– Судя по графику дежурств, очень похоже на то.
– Ясно, – промолвил Карелла.
– Так они у тебя разрешение спрашивали?
– Нет, – ответил Стив, – не спрашивали.
Когда Карелла подошел к квартире Томаса Ди Паскуале, то увидел у двери патрульного. Полицейский отодвинулся от звонка, и Карелла, поспешно нажав на кнопку, принялся ждать, когда ему откроют. Томас не торопился. Во-первых, у него была женщина, а во-вторых, он находился в спальне, и его отделяли от входной двери целых шесть комнат. Томасу пришлось надеть тапочки, халат и преодолеть изрядное расстояние, на это он потратил немало времени. Открыв дверь, он обнаружил перед собой человека, которого видел в первый раз в жизни.
– И в чем прикол? – недовольно осведомился Томас.
– Мистер Ди Паскуале? – уточнил Стив.
– Он самый.
– Меня зовут детектив Карелла.
– Очень мило, – раздраженно произнес Томас. – Вы в курсе, что сейчас уже полдвенадцатого?
– Простите, что потревожил вас в столь поздний час, но мне нужно задать вам несколько вопросов.
– Что, до утра никак не терпит?
– Боюсь, что нет, сэр, – твердо произнес Стивен.
– А вы знаете, что я не обязан вас пускать? – поинтересовался Томас. – Могу послать вас куда подальше.
– Можете, сэр, – спокойно ответил Карелла. – Но в этом случае я буду вынужден оформить ордер на ваш арест.
– Слушайте, юноша, вы меня за осла держите? – прищурился Ди Паскуале. – Арестовать меня вы не можете, потому что я ничего не сделал.
– Как насчет подозрения в убийстве?
– Напугали, – фыркнул агент. – Нет такой статьи «Подозрение в убийстве». И вообще, не смешите меня. Кого я, по-вашему, убил?
– Мистер Ди Паскуале, мы можем поговорить об этом в квартире?
– А зачем? Боитесь перебудить соседей? Так вы уже меня разбудили, какое мне дело до них? Пусть тоже теперь не спят. Ай, ладно, давайте, заходите. И почему полицейские в этом вшивом городе не имеют ни малейшего представления о нормах приличия? Являются посреди ночи, будят… Да заходите же, что вы встали столбом в коридоре?
Карелла переступил порог. Ди Паскуале зажег в гостиной свет, и мужчины сели лицом друг к другу.
– Ну?.. – нетерпеливо произнес Томас. – Добились своего? Вошли, выдернули меня из постели… Выкладывайте теперь, с чем пожаловали.
– Мистер Ди Паскуале, сегодня в четыре часа дня на крыльце полицейского участка застрелили человека.
– Ну и что?
– Мистер Ди Паскуале, мы поговорили с патрульным, который был прикреплен к вам, чтобы «защищать». Он утверждает, что вы его отпустили в три часа дня. Это так?
– Да, это так, – кивнул Томас.
– И вы сказали ему, что вам снова понадобится охрана только в девять вечера? Это тоже правда, мистер Ди Паскуале?
– Ну да, правда. И что с того?!. – возмущенно осведомился Томас. – Вы из-за этой ерунды явились ко мне посреди ночи? Решили выяснить, соврал он вам или нет? Вам что, больше заняться нечем? Слушайте, это не вы мне звонили в половине восьмого утра? Вам что, нравится будить людей?
– Мистер Ди Паскуале, почему вы отпустили патрульного?
