Алиса Макарова
Мурка, ёлка и айфон
– А мне Толик вчера сказал, что Деда Мороза нет! – заявила Дашка, поднося ко рту полную ложку манной каши.
– Да? – оторвался от яичницы папа. – А ты что ему сказала?
– Я ему сказала, что он дурак! – торжественно объявила Дашка и, довольная собой, одним махом отправила кашу в рот.
– Даша, Даша, – укоризненно покачала головой мама. – Разве можно обзываться такими словами? Ты же воспитанная девочка!
Шикнув на Мурку, которая из-под папиного локтя тянула лапу к нарезанной колбасе, она поставила на стол огромную тарелку дымящихся оладий. Пойманная на месте преступления Мурка (чьё настоящее имя по паспорту было Мария Антуанетта, но деда заявил, что пока он жив, пушистики в доме будут называться нормальными кошачьими именами, а не то он язык сломает) обиженно мявкнула и предпочла ретироваться, прицельно прыгнув на колени Мишке.
– Кыш, – дрыгнул ногой тот, не отрываясь от телефона.
– Миш, ты чего не ешь? Каша стынет! – напомнила мама. И, не получив никакой реакции от опущенной к самому экрану светленькой головёнки, уже более настойчиво позвала:
– Миша! Убирай телефон!
– Да счас, счас, мам. Мне тут Вовчик такой видос смешной скинул! Пацаны собаку в тигра красят!
– Они тоже дураки! – со знанием дела заявила Дашка, не теряя времени и одну за другой запихивая в рот всё новые порции ещё не успевшей остыть каши. – Мам, я доела! Можно мне оладушку?
– Конечно, милая. Давай полью вареньем! – засуетилась мама.
– А Дед Мороз точно есть! – продолжала рассуждать сытая и подобревшая Дашка. – Я ему письмо написала. Пап, ты отправил?
– Ой! – хлопнув себя по лбу, подскочил папа.
– Пап, ну ты же обещал! Ещё вчера! – не веря своим глазам, всё шире и шире раскрывала свой набитый оладьями рот Дашка. – Как же он теперь мне подарки пришлёт? Новый Год-то уже сегодня!
Дашка потешно нахмурила свои белёсые бровки и уже готова была пустить слезу, как тут вмешалась мама:
– А мы сегодня отправим. Хорошо, Даш? Вот прямо после завтрака на почту и поедем! Мы ж всё равно за ёлкой собирались, вот и отошлём твоё письмо!
– Да? – прищурив глаз, Дашка с подозрением покосилась на пристыженно притихшего над недоеденной яичницей папу. – Честно-пречестно?
– Ну конечно, Дашунь! – с облегчением выдохнул папа, ощутив, что опасность миновала. – Мы это, экспресс-почтой отправим, чтоб наверняка дошло!
– А это как? – вылупила глаза удивлённая Дашка.
– Экспресс – это значит супербыстро, – пустился в объяснения спасённый папа. Огромного роста, с широченными плечами, он отчего-то не выносил Дашкиных слёз и всегда становился таким растерянным и пунцовым, когда она плакала.
– Супер-пупер-быстро. Как на самолёте!
– На самолёте? Ну тогда ладно, – успокоилась Дашка. Этим летом она впервые летала с родителями на юг, на Чёрное море, в город со смешным названием Анапа, и знала, что самолёт летит очень высоко и очень-преочень быстро, быстрее всех птиц на свете! Даже быстрее снегирей, а уж снегирей Дашка очень любила.
– Экспресс, экспресс, – позабыв про оладьи, бормотала она, стараясь хорошенько запомнить новое слово. – Надо будет завтра Толику рассказать, он-то не знает такое слово!
– А может он знает? – решил поддеть её папа.
– Нет, – с уверенностью заявила Дашка. – Точно не знает.
– Это ещё почему?
– Так он же дурак, откуда у него в голове умные слова появятся? – резюмировала Дашка и принялась облизывать варенье с большого пальца.
– Миша, убирай телефон! Остыло всё уже! – нахмурилась мама.
– Да погоди, мам! Вот только лайк поставлю! Тут Вовчик новые кроссовки скинул!
Не получив результата, мама попробовала зайти с другого конца:
– Вот Даша – молодец, уже доела! – похвалила она.
– А экспресс – это то, как Мишка сегодня утром зубы чистил! Он с собой телефон в ванну принёс и кнопки тыкал, а щёткой не водил! Просто во рту подержал и выплюнул. Чик-чик – и всё.
– Миша, ну мы же договаривались, – укоризненно покачала головой мама. – Пока щёткой чистишь, про себя считай до пятидесяти!
– Ах ты, ябеда! – взъелся Миша, не поднимая глаз от экрана.
– Я не ябеда! – надулась Дашка.
– Так, хватит! – видя, что дело снова идёт к слезам, папа хлопнул по столу и поднялся. К этому времени он успешно расправился с яичницей и тайком от мамы слопал бОльшую часть оладий, оставив на закуску Дашке и Мише лишь парочку. – Поехали за ёлкой!
– Ура! Ура! – закричала Дашка. – А мы большую купим?
– Большую.
– Большую и пушистую? – подпрыгнула Дашка на стуле.
– Всё верно. Большую и пушистую. Только выбирать будет Миша. Помнишь уговор? Он ответственный за ёлку, а ты – за ёлочные игрушки.
Совсем недавно они переехали в новую квартиру, и у них не было ни ёлки, ни украшений, ни праздничной мишуры и цветных игрушек.
– А что значит ответственный? – жадно спросила Дашка. Она очень любила запоминать новые умные слова, особенно самые длинные, чтобы потом хвастаться ими перед Толиком в детском саду.
– Это значит, – на секунду задумался папа, – это значит главный!
– Я главная по игрушкам! – взвизгнула Дашка, от восторга чуть не упав со стула.
– Так, Дашуль! Бегом одеваться! – скомандовал папа. – А я пока спущусь в гараж, машину прогрею. Пойдёшь со мной, Миш?
– Не, я не поеду, – протянул Миша, дожёвывая остывшую оладью и всё ещё глядя в экран. – У меня турнир через пять минут!
– Какой турнир? – удивился папа. – Каникулы же в секции!
– Да в игре турнир, в игре! На телефоне игра! Пять на пять, там Вовчик со мной, такая заруба будет!
– А как же ёлка?
– Что я, маленький, что ли, ёлку выбирать? Сами купите!
– Так Новый Год же сегодня! Вместе поехать хотели!
– Не могу я, говорю, что непонятного? Занят я! Вместе потом украсим!
Сдвинув брови и покрепче сжав кухонную тряпку, мама шагнула к Мише, но папа поймал её за руку:
– Пускай посидит дома. Не хочет ехать – не надо. Может и вправду в школе устал за неделю. Мишань, мы тогда поехали.
– Угу, – не поворачивая головы, отозвался Миша.
– Так а ёлку-то какую брать? – вдруг спохватившись, крикнул уже с порога папа.
– Зелёную, – буркнул Миша. – Сами закройтесь, у меня уже началось. Какую, какую, ёлка, да и ёлка, кому она вообще нужна. Детский сад!
Миша включил микрофон, и в эфир ворвался радостный Вовкин голос:
– Привет, Миш! Видал, какой скин крутой вышел?
Скрючившись над экраном, Миша не услышал, как хлопнула входная дверь.
На улице уже стемнело, и Миша был зол. Он проиграл турнир и проигрывал уж двенадцатую игру подряд.
