- Это чабрец, - авторитетно объяснила я, - им весь холм порос. Вечером наступает прохлада и из-за перепада температур он начинает пахнуть особенно сильно. У меня есть только это объяснение.
- Пройдемся, Алена? – предложил он вдруг, - насиделся на рабочем месте и за рулем тоже. Дорасскажете… подышим чабрецом. Так что там о технологиях?
Мне тоже захотелось пройтись, мы встали и пошли к дороге, чтобы подняться на холм. Приближаться к лагерю не хотелось, и мы повернули в другую сторону. В поле над долиной было жарче. Я уже заметила, что температуры наверху и в долине сильно отличались – ночами внизу было очень прохладно, а по утрам даже холодно – градусов десять всего. Я продолжила:
- Раньше дома строили из бревен большого диаметра. Их дотошно отбирали и грамотно сушили. Бревна укладывались в сруб не абы как, а северной стороной наружу. Пазы и выемки прокладывались мхами, которые содержат в себе вещества, не допускающие гниения древесины. В доме ставили большую печь, а то и не одну. Проблем с дровами на Руси никогда не было, и дома протапливались до сухого звона - каждый день в печи готовили еду, зимой и летом. Речи о влажности или гниении древесины не шло вообще. Сейчас другое время… Владимир. Негодное дерево станет гнить, а жильцы – дышать плесенью. Лучше каркас… Но и его я бы строила иначе – как финны, прокладывая утеплитель толстым полиэтиленом, а не мембраной.
Но у нас не налажено производство по-настоящему хороших, подходящих досок… их очень трудно найти. Деревообрабатывающая промышленность развита плохо, лес берут в теплое время года, хранят с нарушением технологии, распускают и обрабатывают частным порядком, неразборчиво. Полноценный же, качественный лес вывозят за границу сырым, продают за валюту. Не жалейте – у вас будет хороший дом, лучший из возможных сейчас.
- Да… были мысли. Жить на старости в таком вот месте, в доме с камином. Вы не замерзли, Алена? – спросил он, отметив, видно, как я обхватила руками плечи, грея себя.
- Пора возвращаться, наверное, - повернулась я в сторону дома, но тут вжикнула молния, и Беркутов молча набросил мне на плечи куртку от своего спортивного костюма, оставшись в белоснежной футболке. Не набросил даже, а положил, подойдя очень близко и обдавая теплом своего тела. Его руки замерли на моих плечах, не сжимая их и не поглаживая – просто легко касаясь. И что-то такое… наверное, случилась минута слабости.
Я никогда не задумывалась над тем, как действует на женщин даже на пионерском, по сути, расстоянии вот это почти физическое ощущение превосходства мужской силы, властной мужской ауры, живого чужого тепла рядом. Это было надежно, спокойно и уютно. И странно, но сбрасывать его руки с плеч не было никакого желания. Самое интересное – я отлично понимала, что происходит то, о чем я потом буду очень сильно жалеть. Это если он поймет все не совсем правильно и попытается продолжить или настоять. Но как же необходимо было мне это ощущение покоя и защищенности, как я соскучилась по этому… как не хватало…
- Спасибо, Владимир, - с сожалением отстранилась я, понимая, что с ним у меня могло получиться – в перспективе могло бы, если бы я не встретила Ваню. Со своими странностями и закидонами мужик, как показал лифт, ну так и все мы не идеальны. Но точно не противен мне, а еще – великолепный стратег и тактик. Кроме того, что бабушка у него замечательная, так он и еще один козырь выложил - чудная девочка эта Оля. Удивительно приятная в общении – теплая, мягкая… теперь я понимала его тоску по Лене, если она вела себя так же и была такой.
Пора было возвращаться, хотя вечер был особенный – тихий, теплый… с холма, кроме аромата чабреца, доносился запах отцветающей липы, а гостям, особенно гостье, пора уже было… О-о-о!! А-а-а??!!
