«Не попадаться бы ведьме на глаза, я беременна…»
«Шыгру нас защитит?..»
Отключив телепатический прием, Даяна вздохнула с облегчением. Прямой угрозы нет. Ее окружала обычная суетливая круговерть людских мыслей и привычная неприязнь, рожденная страхом перед непонятным колдовским талантом островных жителей. А это привычно для людей с континента.
Принцесса Аймина, сбрасывая на руки слуг дорожную одежду, неслась вперед к покоям герцога. Даяна едва успевала за ней. Встреченные в тесных коридорах придворные и челядь испуганно жались к стенам и отвешивали поклоны. Чадящие светильники отбрасывали на их лица красноватые блики, и, уродливо искаженные тенями, лица казались Даяне ритуальными масками враждебных племен.
Недостаток освещения давил на леди. Какие-то неразличимые силуэты крались и прятались в глубоких нишах, и только иное восприятие действительности, чтение мыслей на ментальном уровне спасало от надуманных тревог.
Ее здесь ждали. Каждая кухарка молилась за здоровье герцога, каждый паж…
И лишь один встреченный у двери в спальню правителя придворный пронзил Даяну леденящей ненавистью. На шее у молодого, богато одетого мужчины висел камень, но ненависть откровенно и зримо била из него холодными лучами. Она колола и разила, не предостерегала, а нападала, — берегись, ведьма! — говорили глаза придворного. Ты здесь ничто, соринка, прилипшая к башмаку принцессы!
Принцесса же на мгновение сжала пальцы надменного красавца, обошла его, касаясь не только краем платья, но и плечом, и повернулась к Даяне:
— Познакомьтесь, госпожа Гунхольд, это Кронхам. Мой друг.
Показывая всему двору доверие к лесной колдунье, Аймина не надела камень, и Даяна, легонько коснувшись мыслей принцессы, увидела: полумрак ее опочивальни, нежный шепот, страсть, получаемую взамен любви, и тихую просьбу — откройся, Кронхам!.. Принцесса молила, но мужчина оставался глух к ее мольбам…
Исследовать дальше интимную жизнь дочери герцога Даяне показалось нетактично. Она оборвала связь, поскольку и без того узнала много — Кронхам отец ребенка принцессы, ее возлюбленный. Но не муж.
Почему? Об этом можно будет спросить саму принцессу. Но позже. Сейчас Аймина слишком торопилась к отцу.
Кронхам смерил Даяну взглядом, обозначил приветствие едва заметным наклоном головы — леди Геспард прижала ладонь к груди — и открыл перед женщинами высокую, украшенную резьбой дверь в покои герцога.
Огромную опочивальню правителя безуспешно отапливали два исполинских камина. В ней было очень душно, пожалуй, даже смрадно, и ветер, свободно гулявший под высоким потолком, охлаждал стены, но совсем не приносил свежести. Внизу воздух оставался спертым.
«Издержки феодализма, — шагая по ковровой дорожке к постели герцога, подумала Даяна. — В подобной спальне вряд ли почувствуешь себя уютно… Если, конечно, правитель не подвержен клаустрофобии…»
Правитель страдал от жары, духоты и холода одновременно. Десяток сальных свечей окружал постель. Пряди длинных седых волос налипли на влажные щеки герцога, потрескавшиеся губы мерно шевелились — несчастный бредил и не узнавал свою дочь.
Возле постели Даяна увидела двух мужчин: щуплый слуга в бордовой ливрее суетился над медным тазом с болтающейся на дне темной жидкостью, высокий седобородый старец в черной мантии и странной шапке, украшенной крошечными рожками, держал в руках небольшую потрепанную книжицу и, кажется, молился. Старца почти скрывала стойка балдахина, пожилой худенький слуга, как только принцесса вошла в спальню, горестно воскликнул:
— Как хорошо, моя принцесса, что вы успели! Господину стало хуже!
Аймина встала на колени перед постелью отца, взяла его за руку и прошептала:
— Батюшка, батюшка, откройте глаза, я приехала. Я рядом.
Но герцог бредил. В воспаленной горячкой голове рождались видения какой-то битвы. «Вперед, вперед, на приступ», — чуть слышно слетало с губ, обметанных жаром. Герцог слабо стискивал кулаки и мотал головой.
Расстроенная принцесса совсем забыла представить мужчинам свою гостью. Даяна стояла за ее спиной и смотрела на больного, стараясь не встречаться взглядом со старцем в рогатой шапке.
Но Шыгру, а это, без сомнения, был он, смотрел не в глаза ведьмы, а гораздо ниже — Кавалер, устав сидеть в сумке, висевшей у пояса Даяны, высунул морду из-под хозяйского плаща и сразу повернул остроухую голову к темному углу, где за складками балдахина скрывался старец.
Колдун и кот, одинаково не мигая, смотрели друг на друга.
Даяна поменяла позу — наклонилась, чтобы поставить чемоданчик с медикаментами на пол, — и Кавалер тут же выпрыгнул из сумки. Нервно дернул шкурой, обошел ножку высокой кровати и скрылся под ее днищем.
Принцесса наконец прекратила попытки поговорить с отцом, встала и, повернувшись к гостье, которую так и не представила, произнесла:
— Даяна, ему хуже! Вы сможете ему помочь?!
— Я постараюсь, — тихо сказала та.
— Тогда начните! — почти повелительно воскликнула Аймина. Но лесная ведьма медлила. — Начните! — уже взмолилась дочь правителя.
— Хорошо.
Даяна медленно обошла широкую кровать, встретилась с испытующим взглядом колдуна и, отбросив последние сомнения, сказала:
— Я должна остаться наедине с больным. Принцесса, прикажите всем выйти. Пожалуйста.
Подбородок старца гневно вздернулся, слуга, прикрыв рот ладошкой, тихонько охнул, Аймина же, совсем не обращая внимания на их реакцию, проговорила тихо, но четко:
— Всем вон.
— Моя принцесса, — опешил колдун, — вы ей доверяете?!
— Ваши способности, Шыгру, не оставили мне иного выхода, — ядовито одернула его принцесса.
— Но я старался! Я как мог…
— Значит — плохо старались! — оборвала дочь герцога. — Плохо старались! Теперь — идите.
Тон принцессы наотмашь ударил колдуна. Испепелив Даяну взглядом и бормоча то ли проклятия, то ли ругательства, астролог прошествовал к двери. Слуга понуро поплелся за ним.
Даяна проводила их уход молчанием, но, едва закрылась дверь, сказала мягко, но настойчиво:
— Прошу прощения, принцесса, но вам тоже придется уйти. Я должна остаться здесь одна. Так надо, Аймина, так будет лучше.
— Я уйду, — покладисто произнесла принцесса и, встав на колени, поцеловала отца в лоб: — Все будет хорошо, мой дорогой. Она тебе поможет.
Как только Даяна осталась наедине с больным, из-под кровати выбрался Кавалер. Умному зверю не понадобилось приказов. Пружинисто подскакивая на мягких лапах, кот добежал до двери и, обнюхав ее, внезапно послал хозяйке предупреждение: мысленный образ надетого на шею камня.
— Считаешь, пора поставить экран? — спросила Даяна.
От зверя пришел утвердительный ответ и образ Шыгру, проделывающего обратную манипуляцию: стоя за дверь, колдун снимал амулет.
