— Ключевое слово в этом — безумно, — отсек он. — Это всего лишь Военный университет, готовящий военные кадры, Альтарея. Эти люди знали, на что идут и чем рискуют. И я рад, что ты сейчас не в их числе.
— Правда?! — истеричный смех вырвался из моей груди. — Ты считаешь, что можешь спокойно уничтожить историю моей жизни, людей, которые мне дороги, и при этом я останусь самой собой?! Говорить, что мы вместе, разрушая все то, что взрастило меня?! А что дальше, Зэлдар? Ты двинешься на простые поселения?! На исследовательские базы? Например, на ту, где живут мои родители?!
— Давай оставим этот разговор! — Зэлдар смотрел устало. — Ты слишком нервничаешь, Альтарея. И ты не объективна. Мы можем обсудить это позже, когда ты успокоишься.
— Успокоюсь? — мое тело била нервная дрожь, или это был сдерживаемый смех, я не понимала. — Верно, ты хочешь, чтобы я стала, такой как ты, замороженной и готовой закрывать глаза на чужие смерти и страдания?! Так вот, этого не будет. Я — не такая.
— Не такая? — вдруг неожиданно спросил дальтериец и выражение его глаз резко изменилось. На песчаной глубине заструились змеи, почти полностью вытесняя собой зрачок. Дыхнуло уничтожающим жаром и… смертью. — Не такая??? — отчего-то повторил он, а я недоуменно замерла.
— Да! Не такая… — мои мысли скользнули в глубину, в прошлые воспоминания. — Я росла в хорошей, правильной, любящей семье. Мои родители научили меня, что самая главная ценность — человеческая жизнь, нет ничего важнее…
После моих слов его плечи несколько раз дрогнули, словно выражая сдержанный смех. На фоне искаженного лица это смотрелось устрашающе. Одним шагом он настиг меня, отчего-то хватая за волосы и уставился совершенно пустым, безжизненным взглядом. Эффект от этого был — моя истерика неожиданно отступила, рождая замешательство. Я совсем перестала понимать безумие Зэлдара.
— Альтаре-е-ея… — произнес он слишком мягко, почти невесомо.
— И Союз никогда бы не стал проявлять такую агрессию, как ты, Зэлдар. Тебе бы стоило присмотреться к их политике, — затараторила я, но мужчина, казалось, уже не слушал меня, неотрывно глядя мне в глаза и погружая меня в пучину затаенной боли.
— Ты ни ашера не смыслишь в жизни, девочка, — вдруг выплюнул он слова. — И твою Союз, и твоя семья — лживые, прогнившие до дна структуры, а ты слишком глупа, чтобы распознать это. Вы гораздо хуже, чем мои поступки.
— Что? — я попыталась отпрянуть, но он крепко держал белые пряди, до боли. — Почему ты сказал про мою семью?
— Неважно, — он выпрямился, отступая и отпуская меня. Его взгляд, как сумасшедший, заскользил по моему животу.
— Ответь! — потребовала я, интуиция кричала о подвохе.
— Нет. Давно пора завершить этот разговор. Бессмысленно спорить об этом, — он вздохнул и его взгляд прояснился. От секундного безумия не осталось и следа. — Ты перенервничала, это плохо. Надо успокоиться, если тебе дорог наш ребенок.
— Дорог! — ответила я с вызовом. Внутри все кипело. — А тебе дорог? Дорог ребенок, Зэлдар? Тогда почему ты это делаешь с нами? Почему лишаешь меня близких? И что… вообще ты имел в виду?!
Я схватила его за рукав, с силой сжимая плотную ткань. Дернула.
— Есть обстоятельства, которые мы не в силах изменить. Ни я, ни ты, Альтарея…
— Ты уходишь от ответа, Зэлдар! Все время… Я чувствую, ты не говоришь мне всей правды. Что ж… я узнаю это сама. — Его глаза смотрели внимательно и уверенно. Зрачок дрогнул лишь после моих следующих слов. — Я просто займусь имитацией и залезу в тебя так глубоко, что вытащу всех твоих ашеров на поверхность!
— Не смей! — голос вновь приобрел угрожающий оттенок. Я смогла задеть непоколебимого Зэлдара. — Не делай этого, Альтарея! Ты можешь навредить ребенку!
— Если я буду все время сдерживать себя и томиться неизвестностью, пропадая в бесчисленных тревогах за близких и отчаянии от осознания творящегося ужаса, я наврежу ему не меньше! — зашипела я. — Ты не сможешь меня остановить!
Я не поняла, как оказалась прижата к Зэлдару, а его руки стиснули мои плечи до боли. Мы смотрели друг на друга в немом противостоянии, словно на поле битвы. Я не собиралась сдаваться, а в его глазах тек не песок, в них плескалась горячая лава, уничтожающая все на своем пути. Я была готова прыгнуть в нее с головой, слабый голос разума был не способен воспрепятствовать мне.
— Нет, — еще раз сказал он, глухо, болезненно.
— Да! — с вызовом возразила я. — Я переберу каждую песчинку твоей безжизненной пустыни, но найду ответ!
Мгновения, раскалившие воздух между нами, длились вечно. И все же… они закончились. Моей победой. В тот момент я думала именно так.
— Хорошо, — молвил он отстраненно. — Я расскажу тебе, раз ты настаиваешь. Но лишь после того, как ты придешь в себя и успокоишься. Правда тебе не понравится.
Я удовлетворенно кивнула. Чушь. Зэлдар наверняка поведает надуманные истории про Союз. Разве это может сравниться с его собственной жестокостью?
Глава 16
"Дальтерия… Богатая земля. Скопление сердец. Средоточие передовых технологий гуманизма. Апогей света. Жизнь в ее истинном, первозданном проявлении.
Что значит быть?.. Как возникло разнообразие цивилизаций? Разумены всегда задавались этим вопросом. Ответ — здесь.
Оживляющий космический луч пронзил темное, тяжелое пространство, рассек его, разделив на мельчайшие частицы и родив на свет яркие звезды и сокровища космического океана — планеты. Их тонкая внешняя оболочка стала колыбелью самого чудесного, что есть во Вселенной — разума. Сознательной жизни. Веры и любви. Неприкрытых чувств и надеющихся сердцей.
Сознание развивалось стремительно, каждую секунду отвоевывая себе все больше пространств у природы, у прародителя сущего — космоса. Но лишь тот разум оставался живым, что не утратил своей связи с первоисточником, с импульсом, породившем его. Возникли цивилизации. Часть людей устремилась покорять космическое пространство, другая — осталась в условиях планетарного выживания.
Жизнь на естественных планетах при кажущейся простоте питала себя истоком, мудростью и светом космического луча, некогда посеявшего семена в бездонной тьме. Примитивный разумен, наслаждающийся зрелищем заката, погружающийся в бездонные воды океанов, обоняющий натуральные цветы, получал нечто большее, чем человек, окруженный комфортом технического мира, машинами и изображениями, заменяющими реальность.
Люди разделились. Когда цивилизация людей набрала достаточно мощи для технологического прорыва, а естественная среда обитания была практически уничтожена, случился великий Раскол. Прогрессивно мыслящая часть человечества посчитала искусственные среды существования наиболее подходящими для себя. И принялась осваивать космические пространства, рассеяв в глубине космоса станции и рукотворно созданные города. Удобные и красивые — они практически сняли с человека необходимость заботиться о своем материальном существовании.