- Алена... - даже не заметила я, как он стиснул мои плечи, теперь уже точно обнимая и прижимая спиной к себе.
- Да-да, Владимир Борисович! Пойдемте быстрее, мне нужно… срочно.
Даже не поразмыслив, как он мог понять эту фразу, я развернулась и почти рысью понеслась к дому. Решит, что живот у дамы прихватило? Об этом думалось с облегчением и даже весело. Во что я чуть не вляпалась? Тепла захотелось? Всего миг понежиться в объятиях? Чужих. Стыдно…
Когда совсем стемнело, и гости ушли спать в свои машины, я села на табурет под стеной и уставилась в темноту, замерев в безнадежном ожидании. Просто на всякий случай и потому что захотелось подумать о Ване, который сейчас где-то там – весь в мазуте и пыли, провонял каленым железом, руки его… об этом вообще нельзя думать – не усну потом. А я не так уж и тупила - Ольга запросто могла оказаться десятой. Липа еще не отцвела, четкого графика посещений и раньше не наблюдалось, так что вполне могло и случиться.
- Алена, - тихо раздалось от угла дома, и я испугано выдохнула:
- Владимир Борисович. Да что же вам не спится-то? Пугаете...
- А вам? Мне понятно – почему? – тихо приблизился он ко мне, аккуратно поднял с табурета и притянул к себе. Но момент прошел... тепла и защиты больше не хотелось. Я решительно пробубнила прямо в его плечо, тесно прижатая к напряженному мужскому телу:
- Извините, но у нас ничего не будет, вы немного опоздали. Но вы мне нравитесь, как человек, и если бы…
- Алена! – резко отстранился он, - ваш муж приезжал сюда?
- Да, - растерялась я, - а откуда вы знаете?
- Да так... Ослы… они мудрые животные. Одни из самых… - засунул он руки в карманы спортивных штанов, немного помолчал и спросил: - Во сколько завтра подъем?
- Если можно выехать ближе к обеду или сразу после него, это было бы лучше всего. Мне нужно успеть показать одному человеку рыбное место, - оживилась я от пришедшей на ум мысли, - и вам с Олей тоже будет интересно – пасека, мамонтовое кладбище, лесной пруд с карпами - бойлы я заказывала для них. Будильник ставить не нужно, ваша бабушка просыпается рано. Как вы на это смотрите?
- Я? Мне, Алена, не рыбу бы, а травку щипать... до хохота, - невесело хмыкнул он, - Оле, скорее всего, будет интересно, мне, наверное, тоже. Не засиживайтесь допоздна, простынете.
Я пожелала ему спокойной ночи и ушла в дом с легким сердцем - как же легко с ним, какой понимающий и внимательный человек. Или не очень оно ему и нужно было... так это даже лучше - проще. Устроившись в постели, открыла интернет и, пошарив там, нашла фильм о танках времен Великой отечественной. Система охлаждения двигателя, очищения от загазованности внутрибашенного пространства, система подачи снарядов, скорострельность пушки, мощность танкового орудия, ширина гусеничных траков, толщина лобовой брони... - мне было интересно все. С замиранием сердца просматривала кадры фронтовой кинохроники – танки, люди… все черно-белое и грязное даже на вид, кроме разве что начальства в традиционной офицерской форме.
И еще информация… наш тяжелый ИС выдерживал удар, но башню тридцатьчетверки королевский «Тигр» своей крупповской пушкой калибра 88мм при прямом попадании разносил в дребодан! Она разлеталась, как ореховая скорлупа, если внутри взрывался боезапас, и ни о каком опознании тел экипажа и их обнаружении даже не шло речи – перед тем, как взрыв разносил металл башни, людей внутри размазывало в фарш, в ошметки, в молекулы! Все преимущество средней тридцатьчетверки было в ее маневренности – это да, но какая, к черту, маневренность, когда танки идут в наступление - в прямую, лобовую атаку?!
