передатчиком, который Альда не могла понять.
Зато теперь она знала, что во время их последней встречи Триан вроде как ничего не передал ей – и вместе с тем передал. Ему нужно было нечто такое, чего не заметят конвоиры. А следили за ними очень внимательно, даже каплю крови не пропустили бы… Особенно при том, что стремление капать кровью где попало выглядело бы странным!
Зато они упустили волос – единственный тонкий волос, который переплелся с нитями одежды Альды и легко затерялся там. Достаточно длинный для того, чтобы сохранить нужное количество клеток и стать ориентиром для Хайда.
– Он что, поэтому длинные волосы таскает? – поразилась Альда.
«Не для красоты же, – насмешливо подумал Хайд.
– Ну… ему идет…
«Волосы – клетки. Кровь – клетки. Не важно, где содержатся и какую форму обретают. Многие забывают».
– Понятно… Подожди, но Стефан Северин, вон, тоже хвостики заплетать может!
«Украл прием», – категорично подумал снежный демон, и уже по этой мысли было понятно, что от номера 3, с которым он даже не встречался, Хайд не в восторге.
– Да уж, они ж знакомы давно были… Ладно, не важно это все… Я рада, что ты здесь.
Она понимала, что без Хайда не выжила бы. И что его присутствие на этом корабле было не только заслугой Триана. Хайд не был его рабом, если бы он отказался, легионер никак не заставил бы его покинуть лабораторию.
Но фьюз захотел помочь – принимая все риски и свою возможную смерть в космосе. Потому что Альду он знал… и не только поэтому.
– Тебе надоело взаперти, – тихо сказала Альда.
«Да. Но это было полезно».
Решение Триана передать его Легиону, которое изначально казалось Альде вынужденным дипломатическим шагом, принесло больше пользы, чем можно было ожидать. В лаборатории не просто изучали фьюза, ученым удалось стабилизировать его состояние. Главной угрозой для него всегда было внутреннее разрушение, смерть ради продолжения рода, свойственная его виду. В Легионе смогли ввести личинки в его крови в некое подобие анабиоза, обеспечивая Хайду дополнительную подстраховку.
Так что он не злился на Триана за вынужденное пребывание в лаборатории, он был благодарен. Но какой бы просторной и удобной ни была его клетка, он все равно успел заскучать по настоящей охоте. И вот теперь Хайд ее получил.
«Что дальше? – спросил он. – Мы умрем?»
– Не хочется, знаешь ли! Если бы я хотела умереть, я бы не стала столько мучиться. Подожди немного, мне уже получше, сейчас проверю, в каком мы положении.
Альда пока не рискнула бы подняться на ноги, но телепатия этого и не требовала. Сейчас куда важнее было определить, какие последствия повлек за собой взрыв, что вообще осталось от Лаврийского Конгломерата, есть ли путь к спасению.
Альде все еще было плохо, и использование дара отнимало энергию, но это все равно было счастье. Поэтому телепатка не желала медлить, она настраивалась на окружающий мир. Люди стали единственной сложной формой жизни в конгломерате, в отличие от любой обитаемой планеты, и это серьезно упрощало задачу Альде.
Взрыв и правда повлек за собой чудовищные жертвы, но убил он далеко не всех. Оставшиеся люди были заняты ремонтом, об Альде они уже не думали, похоже, многие даже не знали, из-за чего произошла катастрофа. Это было хорошо. А плохо было то, что Альда и Хайд оказались на небольшом обломке, из которого будет трудно перебраться обратно к основной части конгломерата. Продолжая проверку, Альда прикидывала, как такое провернуть, где добыть корабль или рацию…
А потом это вмиг стало ненужным. Потому что способности Альды протянулись за пределы обитаемого собрания старых кораблей. Она почувствовала, что к ним приближается транспорт – настоящий, с полноценной командой… Она бы многое отдала, если бы это оказалась «Северная корона»! Но нет, не сложилось. Свою команду она узнала бы мгновенно, а этот корабль наполняли незнакомые ей люди.
Однако все эти люди думали сейчас о ней.
– Похоже, специальный корпус отследил мою капсулу, – предупредила Альда. – Они послали за нами корабль… Я бы сказала, что мы должны приготовиться, но я понятия не имею, к чему!
* * *
Вольстан был совсем не против того, что ему на год пришлось отказаться от собственного имени и использовать только номер. Во-первых, он легко игнорировал такие мелочи. Во-вторых, номер три – это же почетно! Вольстан прекрасно знал, что в Легионе он никогда не станет настоящим номером три и даже в первую десятку не войдет, способности не те. Поэтому годом своей славы он планировал насладиться сполна.
