домов, оставляя после себя лишь огонь и руины.
Я стоял на вершине холма, словно вылепленный из камня, парализованный ужасом, не в силах пошевелиться, не в силах оторвать взгляда от этого кошмара. Я видел, как обезумевшие от страха люди бегут по узким улицам, словно крысы, пытающиеся спастись с тонущего корабля. Видел, как рушатся могучие здания, не в силах выдержать натиска стихии, как ненасытное пламя, пожирает все на своем пути, оставляя после себя лишь дымящиеся пепелища и отчаяние.
— Макс! — пронзительный крик Алисии вернул меня к реальности. — Макс, ты должен что-то сделать!
Ее голос, полный боли и отчаяния, едва пробивался сквозь грохот рушащихся зданий и рев бушующего огня.
Да что я мог сделать? Эта женщина сошла с ума?
Но ее слова словно разбудили меня от оцепенения. Я вспомнил о своей миссии, о своей ответственности. Я был Воином-Драконом, и я не мог допустить, чтобы город погиб.
Но что я мог сделать против такой силы? Как я мог противостоять гневу небес?
— Сосредоточься, Макс! — крикнула Тинг, ее голос был полон тревоги. — Используй свою Ци! Ты можешь это сделать! Вспомни, как ты выплеснул Ци в небо, когда разозлился.
Я закрыл глаза и сосредоточился. Я вспомнил слова Тинг, ее наставления, ее веру в меня. Я вспомнил о своей дочери Алисе, о Ян, о Арантее. И я почувствовал, как моя Ци наполняет меня новой силой, новой энергией.
Я открыл глаза и поднял руки к небу. Я сосредоточился на своей Ци и начал плести заклинание. Я не знал, что я делаю, я просто действовал инстинктивно, руководствуясь своим внутренним чувством.
И тогда произошло нечто невероятное.
Из моих рук вырвался поток энергии, яркий и мощный, словно луч солнца. Он ударил в одно из магических цунами, рассекая его на две части. Волна рухнула, рассыпавшись миллионами брызг.
Второй разряд энергии вырвался из моих ладоней, встретив на пути очередное цунами. Волна задрожала, словно от удара невидимого молота, и с хрустом распалась на миллионы капель, которые рассыпались в воздухе сияющей пылью. Ощущение контроля над стихией, над самой сутью мира, опьяняло и пугало одновременно. Я повторил движение снова и снова, превращая грозные волны в безобидный дождь, который омывал улицы Каршура.
Но Танзин не сдавался. Огненные астероиды, словно метеоры, продолжали бомбардировать город. Я встречал их в воздухе, выставляя вперед руки, и моя Ци, превращаясь в невидимый щит, отражала их обратно в небо, где они взрывались безобидными фейерверками. Жар их взрывов обжигал лицо, но я не отступал. Я был стеной, защищающей город от огненного дождя.
Ледяные стрелы, запущенные с кораблей Танзина, были похожи на рой разъяренных ос. Они свистели в воздухе, стремясь пронзить меня насквозь. Но я не давал им шанса. Моя Ци обволакивала меня защитным коконом, растворяя ледяные осколки еще до того, как они успевали коснуться моей кожи. Они превращались в пар, который смешивался с туманом, создавая вокруг меня призрачную дымку.
Я был в центре бури, окруженный хаосом и разрушением. Волны, огонь, лед — стихии бушевали вокруг меня, но я стоял непоколебимо, словно скала среди разбушевавшегося моря. Я был центром сопротивления, оплотом надежды в этой безнадежной битве.
Ярость билась в моей крови, подпитываемая отчаянием и желанием защитить невинных. Я сражался как ранений зверь, загнанный в угол, готовый сражаться до последней капли крови. Каждый отраженный удар, каждое рассеянное заклинание давало мне новую силу, новую уверенность в себе.
И медленно, но верно, я начал ощущать, как чаша весов наклоняется в мою сторону. Атаки Танзина стали реже, менее интенсивными. Его маги устали, их заклинания теряли силу.
А внизу, на улицах Каршура, люди подняли головы. Они видели, как я сражаюсь, как я защищаю их от гнева небес. Страх в их глазах сменился надеждой, а отчаяние — верой. Они начали верить в меня, в Воина-Дракона, которому суждено было спасти Арантею.
И эта вера, эта надежда, стала моим щитом, моим мечом, моей силой. Она давала мне энергию продолжать бой, даже когда мои силы были на исходе.
Я знал, что это только начало. Танзин не отступит так легко. Он будет атаковать снова и снова, используя всю свою мощь, всю свою хитрость. Но я был готов к этому. Я был готов защищать Каршур до последнего вздоха. Я был готов сражаться за будущее Арантеи.
Я был Воином-Драконом.
И я не проиграю.
В этот момент с неба раздался свист. Я поднял глаза, но было слишком поздно. В меня летела драконица. Я сильно истратился. Моя Ци не могла защитить меня. Огненно-фиолетовое пламя, которое изрыгнула рептилия, летела в меня со скоростью света.
— Макс! Нет! Беги! — крик Ян утонул на фоне огненного вихря, окутавшего меня.
Вот и все. Отпрыгался Максимка.
* * *
Ночь опустилась на Каршур, окутав его мраком и пеплом. Город стонал под ударами стихий, превращаясь в руины. Я очнулся весь в саже и в обугленных лохмотьях.
— Кхе! Я еще тот таракан, — прохрипел я.
Туман Танзина рассеялся, но опасность не миновала. Наоборот, она только усилилась.
Внезапно воздух разорвал пронзительный крик. Он был похож на скрежет металла по камню, на рев зверя, на стон обреченного на смерть. Я поднял голову и увидел ее.
Черная драконица. Опять?
Она спустилась с небес, словно воплощение самой тьмы. Ее чешуя блестела как полированный обсидиан, ее глаза горели кроваво-красным огнем, а из пасти вырывались клубы черного дыма. Она была огромна, величественна и ужасающе красива. Она была смертью, облеченной в плоть.
Черная драконица обрушилась на город, словно ураган. Ее крылья, размахом с небольшой корабль, разрушали здания одним только вздохом. Ее когти, острые как бритвы, разрывали камни и сталь. Ее пламя, черное и холодное, сжигало все на своем пути.
Город погрузился в хаос. Здания рушились, словно карточные домики. Люди бежали в панике, не зная, куда скрыться от этого монстра. Крики ужаса смешивались с ревом дракона, создавая симфонию смерти и разрушения.
Я знал, что должен остановить ее. Я был последней надеждой Каршура. Но как я мог сражаться с таким существом? Как я мог противостоять силе, которая превосходила мою во много раз?
Но я чувствовал Ци. Я восстановился.
— Макс! — крикнула Ян, ее голос был полон страха и отчаяния. — Беги! Спасай себя!
Но я не мог бежать. Я не мог бросить город на произвол судьбы. Я должен был сражаться.
Я сжал рукоять меча и приготовился к битве.
