеро было волшебным, покрытым льдом, когда голые деревья сверкали в лучах солнца. А осенью в воде отражались насыщенные цвета осенней листвы.
Он бы женился на Мерри в любое время и в любом месте.
Она выбрала июнь в Куперстауне, и это было неожиданно, он бы поставил деньги на то, что она выберет рождественскую свадьбу, зная, как сильно она любила этот праздник. Он бы проиграл это пари.
С точки зрения погоды, более идеального уик-энда нельзя было и ожидать. А вот с гостями… тут всё было не так радужно.
Он вспомнил свадьбу Рекса, состоявшуюся полтора года назад. Его друг и жених, который был где-то здесь, предупредил его, что, хотя брак — это здорово, сама свадьба — это испытание.
Проблема Рекса заключалась в том, что его мать превратилась в Мамзиллу во время подготовки к свадьбе. Очевидно, свадьба может свести семью с ума.
Ксандер не мог винить мать Мерри. И вообще никого из её семьи. Они были идеальны. Проблема была в его собственных родителях, и он не знал, что с этим делать.
Как будто он пригласил их в зону боевых действий, а не на север штата Нью-Йорк.
Они вели себя так, будто покинуть Хэмптон на сорок восемь часов — это неудобство, которое они терпят только ради него.
У него возникло желание сказать им, чтобы они не делали ему никаких одолжений, и отправить их восвояси.
Мерри, словно прочитав его мысли, прижалась к нему чуть крепче.
— Скоро всё закончится.
— Я не хочу, чтобы из-за меня ты лишалась самого счастливого дня в своей жизни, — или из-за них.
— Я не лишусь этого. А вот ты, наверное, да, — сказала она, откинувшись назад, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Я стараюсь этого избежать.
— О, Боже мой! — Эван Клейн, шафер и полярная противоположность родителям Ксандера в своих взглядах на эту свадьбу, подбежал к ним. — Это место просто потрясающее! Не могу поверить, что ты полтора года хранил его для себя.
Ксандер вскинул бровь.
— Я не скрывал его. Ты точно знал, где я нахожусь, когда я работал удалённо отсюда.
— Да, но я не знал, что это так прекрасно. Чёрт, Мерри. Мне даже жаль, что я вас свел. Если бы я знал, то оставил бы тебя себе.
Мерри, уже привыкшая к Эвану, рассмеялась.
— Извини. В следующий раз повезёт больше.
— О, я рассчитываю на это. Вот почему я пришёл без пары. Малоизвестный факт: свадьбы — лучшее место для знакомства с одинокими женщинами.
— Правда? — Ксандер покачал головой.
Теперь он должен был присматривать за Эваном. Следить за тем, чтобы он не опозорил их всех, пытаясь переспать с кем-нибудь из подруг или родственников Мерри.
— У меня большие надежды, чёрт возьми! Это что, лысый орел? — Эван уставился в стену из окон. — Там, на дереве. У озера.
Мерри кивнула.
— Да. Мы постоянно видим их, когда играем в гольф или катаемся на лодке.
Эван повернулся к ним лицом.
— Гольф. Катание на лодке, — он хмыкнул. — Да. Я полностью облажался, отдав её тебе. Пойду выпью.
С этими словами он скрылся в баре.
— Извини за него, — извинился Ксандер.
— А, по-моему, это мило, что он думает, будто у него был шанс со мной.
— А у него не было?
— Без сомнения, он красив. И успешный, и…
— Это не очень-то обнадеживает, — прервал её Ксандер.
Мерри продолжила…
— … милый, как золотистый ретривер. Но рядом с тобой? Загадочный, задумчивый, ох какой серьёзный, сварливый, ненавидящий Рождество трудоголик…
— Все равно не обнадеживает, — заметил Ксандер.
— … у него не было ни единого шанса.
Она встала на цыпочки и прижалась поцелуем к его губам. Это было как бальзам на душу.
Притянув её ближе, он наклонил голову и углубил поцелуй, не обратив внимания на то, что они были не одни.
— Снимите номер, вы двое. Серьёзно, здешние номера чертовски классные.
Ксандер улыбнулся Мерри в ответ на замечание Эвана, когда тот проходил мимо со своим напитком.
— По крайней мере, он доволен нашим выбором места для свадьбы.
— Бет — технический маг, и она установила мне на телефон обратный отсчет до свадьбы. Если хочешь, я могу попросить её установить тебе такой же, отсчитывающий время до отъезда гостей из других городов, — предложила Мерри.
Он знал, что она говорила не об Эване, который был безобидным и забавным. Она, несомненно, сочувствовала его переживаниям по поводу явно несчастных родителей.
— Я, пожалуй, попрошу её. А пока, наверное, стоит поговорить с ними. Они не знают здесь никого, кроме меня.
— Позволь мне разобраться с этим.
— Тебе? — его брови поднялись.
— Поверь мне. Ты пойдёшь, возьмёшь выпивку и выведешь Эвана на улицу. Покажи ему бассейн или площадку для игры в гольф, или я не знаю. Всё, что ты посчитаешь нужным, чтобы развлечь его и создать некоторую дистанцию между тобой и твоими родителями. Остальное предоставь мне.
Мерри похлопала его по груди и отвернулась. А он приготовился практически ко всему.
МЕРРИ
Мерри достала мобильный телефон, перешла к семейному групповому чату и ввела два слова — «Черный код».
Через несколько секунд она была окружена.
Эдди с ребёнком на бедре нахмурился.
— «Черный код»? За все годы существования этой системы у нас ещё ни разу не было такого.
Система была придумана для всех многочисленных сборов средств, вечеринок, встреч и прочих мероприятий, которые семья посещала в массовом порядке.
Иногда кому-то требовалось спастись от скучного человека, который болтал и не давал уйти — синий код.
Иногда находились люди, которым просто нравилось поспорить с де-факто первой семьёй Куперстауна. Особенно если работал бар, дискуссии могли
