Разумеется, находись Земский приказ поблизости от царской резиденции, это нарушало бы чинную кремлевскую жизнь и осложняло бы деятельность стражи на воротах — Кремль в ту пору отнюдь не был «проходным двором». За зданием Земского приказа проходила стена Китай-города.
В 1568 г. на выезде с площади в этой стене были построены ворота, получившие название Неглиненских. В документах более позднего времени Неглиненские ворота иногда называют Триумфальными: через них, возвращаясь из походов, торжественно въезжали на площадь цари.
Едва ли не с момента постройки Юрием Долгоруким первого московского Кремля через реку Неглинную в том месте, где от города начиналась дорога на Тверь, существовал мост. В XV в, он был перемещен на то место, которое соответствует современному Историческому проезду — напротив Неглиненских ворот Китай-города. Сначала он был деревянным, а с 1603 г. — из белело камня. Вместо перил по его сторонам были установлены бойницы но образцу зубцов кремлевской стены Этот мост был достаточно широк — в XVII в, на нем размещались лавки (новшество, которое русские купцы «подсмотрели» в западно-европейских городах), в которых торговали фруктами, и еще оставалось место для проезда. Рядом с мостом на Неглинке стояла водяная мельница.
К 1680 г. Неглиненские ворота сильно обветшали, и их перестроили. В ходе реконструкции над двухпролетной аркой ворота были надстроены двухэтажными палатами, над которыми вознеслись две небольшие башни, увенчанные восьмигранными шатрами. Во время въезда на площадь иностранных послов, направлявшихся в Кремль для аккредитации, в этих палатах находились представители царствующего дома, если у них возникало желание тайком посмотреть на иноземцев до того, как они появятся в Грановитой палате. Неподалеку, на дороге, которая вела в Тверь, стоял Воскресенский монастырь. Поэтому над въездом ворот укрепили икону Воскресения Христа, после чего ворота официально переименовали в Воскресенские.
До 1731 г. палаты, выстроенные над Воскресенскими воротами, принадлежали Монетному двору. В помещениях над воротами находилось нечто вроде лаборатории, в которой проверялось содержание драгоценных металлов в предназначенных для чеканки монет слитках. Кроме того, в них примерно в то же время находилась Главная московская аптека — если та, что находилась в Кремле, обслуживала лишь царское семейство и придворную знать, то услугами аптеки над воскресенскими воротами могли пользоваться все горожане. Кроме лекарств, там продавали сахар — он ценился необычайно высоко, и лишь очень богатые люди могли позволить купить себе несколько граммов лакомства. Еще в аптеке можно была приобрести спиртосодержащие настойки на целебных травах. Они изготовлялись здесь же, и для этого в аптеке имелся «алямбрик» — перегонный аппарат, идею которого подарили русским средневековым ученым их арабские коллеги.
В 1648 г. (по некоторым источникам — в 1669) архимандрит Пахомий доставил в Москву «список» — точную копию чудотворного образа Иверской Божией Матери. За несколько лет до этого, по желанию царя Алексея Михайловича, Пахомий специально поехал за ним в Афонский монастырь (Греция). «Список» был не просто воспроизведением иконы как предмета живописного искусства. «Как сотворили весьма великое молебное пение с вечера и до света, то освятили воду со святыми мощами, которою обливали чудотворную икону Пресвятая Богородицы, старую Иверскую, и в великую лохань ту святую воду собрали, и снова обливали новую доску, что сделали всю от кипарисного дерева и ничем размерами не отличную. Потом служили Божественную литургию и ту святую воду… дали иконописцу (для разведения красок и пр.) преподобному иноку Ямвлиху Романову, чтобы ему написать икону» — такое письмо написал царю архимандрит, рассказывая о процессе создания «списка». «Список» должен был перенять чудотворные свойства оригинала.
Иверскую Богоматерь торжественно встретили царь, его семья, высшее духовенство, бояре и множество простых горожан, желавших поклониться новой святыне. Икону разместили под навесом, специально выстроенным возле Воскресенских ворот, и в просторечии их все чаще стали называть Иверскими. Иверской часовни, знаменитой своей драматической судьбой, в допетровскую эпоху не существовало: она была построена лишь в 1790-х гг.
В пору строительства «светлого завтра» и часовня, и сами Воскресенские ворота пострадали одни из первых. Иверскую часовню снесли в 1923 г., а ворота — в 1931, мотивируя это тем, что они мешают проезду транспорта. Но в 1995 г. Воскресенские ворота и часовня были восстановлены, и теперь их облик ничем не отличается от того, который был в XVII в. — конечно, за исключением того, что возле них стоит не навес, а Иверская часовня, одна из московских Православных святынь.
Изучая все эти исчезнувшие достопримечательности, мы с вами «выглянули» за пределы Красной площади. Что поделаешь, планировка пространства, когда-то примыкавшего в этом месте к стене Китай-города, изменилась настолько, что для того, чтобы лучше представить себе, где что находилось, лучше ориентира, чем оставшаяся неизменной Красная площадь, не найти. Но давайте все же вернемся к знакомству с тем, что находится или находилось непосредственно на ней. Вот, наискосок от нынешнего Исторического музея, возвышается Казанский собор. Для сегодняшних москвичей он прежде всего — один из символов возрождения разрушенных в советское время памятников старины. Ведь в 1928 г. этот изумительно красивый храм был варварски разрушен. К счастью, в 1990–1993 гг. его удалось восстановить по уцелевшим чертежам и фотографиям. Но с точки зрения историка Казанский собор интересен не только этим.
В конце XV в. на том месте, где сейчас стоит Казанский собор, стояли три длинных приземистых здания. В них размещался склад трофейного оружия. Впоследствии, когда этот склад был переведен на территорию Кремля, он получил название Арсенала. Во время пожара 1626 г. эти строения сгорели. В том же году на деньги князя Д. М. Пожарского на пепелище началось строительство храма во имя Богородицы Казанской. И еще одна любопытная историческая подробность: среди причта собора одно время числился знаменитый протопоп Аввакум. Нам он, прежде всего, памятен как один из виднейших фигур русского Раскола, но для современников Аввакум был еще и автором политических памфлетов, в которых осуждалась роскошная жизнь иных священнослужителей.
А рядом с храмом кипела бурная жизнь Торга… Прямо у подножия стен Казанского собора располагались ремонтные мастерские, в которых чинили посуду. Здесь же стояла каменная харчевня, цены в которой были достаточно высоки. Рядом, вдоль Китайгородской стены, между выездами на улицы Никольскую и Ильинку, в 1595 г. по повелению царя Федора Иоанновича были построены каменные торговые ряды — своего рода пассаж, предшественник и прообраз современного ГУМа.
«На другой день, как солнце встало, пошли… мы с матушкой на Красную площадь, на торг. Куда там — не протолкаться. Народ так и лезет стеной, боярские дети, стрельцы, персюки, татары — в пестрых халатах, поляки — в голубых, в белых кафтанах, иные с крыльями, а наши — в зеленой, в коричневой — все в темной одеже.
По бревнам громыхают телеги. Или проскачет боярин в медной греческой шапке с гребешком, — впереди него стремянные расчищают плетьми дорогу, — опять давка.