– По очень простой причине, – язвительно произнес Томас, – потому что сегодня я был в «Коламбия пикчерз», подписывал договор с начальником отдела сценариев. Я поехал туда к трем, зная, что пробуду у него до шести, после чего мы вместе выйдем на улицу, где нас будет ждать кадиллак с шофером. Я знал, что мы поедем в дорогой ресторан, где я, из соображений безопасности, буду держаться подальше от окон. Я знал, что мы пропустим в баре пару бокалов, а к семи часам подойдет автор, который в общих словах изложит сюжет сценария. Потом мы все вместе поужинаем, опять же стараясь держаться подальше от окон. Я знал, что затем мы сядем обратно в кадиллак и меня отвезут домой, поэтому и попросил этого толстомордого патрульного дожидаться меня здесь. Кстати, насколько я могу судить, он даже не соизволил явиться, и вместо него тут торчит какой-то другой говнюк. Я знал, что меня будет ждать красотка, которая, между прочим, сейчас спит в другой комнате. Так что, мистер Карелла, обожающий будить людей посреди ночи, я решил сэкономить нашему городу деньги и отпустил полицейского. Я знал, что буду в полной безопасности, и подумал, что пусть лучше полицейский делом займется, вместо того чтобы таскаться за мной. У нас подростки по всему городу бошки друг другу проламывают – пусть их пока половит. Ну как, мистер Карелла, я ответил на ваш вопрос?
– Мистер Ди Паскуале, вы не приближались сегодня к участку?
– Я же вам сказал, – раздраженно ответил Томас, – я весь день провел на киностудии, оттуда поехал прямо на ужин, а с ужина – прямо сюда.
– Мистер Ди Паскуале, у вас есть оружие?
– Нет! – Томас в ярости вскочил. – Может, скажете мне, что все это значит? С какой это стати я вдруг стал подозреваемым? В чем дело? У вас люди кончаются?
Он произнес эти слова в запале, но при этом угодил в самую точку. Карелла понимал – Томас прав, у них кончаются люди. В самом начале расследования они напоминали утопающего, с радостью хватающегося за каждую соломинку. Весь ужас заключался в том, что ситуация совершенно не изменилась.
Карелла тяжело вздохнул:
– Я так понимаю, начальник отдела сценариев может подтвердить…
– Хотите – позвоните ему прямо сейчас! – с жаром произнес Томас. – Я дам вам его домашний номер. Давайте, звоните! Чего мелочиться – перебудите весь город!
– Думаю, со звонком можно подождать до утра, – промолвил Карелла. – Извините, что вас побеспокоил. Доброй вам ночи, мистер Ди Паскуале.
– Выход, надеюсь, найдете сами? – язвительно спросил Томас.
Близилась полночь.
Мейер Мейер стоял на перекрестке, напротив дома, в котором находилась квартира Редфилдов, и думал, не пора ли закругляться. Он торчит на этом перекрестке с шести вечера, а сейчас на часах уже без двадцати двенадцать. Нет никаких сомнений в том, что супруги скоро погасят свет и отправятся спать. Впрочем, в семь часов вечера Маргарет Редфилд вышла из дома, ведя на поводке вельш-терьера. Обогнув квартал, она зашла обратно в дом в двадцать пять минут восьмого. Мейер собак не держал, но был уверен, что раз собаку выгуливали в семь, то она непременно попросится на улицу еще раз. Странно, на часах без двадцати двенадцать, хотя, нет, пардон, уже без четверти – Мейер снова посмотрел на часы, – но при этом ни Маргарет, ни Льюис из дома носа не кажут. Они вообще собираются выгуливать пса или нет? Так, теперь еще и дождь начался!
Дождь был несильный, он еле моросил, но при этом стало зябко, так, что пробирало до самых костей. Мейер снова поднял взгляд на освещенное окно на третьем этаже, выругался под нос, решил идти домой, передумал и, перебежав улицу, встал под навесом возле булочной. Булочная была закрыта. Близилась полночь, улицы обезлюдели. Вдруг с реки подул сильный ветер, нагоняя тучи, из которых с удвоенной силой полил дождь. В какие-то мгновения морось сменилась ливнем. По улицам заструилась вода. Над крышами домов несколько раз вспыхнули молнии. Мейер стоял под навесом и думал о теплой постели и жене Саре под боком. Он снова обругал Редфилдов, опять решил пойти домой, вспомнил о проклятом терьере, в очередной раз напомнил себе, что собака непременно по-просится гулять, поднял воротник плаща и вновь посмотрел на освещенное окно на третьем этаже. Навес протекал. Мейер кинул взгляд на дыру, через которую проникала вода, после чего снова перевел взгляд на окно. Свет погас.
