Воцарившуюся на миг тишину разогнал голос Максима.
– Вы там не заблудились без меня?
– Уже идём, – крикнул Аден в ответ и обернулся к Веронике. Понизил голос так, чтобы слышали только она и жрец. – Все рассчитывают на вас, и я в том числе. И да не позволит вам мироздание всё провалить из-за ерунды.
Вероника вспыхнула. Элиот неопределённо пожал плечами и шагнул вперёд. Аден отошёл в сторону, позволяя ему пройти. Пару мгновений спустя жрец растворился в темноте ночного леса, и несколько листьев папоротника закачались, будто на сквозняке. Отсветы от Дара Максима замерли в десятке метров впереди.
– Всем сейчас тяжело, – заговорил Аден. – Не надо отрываться на тех, кто рядом, только хуже сделаешь.
Как же захотелось стукнуть его чем-нибудь тяжёлым…
Аден хмыкнул и растворился в тени. Глаза Вероники перестали светиться.
«Я не отрываюсь», – буркнула она и шагнула в темноту ночи. Светлячок впереди освещал две высокие фигуры и ветки деревьев вокруг – Максим и Элиот явно ждали её.
«Я всё ещё в твоей голове и знаю всё, о чём ты думаешь, – хмыкнул Аден. – Оставь парня наедине с его демонами. Тебе своих мало?»
Вероника закусила губу. Подсветила путь, машинально обошла очередную вязь корней. И то верно. От своих кошмаров отбоя нет, ещё не хватало с чужими связаться.
– Наконец-то, – сказал жрец, едва Вероника поравнялась с ним. – Дарующий пламя прав. Нам надо забыть обо всём ради общего дела. Так что если есть, что сказать, говорите здесь и сейчас.
– Я уже сказал, что думал, – проворчал Максим. – Если вы не будете ко мне лезть, я не буду отвечать тем же.
– Отлично. А ко мне не надо лезть с разговорами о книге Джины, моём Даре или должности жреца, – Элиот взглянул на Веронику. – Понятно?
– Понятно, – буркнула та. – Всё? Можем идти дальше?
Жрец пару мгновений помолчал.
– Знаешь… умение вовремя замолчать – это искусство, – наконец сказал он. – Видимо, тебе оно не дано.
– Это Дар, а я уже дочь Порождающего тьму, – возразила Вероника. – Извини, не судьба.
Элиот помрачнел. Макс расхохотался во весь голос.
– А ты ничего, – он протянул руку. – Дай пять.
Вероника хлопнула Максима по ладони и нервно усмехнулась. Взглянула на Элиота. Казалось, тот сейчас взорвётся.
– Извини, – Вероника смутилась. – Я не…
Элиот глубоко вздохнул, выдохнул. Пару мгновений задумчиво смотрел на Веронику, будто среди тысячи слов, роящихся в голове, искал единственное цензурное.
– Я что, похож на чашку для слива плохого настроения? – наконец сказал он.
– Нет, – Вероника закусила губу. Она отчаянно хотела найти подходящие слова, чтобы Элиот больше не злился, но, как всегда в таких случаях, в голове было пусто. В конце концов, она его мало знает, а потому…
– Ладно, извинения засчитаны, – кивнул Элиот. Вероника с облегчением выдохнула. – Пойдём дальше. Мы теряем время.
Потянулись долгие минуты путешествия в тягостном молчании. Ночную тишину нарушало шуршание травы и листвы, редкие повизгивания киви где-то по правую руку – видимо, где-то там пролегала птичья тропа. Небо над головой понемногу светлело, Вероника взглянула на часы. Надо же. И не заметила, как ночь пролетела.
Чем дальше они шли, тем страшнее становилось. Вероника только сейчас начинала понимать, что вскоре должно произойти. За всю историю не было известно о случаях, когда герои спускались в Туманный мир. Поднимались в Мир грёз – да, двенадцать человек, о которых написано двенадцать «Сказаний». Но окунаться во тьму…
Туманный мир полностью завладел её мыслями. Воображение рисовало картинки одну страшнее другой. Например, вот открываются врата, как бы там они ни выглядели. И вываливается оттуда страшный монстр высотой с высотное здание, какая-нибудь страхолюдина из самых жутких кошмаров Лавкрафта. Или что портал заклинило, и всех их выбросило в какое-нибудь пространство между мирами. Должно же оно существовать? Или что Дары не заработали, и они заблудились в тумане, потеряли друг друга, путь назад, и больше никогда не выберутся.
И ведь не спросишь никого, как там, во тьме…
Что же, кому-нибудь надо быть первыми, чтобы рассказать, горько усмехнулась про себя Вероника. Трём Одарённым, среди которых были одна недоучка, жрец с бесполезным в бою Даром и один настоящий герой. Несмотря на хрупкое перемирие, все трое по-прежнему были готовы переругаться при первой же возможности. Чем дальше – тем веселее.
«Про меня не забывай, – послышался в мыслях голос Адена. – Ходят слухи, что бог в команде – к удаче».
Опять его дурацкие шуточки! Вероника уже собралась высказать всё, что накопилось в душе за долгие часы перехода, но не успела.
– Мы на месте, – объявил Максим.
Все трое остановились.
Лес в паре метров перед ними расступался, открывая взгляду гору, поросшую приземистой кустистой травой. Вершину венчала голая скала, похожая на клык. Позади неё возвышалась похожая гора. Вероника вздрогнула. Это неприятно напоминало о третьем этапе соревнований и о клыках-скалах, обрамлявших пещеру, в которую спускались чемпионы.
Стало светлее, и потому можно было рассмотреть тропу, выстланную досками. Она начиналась у подножья горы, обвивала её коричневатой лентой и терялась в высоте. Сердце замерло. Затаив дыхание, Вероника взглядом пыталась проследить путь в надежде увидеть конечную точку и сам портал. Бесполезно. Священная земля надёжно хранила свои тайны и открывала их только тем, кто мог до них дотянуться.
Что-то коснулось её руки. Вероника оглянулась. Аден стоял совсем рядом и вглядывался в высоту. Она взяла его за руку и ощутила, как по телу разливается тепло, не имеющее отношения к Дару огня. Как же хорошо, что он рядом – так и во тьму шагать не страшно.
– Ну что, все готовы? – спросил Аден. Веронике показалось, что она уловила в его голосе волнение.
– Как будто у нас есть выбор, – буркнул Максим.
– Мне кажется, к такому нельзя быть готовым, – еле слышно отозвался Элиот. Вероника взглянула на него. Жрец всматривался в вышину – наверное, тоже пытался увидеть портал.
Аден оглянулся на Веронику. Она зажмурилась и кивнула.
– Тогда идём, – велел бог огня.
Они зашагали вперёд, к тропе.
Вероника вытащила из кармана наушники и телефон. Включила первую попавшуюся мелодию. С музыкой хоть в Туманный мир, хоть в Мир грёз…
Заиграли знакомые ноты клавишных, взорвались гитарные риффы. Эту песню невозможно не узнать.
«Я воюю со всем миром, который пытается затащить меня во тьму. Я борюсь, чтобы найти свою веру…»[27]
