Я слегка толкнула его плечом. Он застенчиво посмотрел на меня и сделал то же самое.
– И снова привет.
Он улыбнулся, как будто лучик света проник сквозь облака.
– Извини, что тебе пришлось стать свидетелем этой сцены.
Стрельнув глазами по сторонам и убедившись, что мой отец не смотрит, я чмокнула его в щеку.
– Не извиняйся. «Простите, что мы тут стоим, вам должно быть от этого чертовски неловко».
Он засмеялся и дернул меня за прядь волос.
Я посмотрела вокруг с искушенным видом.
– Пожалуй, хорошо.
– Угу. Чуть больше… ну, не знаю… пурпурного?
– Точно.
– Но это тебе не платан.
Он поцеловал меня в ухо.
– Да, это никак не дерево.
Я посмотрела на часы.
Тик-так. Я перевела взгляд с часов на потрепанную книжку «Беовульф»[51], которую пыталась читать, села в кровати, подложила под спину подушки и закутала ноги одеялом. Остынь. Просто почитай. Люка пришлет тебе СМС, как только услышит.
11.42.
11.43.
11.45. Телефон завибрировал. Мне даже не потребовалось тянуться за ним: он лежал на коленях под книжкой. Я отбросила книгу на кровать и прочла сообщение Люки:
Я у дома.
Я выбралась из кровати, подошла к окну и отодвинула штору. БМВ стоял на подъездной дорожке, на откинутом верхе сидел Люка.
Отец уже спал. Я босиком, в пижаме прошла на цыпочках мимо его комнаты, сбежала по лестнице, схватила с дивана одеяло и накинула себе на плечи. Потом вышла из дома и тихонько закрыла за собой парадную дверь.
Я мысленно проверила все по списку моей любимой героини-тихони из корейского сериала. Волосы собраны в пучок, хоть он и не идеальный. Макияж смыт, но никаких точек на лице (следов лекарства от прыщей), ставим галочку. Зубы почищены, поэтому дыхание свежее – еще одна галочка. Для полного набора не хватает лишь огромных очков.
Когда я подошла, Люка смотрел в экран телефона.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я шепотом.
– Хотел быть с тобой, когда узнаю, – прошептал он в ответ. – Погоди, а почему шепотом?
Я запрыгнула на крышу машины рядом с ним, и он подвинулся, чтобы освободить мне место.
– Не знаю. Думаю, наши соседи все видят и слышат. У этих домов есть глаза. – Я кивнула на соседние дома. Ни в одном окне не горел свет, тихая улица была жутковато пустынна. Уличные фонари едва освещали ее из-за тумана, пришедшего с океана.
Люка потянул за угол одеяла, накинул его себе на плечи и придвинулся поближе ко мне.
– Да, соседям будет о чем поговорить, если я не получу стипендию и устрою здесь акт самосожжения.
– Ха-ха. Даже не шути на эту тему – сглазишь.
– Ох уж эти твои суеверия!
Я посмотрела по сторонам.
– И дерева нет, чтобы постучать. – Я протянула руку, ущипнула себя за ягодицу и заметила удивление Люки. – Что? Надо ущипнуть себя за задницу, если рядом нет дерева.
– Тебя этому научил какой-то парень-извращенец? – спросил он с улыбкой, прищурившись, как бывало всякий раз, когда он узнавал какую-нибудь новую черту моего характера.
Я втянула носом воздух.
– Нет, моя подружка Эми Монро в шестом классе, спасибо ей большое.
– Кажется, Эми Монро путалась с тобой.
– Ну, после щипка за задницу со мной еще ни разу не случалось ничего плохого, так что…
– Должно получиться. Это наука. – Он как мудрец покачал головой. Я засмеялась и пихнула его коленку своей.
Мы замолчали. В прохладном ночном воздухе появлялись облачка пара от нашего дыхания. Минуты казались вечностью.
И тут его телефон подал сигнал, следом за ним – мой. Люка посмотрел на меня. Я пожала плечами.
– Тоже поставила будильник.
Он улыбнулся и с опаской посмотрел на телефон.
– Хм.
Я тоже взглянула на свой экран, затем на него.
– Ну? Люка! Проверь электронную почту!
Он поморгал, но не двинулся. Гаджет по-прежнему был у него в руках.
– Итак, все… зависит… от этого. Предстоящий момент вроде как определит мою жизнь на ближайшие четыре года. Ну не безумие ли это, если подумать?
Безумием было то, что в эту самую секунду, когда все должно быть известно, он не проверял, блин, свою электронную почту. Но я приказала себе иметь терпение.
– Да, но мы все ждем сообщения о том, что ты принят. Люка, через это проходит каждый школьник. Каков бы ни был исход, все будет хорошо.
Он кивнул.
– Правильно. Я знал, что когда-нибудь этот миг настанет. Но теперь, когда он так близок, чувствую себя как-то странно. Как будто это не я.
Мне хотелось вырвать телефон у него из рук, но я сдержалась.
– Ладно, представим себе наихудший вариант развития событий: ты не получаешь стипендию. В таком случае утром в начале десятого можешь подать заявление в другое место или поговорить об этом со своим отцом.
– О, – он поморщился. – Знаешь что? После сегодняшней выставки, мне кажется, отец мог передумать насчет школы дизайна.
– Ты серьезно?
Он пожал плечами.
– Да, но я по-прежнему хочу получить эту стипендию, чтобы доказать себе, что могу. Она так много для меня значит.
Я кивнула.
– Поняла тебя, чувак. – И вновь уставилась на его телефон. – Ладно, проверь электронную почту, пожалуйста, пока я не намочила себе штаны.
Он отодвинулся, а я шлепнула его по руке. Люка глубоко вздохнул и посмотрел на меня: в глазах читалась неопределенность. Я стиснула его руку, улыбнулась, стараясь излучать уверенность, и сосредоточилась на желаемом результате в надежде, что это поможет увидеть в сообщении то, что я хочу. Сконцентрируйся на своем желании.
Его телефон с щелчком открылся, он прикоснулся кончиком пальца к папке «Входящие» в нижней части экрана. Папка раскрылась, и в самом верху оказалось электронное сообщение от Калифорнийской комиссии по присуждению стипендий. Он поднял глаза, и некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Затем Люка прикоснулся кончиком пальца к этому сообщению.
В последнюю секунду я отвела взгляд. Несмотря на мое присутствие, это был очень интимный момент для Люки. Кроме того, мне действительно казалось, что я вот-вот намочу штаны. Я посмотрела на свою улицу и заметила бело-рыжего кота, пробежавшего между кустами. Это был Синьор, вечно рыскавший по ночам в поисках добычи и попадавший в передряги с енотами. А с ними, между прочим, шутки плохи. Синьор должен быть котом-ниндзя, чтобы…
