На следующий день санитар отвел меня в одну из комнат, где меня ждал представитель фельджандармерии. Жаль, не прежний, с тем уж было наладил отношения, теперь все по новой придется. Я только час как очнулся от операции, местный хирург обозвал фельдшера, который шил мне рану, коновалом и заново провел операцию. Он осторожно вскрыл рану, вычистил ее и зашил очень аккуратно, поясняя, что вскоре этот шрам станет почти невидимым. Этот вообще был, похоже, какой-то косметолог. Говорил, что, если бы после моего страшного ранения в пол-лица я попал сразу к нему, он свел бы его к минимуму. Но и так я был благодарен этому кудеснику скальпеля за такое обращение. Позже, когда появилась возможность, оценил его работу у зеркала, классно сработал.
Представитель жандармерии был невысок ростом, худым и довольно возрастным воякой. Нашивка за ранение выставлена напоказ, издалека увидишь, показывает, что не всегда тут сидел, пришлось и повоевать. Головного убора не было, лысина блестела в тусклом свете керосиновой лампы, а короткая щетка усов, примостившаяся под длинным носом, подстрижена на манер а-ля фюрер. Да, у них такое часто встречается, насмотрелся.
–Рядовой, вы можете что-то добавить от себя лично касаемо предоставленной информации?– с ходу озадачил меня жандарм.
–Я слишком мало находился у большевиков, чтобы разузнать что-то серьезное,– начал объяснять я,– так уж вышло, внезапный обстрел, суета. Решение о минировании блиндажа пришло спонтанно, увидел ящик гранат в углу землянки, ну и…
–Как к тебе попали документы? Как можно точнее!– Тон деловой, ко мне расположен положительно, даже приятно общаться.
–Когда раздались первые разрывы снаружи, красные командиры, а их было четверо, побежали к выходу. На столе в землянке оставались карты, какие-то бумаги, я решил не ждать, пока меня завалит вместе со всеми документами, и сгреб их в кучу. Рядом на кровати лежал планшет, не знаю чей именно, в него я запихал бумаги и увидел ящик с гранатами.
–Значит, офицеров противника в момент взрыва в штабе не было?
–Кто-то все же был, раз взрыв состоялся,– усмехнулся я.
–Поясни.
–Ящик я гранатами и заминировал. Его нужно было открыть для взрыва или хотя бы сдвинуть немного. Раз рвануло, значит, кто-то там все же был.
–Ясно. Теперь основной вопрос. Как ты попал к русским?– Видя мое непонимание, жандарм пояснил:– Как ты попал в офицерский блиндаж?
–А я всегда в них попадаю,– пожал я плечами,– а как иначе? В вермахте рядовые не принимают решений без уведомления офицера. Русские всегда передают пленных своим командирам, сами солдаты практически никогда ничего не спрашивают, зачем им это? Вот так и случается, приводят к штабу, неважно, роты, батальона или полка, дневальный вызывает дежурного, а тот, после пары вопросов, ведет внутрь. А уж сделать так, чтобы выйти как можно ближе к штабу, моя работа.
–Что спрашивают русские, какие сведения ты выдаешь им?– Поймать на слове решил, ну, это смешно, плавали уже.
–Как обычно, вчерашние позиции соседей, которые точно сменили дислокацию. Плюс заниженные данные о составе частей на передовой. Как учили.
–У нас зафиксированы случаи ударов по тем частям, в которых ты появлялся накануне. Сможешь как-то это объяснить?
–Господин унтер-офицер,– да, жандарм был в этом звании,– а здесь как, война идет или глубокий тыл? Вы вообще не принимаете в расчет работу вражеской разведки? Вообще-то там тоже есть штабы, командиры и различные деятели. Они думают, принимают решения и действуют, тут война, а не гулянка.– Вот уж на этом, хитрые фрицы, вы меня поймать не сможете, сами дураки.– Здесь все немецкие офицеры, с кем я как-либо пересекался, всегда проверяли мои сведения, но поступать так или иначе, решали сами, меня никто не спрашивал.
–Ты слишком дерзок, я сейчас прикажу арестовать тебя на пару суток, чтобы подумал над своим поведением!– Хрена себе, вот это угроза! Ты ж мне, милый, рассказал мою дальнейшую судьбу, хорошо. Он даже угрожает незлобно, нормальный такой фриц.
–Ой, господин унтер-офицер, давайте, я хоть высплюсь немного, а то скоро ноги сотру вместе с ботинками,– улыбнулся я.– Я за неделю по этому чертовому городу пробежал, наверное, километров триста. Марафонцам фору дам.
–Не будет тебе такого счастья,– отрезал жандарм и усмехнулся.– Завтра утром доктор тебя осмотрит, если все в порядке, вновь поступаешь в распоряжение семьдесят первой дивизии. Отбудешь в их расположение сразу по выписке. Предписание ясно?– Я кивнул.– Вернись в палату!
Утро началось аж в семь утра, вот гады, завтрак зажали! Блин, немчура вообще не хочет меня кормить. В этот раз какой-то новый врач меня осмотрел, точнее, сделал вид, что осмотрел, и направил на выписку. Делать нечего, пришлось тащиться к местному каптерщику и получать свое рванье. Осмотрев белье и не увидев новой метки, узнал местонахождение моей будущей части и отправился на поиски.
Семьдесят первая дивизия располагалась довольно широко. Ее разрозненные части сновали везде, от элеватора до центра города, куда мне направляться, указали в госпитале. Недалеко, но и не в соседний дом, пришлось опять поползать.
Командир батальона, в который я прибыл, был мне знаком. Уже виделись, а значит, меня, возможно, плохо примут. Ведь как ни крути, а я и правда подставлял каждую часть, в которой побывал. Другое дело, что пришить мне что-то проблематично, но все же сложить два плюс два можно.
–О, ты опять к нам?– вместо приветствия, произнес светловолосый гауптман. Вот этот выглядел привычно русскому человеку. Высок, белобрыс, крепок, со спокойным лицом. Последняя черта меня удивила, если честно, привык уже, что в основном фрицы смотрят на меня как на вещь, а тут… Кажется, гауптман даже рад, что я к нему пришел.
–Так точно, герр гауптман. Получил приказ прибыть в ваш батальон. Разрешите получить указания?– четко выдал я, но по струнке не вытягивался, ибо не в форме.
–Ты откуда сейчас?
–Из госпиталя. Точнее, получил приказ в фельджандармерии прибыть к вам, вот и прибыл.
–А этим чего надо было?– Да, простые армейцы не очень-то любят жандармов.
–Проверяли сведения,– так же спокойно ответил я.
–Ну, судя по новому назначению, все подтвердилось?– Я кивнул.– Отлично. Ты обедал?
–Никак нет, герр гауптман. Даже не завтракал, утром на допрос вызвали и сразу выпнули на задание,– сморщился я, выказывая всем видом свое отношение к жандармам.– Даже метку новую не выдали, сказали получить на новом месте службы, то есть у вас.
–Ясно. Хорошо. Сейчас распоряжусь, тебя накормят, солдаты только что принимали пищу, и горячее должно остаться. Можешь поесть в соседней комнате, мой адъютант покажет. С меткой решим.
–Благодарю, герр гауптман. Это было бы хорошо, редко удается поесть, когда хочешь.
–Хорошо. Скажи, те сведения, что проверяли жандармы, ты откуда принес, в какой части города был?– Видя мое удивление, гауптман поспешил добавить:– Я хотел спросить, из какого района и как давно?
