– Привет, Санёк, – подарил Ренат моему сыну открытую улыбку и протянул блин, только что снятый с головы. – Будешь?
– Ты сам печешь блины? – удивился Саша, но блин принял, сложил и убрал на отдельное блюдце.
– Я пытался разбудить твою маму, чтобы она занялась блинами, но ничего не вышло и пришлось всё делать самому. Мужчина должен помогать прекрасным дамам.
Сраный ты павлин…
Неотрывно смотрела на Рената, который так и не осмелился посмотреть на меня ещё раз. Под блинчиком теперь не спрячешься.
– А зачем ты так рано приехал? – прокурорские нотки в голосе сына снова кинули меня в океан паники. – Семь утра всего.
– Решил зарулить к вам перед тренировкой. Нашему клубу нужен новый юрист, а твоя мама, вроде, по этой части. Ну, и, как раз, у нее сейчас нет работы.
– Угу, – протянул мой сын, и мне стало ясно, что на этом допрос не закончен. Весь в своего деда. А это, в данный момент, очень нехорошо. – А имя моей мамы на клюшке – совпадение или нет?
Твою-то мать!
– Саша, – позвала я сына, всеми силами стараясь, чтобы голос мой не дрогнул и казался дружелюбным. – Не приставай к нашему гостю. Давайте, позавтракаем, и я тебя в школу отвезу.
– Ты прав, Саня, – сказал Ренат неожиданно. Без своего этого голоса для шуток, даже спину выпрямил и плечи расправил, будто после следующих слов мой сын может его ударить. – Мне нравится твоя мама.
– Ренат! – попыталась его заткнуть.
Он до сих пор пьяный, что ли?!
– Что, Вика? – посмотрел тот, наконец, на меня. – Саня нормальный, умный пацан. Он должен знать, что между нами что-то есть.
– Ренат, не сейчас, – давила я до последнего.
– Саня, – проигнорировал меня парень и снова посмотрел на моего сына. – В общем, твоей бабушке я уже всё сказал, теперь скажу тебе. Мне нравится твоя мама и даже больше, чем просто нравится, и я хочу с ней встречаться. Надеюсь, ты не будешь против?
Повисла пауза, во время которой Ренат протянул руку Саше, ожидая рукопожатия.
Кажется, я забыла, как дышать. Время остановилось и моё сердце вместе с ним. Даже мама перестала заворачивать творог в блины, уставившись на Сашу, от дальнейших слов которого зависело, вообще, всё.
– Я не против, – сухо с важностью министра сказал мой сын и пожал Ренту руку, должно быть, очень сильно, так как пальцы того побелели.
– Спасибо, дружище, – улыбнулся Ренат и мягко похлопал моего сына по плечу.
Я вспомнила, как дышать, сердце – как нужно биться.
Драки с утра не будет – день уже начат хорошо.
– Виктория, поставь чайник, – отмерла и мама. – Будем завтракать.
– Да. Только… Ренат, можно тебя на секундочку? – с трудом натянула улыбку.
– Сейчас, Вика, – снял тот со сковороды готовый блин. – Саня, подменишь?
– Да, – быстро согласился мой сын и встал вместо Рената у плиты.
Продолжая улыбаться так, чтобы улыбка не походила на спазм лица, дождалась, когда Ренат подойдет ко мне.
– Доброе утро, соня, – включил он сразу барсятину, когда мы немного отошли от кухни.
– Сейчас я тебе покажу доброе утро, – схватила его аз фартук на груди и резко потянула за собой, закинула в ванную комнату и закрыла нас на щеколду.
– Ты какого хрена выперся из комнаты? – шипела в его лицо.
– Я ссать захотел. А там твоя мама… и вот я в фартуке пеку блины. Я сам не в меньшем ахуе, чем ты.
– Ты должен был свалить из квартиры еще ночью, а не ходить по ней и метить…
– Так говоришь, будто я нассал в цветочный горшок твоей мамы через ее голову.
– Откуда мне знать, куда ты попёрся утром?! Кто тебе, вообще, разрешил гулять по квартире как у себя дома?
– Я думал, все видели мой приход, поэтому и пошёл в туалет, как у себя дома.
– Никто твой приход не видел, если, конечно, твоё появление можно назвать приходом. Ты приехал на автолюльке, подкатил к моей восьмидесятилетней соседке, сказав ей, что теперь тебе нравятся дамы постарше, а потом я перетаскивала тебя из люльки на свой балкон. Вот каким был твой, с позволения сказать, приход.
– Ты ревнуешь меня к своей соседке? – повел он игриво густыми бровями.
– Ты до сих пьяный, что ли? – всмотрелась в его глаза и поняла, что всё, что было сказано до этого момента, просто пролетело мимо его ушей. – Ты хоть понимаешь, как теперь всё стало сложно?
– Всё просто, Вика, – Ренат сократил между нами расстояние, обхватил мою талию руками, резко приподнял и усадил на стиральную машинку, встав между моими коленями. – Всё просто, если не думать, что всё сложно.
– Точно до сих пор пьяный, – выдохнула я обреченно.
Отвернула лицо, когда Ренат склонился, чтобы меня поцеловать.
– Ты всё ещё ревнуешь меня к той восьмидесятилетней девчонке? – дразняще шепнул он в губы.
– Идиот, – усмехнулась я, перестав злиться, и этот момент стал идеальным для Рената, когда его язык проник в мой рот.
Рефлекторно подняла руки, запустила пальцы в его волосы и притянула этого негодяя к себе.
Ванная комната наполнилась звуками нашего поцелуя. Низ живота налился горячей истомой, когда ладони Рената пробрались под мою майку и прошлись вдоль позвоночника.
– Вкуснятина, – шепнул парень, нехотя отстраняясь. – А номерок у твоей соседки я успел взять? Из какой она квартиры, говоришь?
Мягко шлепнула его по лбу и тут же притянула обратно к себе, накрыв его губы своими.
– Ренат, Вика, чай готов! – послышался голос мамы из кухни.
– Пора идти, актер, – отпустила парня из объятий и соскользнула со стиральной машинки, когда он отошел на шаг.
– Почему это я актер?
– «Нравится и даже больше», – передразнила его интонации и поправила майку.
– Это не актерская игра, Вика.
– А что это?
– Правда, – бросил он с легкой улыбкой и первым вышел из ванной комнаты.
Глава 26. Виктория
– На раз, два, три?
– Давай.
– Раз, два, три! – и мой сын вместе с Ренатом почти синхронно заставили взмыть два блина над сковородками и перевернуться. Даже на голову никому ничего не упало.
Хотя блинов шесть назад блин, пущенный Сашей, всё-таки, прилетел на голову маме и заставил её смеяться до слёз.
Наверное, это утро было самым странным, но и самым веселым за последние лет шесть. После смерти папы мы как-то утратили нить семейного веселья. Но пришёл Ренат, принёс свою какую-то странную свежую нить и связал нас так, что даже мнительная мама чувствовала себя в компании нового человека абсолютно спокойно и свободно.
