Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
— Да, полагаем, — отвечает сам себе Руджеро, трогаясь с места.
— Теперь он наш с потрохами, пускай готовят камеру.
— «Старина Спарки»? — щерится Гжескевич.
— Все к тому идет.
— Ты когда-нибудь видел, как работает эта штуковина?
— А то! — отозвался Руджеро. — Парня пристегивают ремнями. Дают последнее слово. Потом — шум вытяжного вентилятора. Вспышка, хлопок, тело конвульсивно дергается секунд пятнадцать. Потом снова пускают ток. Это делается, чтобы заклеймить позором грязные преступления против человечества. Потому что мы должны знать свою историю.
— Какими были его последние слова?
— Да разве я запоминал?
— Как думаешь, что будет с Эйнштейном?
— Понятия не имею.
— Может быть, е равно эм цэ квадрат?
— Обхохочешься. А может, ты и прав.
— Ты вообще знаешь, что это такое?
— Е равно эм цэ квадрат?
— Да, что это значит?
— Да откуда же мне знать?
— Какая-то жидовская ересь?
— Жидовско-коммунистическая.
— Одна фигня.
— Мы его прибьем к стенке.
— Так он сам себя прибил.
— Как Иисус.
— Эй, полегче, приятель. Здесь Соединенные Штаты Америки.
В среду утром, 24 марта 1954 года, Мими и Изабелла приезжают за новыми нарядами в недавно открывшийся магазин «Энн Тейлор» на Палмер-Сквер.
Мими останавливает свой выбор на гладком коктейльном платье из черного шелка. Кринолин, вшитый в подкладку, придает юбке дополнительный объем. Нижний край отделан лентой. К платью она покупает туфли-рюмочки цвета темного серебра.
— Похоже на Грейс Келли? — спрашивает Мими сестру.
— Скорее, на Еву Мари Сент, — говорит Изабелла. — Из «В порту».
Для Изабеллы они вместе выбирают платье в цветочек.
— А я на кого похожа? — спрашивает Изабелла.
— На Дорис Дэй.
— Какие они все старые, — вздыхает Изабелла. — Мы скорее как Одри Хепберн.
— «Это все равно что дотянуться до луны».
— Это из «Сабрины»?
— Ага.
Альберт пребывает в добром расположении духа среди своих друзей, собравшихся в музыкальной гостиной на первом этаже его дома на Мерсер-стрит.
Он аккомпанирует на пианино «Бехштейн» яркому контральто Мариан Андерсон.
МАРИАН АНДЕРСОН
Двадцать лет назад Андерсон постоянно разъезжала с концертами. Но никуда не денешься от расовых предрассудков: многие гостиницы и рестораны закрывали перед ней двери.
На расовую дискриминацию в отношении Мариан Альберт реагировал особенно резко. В 1937 году он принял ее в своем доме, потому что накануне выступления в Принстонском университете ей отказались предоставить номер в гостинице. А теперь поговаривают, что она ждет приглашения от Метрополитен-опера, на сцене которой никогда еще не выступал темнокожий артист.
На вечере у Альберта она исполняет «Аве Марию» Шуберта.
Публика восторженно рукоплещет.
Несмотря на то что многие гости давно знакомы друг с другом, Альберт начинает представлять их одного за другим:
— Моя падчерица Марго. Роберт Оппенгеймер, он же Оппи, его жена Китти и дети Тони и Питер. Курт и Адель Гёдель. Янош Плеш, мой лечащий врач, его жена Мелани и дети Андреас Одило, Дагмар Гонория и Питер Хариольф. Доктор Отто Натан, мой душеприказчик. Первый темнокожий профессор Принстонского университета Чарльз Т. Дэвис, литературовед и критик, а также Жанна, Энтони и Чарльз… Мой гость из Японии — Тоитира Киносита, физик-теоретик… Гости из Швеции — математик Арне Карл-Август Бёрлинг и Карин… Искусствовед Эрвин «Пан» Панофски, а также Дора, Вольфганг и Ганс… Из Китая физик Янг Чжэньнин и его жена Ту Чили… Йоханна Фантова… Мими и Изабелла Бофорт.
Все приветствуют друг друга аплодисментами.
— Мой врач запретил мне сегодня прикасаться к скрипке, — посмеивается Альберт. — Поэтому встречайте: вторая часть Сонаты Моцарта для фортепиано и скрипки ми минор, Ка триста четыре, в исполнении мисс Мими и мисс Изабеллы Бофорт.
Сестры Бофорт играют безукоризненно.
Гости, встав со своих мест, устраивают им овацию.
Из рук фрау Дюкас каждой достается по букету красных роз невероятного размера.
Подняв руку, Альберт просит тишины:
— А теперь я попрошу сестер Бофорт сыграть Анданте из Концерта Моцарта для фортепиано с оркестром номер двадцать один до мажор, Ка четыреста шестьдесят семь, но на этот раз под аккомпанемент. К ним присоединятся флейта, два гобоя, два фагота, две валторны, две трубы, литавры и струнные.
Под дальнейшие аплодисменты оркестр кое-как рассаживается в тесноте.
Альберт берет на себя роль дирижера.
Музыка волной растекается по Мерсер-стрит.
На тротуаре, наслаждаясь звуками, одиноко сидит чернокожий мальчонка с альбомом для автографов и черной авторучкой «Уотерман».
После выступления снова раздаются шумные аплодисменты.
Каждый из скрипачей берет свой смычок. Альберт, Мими и Изабелла держатся за руки.
Стоило аплодисментам немного стихнуть, как Альберт вполголоса спрашивает:
— Придете ко мне завтра вдвоем?
— Конечно, — соглашается Мими. — А давайте как-нибудь прокатимся на лодке все вместе?
— Надо поразмыслить… — сомневается Альберт. — Вы умеете плавать?
— А как же, — говорит Мими. — А вы?
— Нет, — отвечает Альберт. — Так и не научился.
С другого конца комнаты фрау Дюкас наблюдает за горничными, которые выставляют блюда на стол. Любимый суп Альберта — с яичной паутинкой. Спаржа. Свиная вырезка со сладкими каштанами. Лосось под майонезом. Отдельный стол для клубники, мороженого и безе.
— Мы не были официально представлены, — подходит фрау Дюкас к Изабелле. — Я Элен Дюкас, секретарь доктора Эйнштейна. Вы играли превосходно.
— Благодарю вас.
— Вы из музыкальной семьи?
— Вовсе нет, — отвечает Изабелла. — Лучше сказать, из военной. Мой дядя, Брэдли Бофорт, служит в Лэнгли, занимается чем-то секретным и отвечает за контакты с Белым домом. Он дружит с Эйзенхауэром и Первой леди.
— Так-так, — слышится чей-то голос. — Меня зовут Отто Натан. Рад, что вы уже познакомились с фрау Дюкас. Она мой прекрасный сораспорядитель завещания доктора Эйнштейна.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
