очень рад, если вы сможете предоставить мне соответствующие документы. Надеюсь, что это общедоступные документы, так как я обязан указывать ссылки на первоисточники.
Надеюсь, что моя просьба вас не затруднит, заранее благодарю за ответ.
С наилучшими пожеланиями,
Карстен Бренсинг»
Через два дня в моем электронном почтовом ящике была исчерпывающая документация о деятельности города Берлина от департамента юстиции, защиты потребителей и противодействия дискриминации.
Ключевым элементом был так называемый диалог Белло[384], когда горожане, эксперты и представители властей в ходе консультационных совещаний пришли к общему мнению и в конечном итоге разработали соответствующие рекомендации. Затем Берлин предоставил владельцам собак возможность выгуливать собак без поводка при условии успешной сдачи квалификационного экзамена на кинолога. Мне также сообщили, что есть собачьи школы со специальными предложениями для щенков и молодых собак, и дали ссылку на статистику укусов.
Однако никто не обсуждал возможные в будущем отклонения в поведении, которые могут быть следствием выгула собак на поводке, и ни один юрист не проверил, соответствует ли это требование критериям содержания данного вида животных. Это весьма прискорбно, но по крайней мере Берлин старался создать все условия для открытой дискуссии и вынести вопрос на суд общественности.
Я надеялся, что Эрфурт также предоставит достоверную и полную документацию, основываясь на своем 20-летнем опыте ограничения выгула собак только на поводке. После повторного запроса я все-таки получил ответ. В письме мне сообщили, что Эрфурт занялся вопросом выгула собак в 1997 году. Кроме того, мне сообщили, когда в Эрфурте появились соответствующие нормативные документы. Заключительный абзац гласил: «Информация, которую вы запросили, а также такие документы, как экспертные заключения, исследования и т. д. не доступны в нашем центре по работе с населением».
Вывод оказался шокирующим – у Эрфурта не было фактических оснований для вынесения решений. Более того, решение о выгуле собак на поводке было принято без участия общественности, и я не могу не расценивать подобную политику иначе как чистый популизм.
На свой повторный запрос я получил следующий ответ: «Административно-правовое постановление города Эрфурт касается владельцев, которые обязаны в общественных местах выгуливать собаку на поводке. Таким образом это является обязанностью и ограничением в правах владельца, но ни в коем случае не собаки.
Это административное положение не влияет на требования к защите животных при содержании собак. Если требование держать собаку на поводке фактически приводит к ограничению благополучия животных, а именно удовлетворения потребностей собаки в физических упражнениях, то владелец в соответствии с законом обязан сам искать иные способы социализации и обеспечивать необходимую физическую активность собаки».
Здесь в очередной раз становится понятно, как работает наша правовая система. Обязанность использовать поводок ущемляет свободу человека, но не ущемляет свободу собаки. Более того, владелец несет ответственность за любой вред, причиненный его собаке из-за этих правил. Если это было не так грустно, то я бы посмеялся над логикой обывателей.
И Берлин, и Эрфурт не приняли во внимание точку зрения собак и возможные для них последствия. Никто не может сказать, есть ли у выгула на поводке какие-либо негативные последствия для животного, а если да – то какие, и является ли это вероятной причиной увеличения риска получения травмы. Например, как несоциализированная собака, которая постоянно сидит на привязи, из-за отсутствия движения слишком активно и неуклюже играет с маленьким ребенком в семье? Кто сможет исключить, что изменения и последствия лишь отсрочились и позднее проявятся в целом поколении асоциальных животных?
Однако давайте вернемся к сравнению городов. Так, например, в 2012 году Берлин получил примерно 10,7 миллионов евро из налога на содержание собак[385], что в среднем составило по 2,97 евро на каждого жителя. В том же году Эрфурт получил 935 055 евро[386], что в среднем составило по 4,43 евро на каждого жителя. Таким образом, Эрфурт получает примерно на 50 процентов больше доходов на душу населения, чем Берлин.
Со своим метисом ньюфаундленда я спокойно пересекал шумную Шлоссштрассе в Берлине без поводка, подавая команды лишь жестами. Неправильно держать животное на поводке в самые важные часы его повседневной жизни или отпускать на площадках для тренировок размером с игровую площадку.
Если бы я был религиозен, то, вероятно, сказал бы, что в таком случае Бог создал бы собаку сразу с поводком. Мой нынешний пес Дарвин родился в Берлине, когда там еще не было выгула собак только на поводке, но еще щенком переехал вместе с нами в Эрфурт. И я считаю, что на его поведении негативно сказалось отсутствие социализации. Мне ясно – у меня больше не будет собаки в таких условиях. Очень жаль!
Терапия с использованием животных
Зоотерапия упоминается здесь по особой причине. Практически нет такого взаимодействия с животными, которое бы так сильно зависело от настоящего сотрудничества с ними. Что я имею в виду под «настоящим»? Настоящее взаимодействие, на мой взгляд, это такое взаимодействие, которое возникает без положительного подкрепления. На типичной дрессировке животных обучают определенной модели поведения. Например, у полицейской собаки будут формировать те необходимые качества, которые ей пригодятся в дальнейшей жизни в роли служебной собаки.
У животных, которые участвуют в терапии, все иначе. Эти животные тоже должны работать и быть воспитанными, как мы это понимаем, но свою работу в качестве терапевтических животных и партнерское взаимодействие с пациентами они выстраивают самостоятельно. Невозможно научить их налаживать отношения с пациентами. Вероятно, стоит попытаться выбрать животных с подходящим характером, но свое поведение в работе определяют сами животные.
По этой причине для меня терапия с участием животных – это особая форма социального взаимодействия человека и животного и хороший пример того, что человек и животное могут общаться на равных.
На мой взгляд, это обязательное условие, которое должны учитывать терапевты, особенно если намерены лечить психические и поведенческие проблемы с помощью животных. Но, конечно, есть бесчисленное множество случаев, когда этот идеальный сценарий не выполняется.
Потому на своих семинарах[387] я очень стараюсь донести эту основную мысль.
Я вовсе не терапевт, и для меня важно поведение животных, а не влияние их на человека. Однако хочу кратко рассмотреть зоотерапию с двух сторон, потому что в конце концов в терапии участвуют две стороны.
Существует множество теорий, которые пытаются описать то, что происходит во время сеансов зоотерапии. Некоторые уделяют особое внимание взаимодействию, другие – формированию доверия, а третьи объясняют достигаемый эффект свойственной всем нам биофилией. Кому интересны теоретические изыскания, я
