— Отличная отговорка: ничего не помню — с меня взятки гладки!
— А чего ты хочешь? Болотницы очень красивы — этим и кормятся. Я сопротивлялся, сколько мог.
— Ох ты, бедный! А потом — цап за грудь?
— А за что?
— Мог бы волосы погладить!
— Сама гладь!
Нимфириель чувствовала, что их разговор свернул не туда. Она шумно выдохнула:
— Разве об этом шла речь?
— Нет! — Радомир весело улыбнулся. — Мы говорили о том, что ты по-разному ведёшь себя в альвийских поселениях и в человеческих городах. В Мирквиде ты думаешь и поступаешь как альв. Я потому и охотился на тебя в королевстве альвов: там легко предсказать твои действия. Достаточно было узнать, где ты. После этого просчитать, куда отправишься и где будет западня — для меня не представляло большого труда… Помнишь Соляную пустошь? Я почти сцапал тебя тогда, — похвалился тарс.
Нимфириель застыла. «Почти сцапал?» Точнее было бы сказать «почти убил»! До сих пор спина побаливала. Но, похоже, колдун даже не догадывался, как был близок к осуществлению своей мести, и думал, что просто ранил альвийку… Что ж, пусть и дальше так думает. А Радомир тем временем продолжал:
— …Совсем другое дело, когда ты приезжала в Маг’яр под видом наёмницы. Без магии я тебя не мог даже найти, не говоря о ловушках и засадах. То тебя видели на берегах великого моря Заката, то ты уже где-то на северных границах с берендеями. А когда тебя, альва, к неврам на Струмень понесло — у меня голова кругом пошла! — мужчина весело подмигнул ей. — Даже эта дорога весьма показательна. Когда мы выехали из Снавича, ты ещё не отошла от Мирквида, вела себя как ледяная статуя: ни разу не засмеялась, чуть наши парни вспылят и начинают разборки — ты в кусты. А потом день за днём стала очеловечиваться, — волхв перехватил недоумённый взгляд девушки. — Да-да!
— Если под очеловечиванием ты имеешь в виду нашу ругань, истерики и пинки под зад, то… даже не знаю, что сказать тебе!
Она прикусила язык. А Радомир расплылся в широкой ухмылке:
— Не знаешь? Или стесняешься вслух послать меня далеко-далеко и не за грибами?..
Нимфириель задумчиво погладило плечо: не хотелось признаваться, но в чём-то колдун был прав. Она обвела двор рассеянным взглядом:
— Я люблю свою семью… родителей, деда.
— А я и не говорил, что ты их ненавидишь, — возразил тарс и, немного помолчав, добавил: — И вообще, я не понимаю, чем ты не довольна. У тебя богатые, знатные родичи и среди альвов, и среди людей. Я так понимаю: Любояра — это прабабка градоначальника Кроснова, второго города в княжестве после Седой горы? А тётка замужем за тем самым послом, который двоюродный брат миконского князя?
Нимфириель в который раз удивлённо хмыкнула: всё-таки хорошо они изучили друг друга за эти три года. Радомир сверкнул белыми зубами:
— Получается как в присказке: и в девках, и замужем. Хочешь — живёшь среди людей, голову своей любимой тряпкой обмотала, чтобы уши не торчали, — и вперёд. Хочешь — среди альвов, там даже платок не нужен.
Видунья грустно улыбнулась.
— Нельзя вечно балансировать между двумя мирами, колдун. Выбор предстоит сделать и мне.
— Ну, так делай! Не маленькая, поди, — мужчина хмыкнул, — должна уже понимать, что не найдёшь решения, которое устроит тебя полностью.
— Что?
— Что бы ты ни выбрала, всё равно пожалеешь, — волхв наклонился к девушке. — Потому как что-то потеряешь!.. Придётся потерять, альвийка. Понимаешь?
Нимфириель не ответила, стояла и смотрела себе под ноги. Радомир тоже замолчал. Некоторое время они слушали стук дождевых капель. Тарсу не нравилось такое подавленное настроение видуньи. Оно было словно заразная хворь: вот и у него уже на душе кошки заскреблись. Колдун опёрся на деревянную стену и глянул на затянутое тучами небо:
— Дрянь погода… Помню, как-то осенью, тоже в вересне, поехали мы с отцом в Златы пески. Слышала, наверное, про тамошних оружейников?.. Так вот поехали мы меч мне выбирать…
Володарович говорил, словно песню пел: ладно да складно. И вскоре уже не только Нимфириель посмеивалась, а и находившиеся рядом товарищи. Тяжёлые, неприятные раздумья отступали.
Когда Честимир подъехал к охотничьему домику, то удивлённо переглянулся с Могутой. Во дворе то и дело раздавались взрывы хохота. Княжич вошёл внутрь: тарский колдун как раз завершал своё повествование, а сидевшие под навесом люди выглядели куда веселее, чем перед отъездом. Навстречу Честимиру бросилась Яронега, чуть не запутавшись в длинной накидке. В синих глазах было столько света и любви, уже без всяких сомнений! Молодой мужчина подхватил девушку, бережно прижимая к себе и почти незаметно касаясь губами тёплой щеки. Кто-то весело хмыкнул, кто-то смущённо кашлянул… Усыня переглянулся с улыбающейся видуньей и мастерски отвлёк внимание любопытных на охотничью добычу княжича.
— Что это? Никак кабан!..
Глава 22
По прошествии трёх дней, выполнив все необходимые очистительные обряды, уцелевшие тарсы и люди Честимира засобирались в столицу Маг’яра — Седую гору. За то время, что они были в охотничьем домике, из княжеского дворца прибыл ещё один отряд дружинников и нарядная повозка для Яронеги. Всё чаще стали звучать фразы о предстоящей свадьбе, весёлые шутки и смех. Только Володарович помалкивал, по-прежнему опасаясь нападения. Нимфириель успокаивала волхва, но в чём-то понимала его тревоги. Всё-таки дары Колоксая не простые вещи. Даже видунье высшие силы не показали истину. Но ведь кто-то смог узнать и о чаше бессмертия, и о её хранителе!..
Вопреки страхам Радомира, дорога в столицу прошла без происшествий, с подобающей пышностью и торжественностью. И спустя несколько дней люди увидели окутанную туманами гору, у подножия которой удобно расположился город. Откуда эта белая мгла и почему она никогда не развеивается, не знал и не помнил никто. Все привыкли, тем более ничего страшного и опасного в ней не было. Именно вечные туманы, скрывающие вершину, привели к тому, что гору назвали Седой, а потом это прозвище прикрепилось и к поселению.
День выдался тёплый, но уже отчётливо ощущалось дыхание осени. Хорошее время! Богатое! Пора сбора урожая — награды за нелёгкий труд на протяжении целого года! Хлеб уже в закромах. А селяне, не зная усталости, трудятся на огородах и в садах, собирая щедрые дары матушки-земли. Когда, если не осенью, гулять свадьбы?!
Стольный град был украшен флагами, часть жителей вышла за городские стены, чтобы первыми увидеть свадебный поезд. Навстречу дорогим гостям выехали знатные вельможи, подчёркивая высокий статус прибывших. Княжна Яронега, наряженная в тарские одежды, чинно ехала в повозке. Часть лица была закрыта красным покрывалом. Девушка успешно демонстрировала скромность и смущение, положенные невесте. Рядом с повозкой ехал маг’ярский княжич. За ним — тарсы, сменившие простые купеческие одежды на дорогие кафтаны. Рядом пристроились маг’ярские вельможи.