Немногое в этой жизни было для него по-настоящему важно. Получать удовольствие. Побеждать. Оставаться рядом с братом, который, к счастью, оказался в той же группе и даже стал Четвертым. Вот, пожалуй, и все, что могло вдохновить его на сильные эмоции.
Чужая смерть волновала его куда меньше. Особенно смерть тех, кто был ему неприятен. Он видел, что Эдмар до сих пор мечется из-за того, что пришлось убить его бывшую девицу. Нежный какой… От такой сентиментальности ему лучше избавиться, если хочет и дальше заключать выгодные сделки. Сам же Вольстан никакого сожаления не испытывал. Пятую он толком не знал, слишком уж ничтожной она была. Шестой и вовсе разваливался на части, для него быстрая смерть стала подарком. Ну а Вторая заслужила это, Вольстан слишком хорошо помнил, как она разделалась с ним и его братом. После такого даже хорошо, что она останется на Эребе навсегда!
Вольстан весьма смутно понимал, в чем суть сделки, заключенной между Эдмаром и Кейном. Он лишь осознавал, что это предательство Легиона и работа с теми хищными тварями, которых на ловушке спустили с поверхности Эреба. В подробности он не вдавался, да и его брату было все равно. Они никогда не клялись в верности Легиону. Их интересовала лишь хорошая жизнь, и пока условия, предложенные Кейном, были лучше. Да и понятно, почему! Вольстан уже выяснил, что в Легионе Кейн занимал достаточно низкую позицию, на которую ему не хотелось возвращаться. Вот он и начал служить кому-то другому… Тому, с кем Вольстану еще предстояло познакомиться.
Пока же они застряли на Эребе, пусть и ненадолго. По подсчетам компьютеров, примерно через двадцать часов буря кончится, можно будет отправиться прочь с этой вечно воющей планеты. Рассказывать про уродцев было нельзя. В отчете им всем полагалось написать, что местная хилерша сошла с ума, она надолго затаилась, а потом напала на группу Легиона. С помощью ловушки она отправила Вторую, Пятую и Шестого на поверхность, где они и погибли. Остальные смогли избавиться от Юберты и теперь скорбят о погибших товарищах.
Такой вариант казался Вольстану сомнительным. Но Кейн считал, что в Легионе поверят, и он обычно оказывался прав. Не даром же именно он это все устроил!
Поэтому Вольстан не напрягался и ни о чем не думал. Он просто бродил по станции, ожидая, когда закончится шторм. Он был спокоен, он ничего не ожидал – а потом повернул за угол и увидел прямо перед собой монстра.
Так не должно было случиться. Кейн заверял их, что, покончив с тремя жертвами, уродцы останутся надежно заперты в зале с «Лисицей». Дверь там достаточно прочная, чтобы удержать их, они точно не выберутся! Но кому теперь напоминать об этих словах, когда Кейна нет рядом, а хищная тварь замерла прямо перед Вольстаном?
Он уже знал, на что способны эти выродки, он же дрался с мутантом один раз – и ничем хорошим это не кончилось. Если бы выбор был за Вольстаном, он бы любыми путями избежал схватки.
Но выбора по-настоящему не было, они с хищником оказались наедине в ярко освещенном коридоре, вдали от залов, где можно укрыться. Теперь Вольстану только и оставалось, что напасть первым. Так он хотя бы перехватывал контроль над битвой, он задавал темп… Он что угодно готов был сделать, лишь бы дождаться остальных.
– Сюда! – крикнул он, уклоняясь от очередной атаки мутанта. – Они вырвались! Они здесь, помогите!
Ответа не было. Вольстан даже не знал, кого именно звать, где сейчас Кейн и Эдмар, где затаились гражданские, куда делся его брат… У него не было времени думать об этом. Ему повезло лишь в том, что до него добралось только одно существо, а не вся стая, которую запустил в «Ковчег» их инструктор. Вольстан понятия не имел, куда направились остальные твари, ему и одной хватало с лихвой!
Эта была чуть менее смертоносной, чем тот мутант, с которым Третий сражался когда-то, и все равно бесконечно сильной. Вольстан не сдерживался, он атаковал отчаянно, и у него даже получалось ранить уродца, но и платить за это приходилось немалую цену. Он ломал кости существу, а оно разрывало ему мышцы. Он удачно ударил зверя по горлу, но сам заплатил за это глубоким, пульсирующим кровью порезом на шее.
Но он хоть чего-то добивался! Вольстан помнил, что первое существо у всей их группы даже ранить не получилось. Теперь же его борьба с мутантом шла почти на равных, и, хотя
