ко мне прикасаться даже взглядом! Но вместо этого лишь сильнее расправляла плечи и гордо поднимала подбородок.
Не покажу, ни за что. Эта боль только моя. Она — напоминание о том, что надо всегда помнить кто ты и откуда, и не развешивать уши, слушая сладкие слова красивых, городских парней.
Тем временем ректор завершил свою речь на торжественной, но мрачной ноте:
— Почтим память Чейза минутой молчания.
Все, кто присутствовал в зале, приложили кулаки к левой стороне груди и опустили головы в знак скорби и почтения.
Потом начались выступления факультетов. В них участвовали исключительно старшекурсники. Стражи в черных костюмах показывали боевое мастерство, Хранители распустили по стенам лианы с ярко-розовыми и алыми цветами, Вестники чертили в воздухе сияющие арки переходов и перемещались с одного конца зала на другой, Боевые маги показывали фейерверк из огненных шаров и вспышек молнии, а Гончие, среди которых был и Лекс, демонстрировали чудеса поиска.
Я стояла в тени, далеко от центра и старалась не привлекать к себе лишнего внимания. Во время показа это было нетрудно, но, когда перешли к танцевальной части, все мои попытки притвориться тенью с треском провалились.
Первый танец по правилам пришлось танцевать со своим официальным спутником, то есть с Оливио.
— Ты корова, Найтли! — шипел он когда я самозабвенно топталась на его ботинках, — просто коровища!
Я отвечала с милой улыбкой:
— Стараюсь как могу.
После этого танца он снова от меня сбежал. Слабак!
Молодых людей было много, девушек мало. Поэтому отстояться в сторонке не получилось. Меня то и дело кто-то вытаскивал на очередной танец. Я только успевала предупреждать, что танцевать не умею, и что запросто оттопчу ноги и извиняться за это не стану.
Увы это никого не останавливало.
Я закрутилась в хороводе знакомых и не очень лиц. Браен, кто-то еще из Стражей перваков, Хранители со второго, Боевые с третьего. Четвертый курс не попал, но зато пришлось танцевать с суровым Вестником с пятого.
Я старательно улыбалась и никому не отказывала, но все больше мечтала оказаться в тишине своей комнаты.
Хеммери долго не решался подойти ко мне, маячил на заднем фоне, то и дело попадаясь на глаза, но все-таки не выдержал:
— Потанцуй со мной, — протянул раскрытую ладонь, напряженно всматриваясь в мои глаза.
— Пожалуй, воздержусь, — холодно ответила я, разглаживая придуманные складки на подоле. Мне просто нужно было занять руки, которые начали отчаянно трястись стоило только Коулу появиться рядом.
— Ева, пожалуйста.
Я так ждала этот вечер, так хотела, чтобы Хеммери с ума сошел, увидев меня в прекрасном платье, а теперь стояла напротив него и не испытывала ничего кроме горечи.
— Я не хочу, Коул. Ни танцевать с тобой, ни говорить. Иди к своей Эмми и танцуй с ней.
Словно почувствовав, что речь зашла про нее, в поле зрения появилась сестра. В ярком розовом платье, выставляющем напоказ ее внушительные прелести, с неимоверным количеством кудряшек в замысловатой прическе.
Несмотря на все старания она не выглядела ни элегантно, ни дорого. Она выглядела дешевкой из Муравейника, случайно попавшей в это место.
Или я просто злая. Злая, ревнивая и завистливая.
* * *
Заметив меня рядом с Хеммери, сестрица подбоченилась и пошагала к нам. На губах гадкая улыбка, в глазах торжество.
— Милый, я тебя везде ищу.
Взгляд у Коула стал волчьим, черты лица заострились:
— Опять ты?
Судя по тону, он был не слишком рад ее появлению. Кажется, новая игрушка из Муравейника быстро ему надоела. То-то расстроится крошка Эмми. Она уж точно нафантазировала себе и свадьбу, и переезд в Хайс. Мне ее почти жаль. Почти…
Я не стала слушать, что он дальше скажет, просто развернулась и ринулась прочь:
— Ева, подожди.
Размечтался! Я с размаху влетела в объятия очередного кавалера, и сама потащила его танцевать. Что угодно, лишь бы спрятаться от присутствия того, кто уже ни единожды причинял боль.
Увы, на этом приключения со сладкой парочкой не закончились. Чуть позже меня настигла сестрица.
— Хватит крутится возле моего парня, — она тут же насела на меня с претензиями, — все, уйди в тень и не мешайся.
— В тень? — я усмехнулась, — уж не в твою ли?
— Он мой!
— Ну так иди к нему. Я тут при чем? У меня и без бывших парней ухажеров хватает. А на твоем месте я бы Коула покрепче держала. Парнишка ветреный, и ты ему уже явно наскучила. Судя потому, что танцует он с кем угодно, но только не с тобой.
Сестра побагровела
— Ничего я не надоела! Стал бы он меня приглашать на бал, если бы это было так!
Из крохотной атласной сумочки она достала сложенное вдвое приглашение на розовой бумаге с золотым тиснением.
— Вот видишь!
— Мне все равно, — я брезгливо пожала плечами, но все-таки зацепилась за подпись ректора внизу и имя отправителя.
Действительно Хеммери.
Ненавижу.
К счастью, мимо проходил Браен.
— Ева! Чудесно выглядишь! Красотка!
На сестру даже не взглянул, а она едва не подавилась от злости. Одна мысль о том, что я кому-то могу нравится, вызывала у нее судороги и рвотный рефлекс.
— Спасибо! Ты тоже ничего, — я показала большой палец, а потом небрежно обратилась к Эмми, — а почему ты одна? Где сестренку потеряла?
— У Камиллы платья не было, — чопорно ответила она, и в голосе сквозило плохо скрываемое злорадство.
— Что ж ты не раскрутила Хеммери на еще одно платьишко? Сложно что ли, ради сестрички постараться?
— Перебьется!
Держу пари в этот момент Эмми чувствовала себя королевой. И на балл попала, оставив Камиллу с носом, и у меня парня отняла.
— Потанцуем? — рядом всплыл знакомый с факультета Хранителей, и я с радостью ухватилась за возможность избавиться от сестры.
Сколько угодно можно зубоскалить и строить из себя сильную, но внутри от этого легче не становится. Там по-прежнему кипело, булькало и разъедало.
И отвлечься никак. Танцы не помогали, разговоры с другими людьми тоже. Взгляд как заговорённый, искал Коула в толпе и неизменно натыкался на розовое платье рядом с ним.
К черту.
Улучив момент, когда никому не было до меня дела, я сбежала на балкон. Тяжело облокотилась на мраморный парапет, зарылась пальцами в волосы и закрыла глаза.
Легче не становилось
— Это все ерунда. Неважное. Пустое. Возьми себя в руки! — уговаривала саму себя, а сердце бухало все надсаднее, с трудом прокачивая отравленную кровь
Да что ж так плохо-то?! Всего лишь парень. Вот выучусь, открою свой салон и у меня столько такого добра будет, что только успевай имена записывать,
