С обеими этими задачами она справилась превосходно, хотя плоды ее воспитания дали о себе знать не сразу. В последнем известном нам эпизоде ее биографии Ольга вновь предстала успешной военачальницей: в 969 году она отразила разбойное нападение на Киев. Несколько месяцев спустя она умерла, прожив жизнь, достойную не столько христианской святой, сколько скандинавской валькирии – божественной девы, даровавшей отвагу в сражениях[158].
Княжение Ольги положило начало великим переменам в европейской истории. Своим обращением в христианство Ольга сделала выбор между Европой и Азией в пользу первой – и этот выбор предопределил дальнейшую судьбу Киевской Руси. Со временем византийское влияние на Киев пересилило наследие викингов, и связи с Константинополем стали настолько тесными, что три современных государства, восходящих к династии Рюрика, – Украина, Беларусь и Россия – по сей день считают себя наследниками Древней Греции и Рима[159].
Разумеется, Ольга не догадывалась о том, какие последствия повлечет за собой ее поступок, и, возможно, до конца своих дней считала, что ее затея не удалась. Но православная вера, которую она принесла на Русь, в конечном счете все же легла в основу национального единства и сыграла важнейшую роль в формировании Российской империи.
Глава 18. От Руси к России
Святослав восхищался своей матерью и в знак уважения распорядился похоронить ее по христианскому обряду, но это вовсе не означало, что Киев был готов отказаться от языческих богов. Все ближайшие соседи – Польша, Дания, Норвегия, Венгрия – уже поддались проповедникам новой веры, но Святослав оставался убежденным язычником. Его боги требовали побед – и только они могли обеспечить ему верность киевской знати.
Первый свой поход, еще при жизни матери, Святослав предпринял против хазар, власть которых негласно признавали и Ольга, и Игорь. В ходе ожесточенной кампании, продлившейся шесть лет, Святослав разгромил хазарские войска и захватил Итиль, столицу каганата. Судя по всему, он унаследовал от матери мстительный характер: город был разорен дотла. Арабский писатель X века Ибн-Хаукаль, посетивший Итиль вскоре после этих событий, заметил, что «не осталось в городе том ни винограда, ни изюма».
Воодушевленный этой победой, Святослав направил войска на запад и, перейдя Балканы, присоединил к своим владениям земли Болгарского царства. За первые десять лет княжения он создал крупнейшее во всей Европе государство, протянувшееся от современной Румынии до Казахстана. Это был триумф старых богов – наглядное свидетельство того, что они превосходят Христа могуществом.
Столкновение с Византией – великим оплотом новой веры – стало неизбежным, но, к несчастью для Святослава, Византия как раз переживала новое возрождение. Императора-книжника, крестившего мать Святослава, сменил на троне воинственный Иоанн I Цимисхий. Одержав несколько побед над войсками русов, Иоанн вынудил Святослава отступить и укрыться за стенами старой римской крепости на Дунае. Через два с лишним месяца осады киевский князь капитулировал и в знак смирения лично отправился на переговоры.
Император Иоанн встретил его в парадных золотых доспехах, увенчав голову тяжелой короной Византии и восседая на своем любимом белоснежном коне. Он принял предложение о мире, но лишь на том условии, что русы выведут войска с Балкан и откажутся от своих последних завоеваний. Но худшее было впереди. На обратном пути в Киев Святослав угодил в засаду у днепровских порогов. Возможно, подстерегавшие его печенеги были подкуплены византийским императором, не поверившим в мирные намерения русов. Так или иначе, Святослав пал в бою с печенегами: те отсекли ему голову и в устрашение русам сделали из его черепа чашу для питья[160].
Смерть Святослава повергла киевлян в панику. Между его сыновьями вспыхнула междоусобная война, затянувшаяся почти на десять лет. Младший из них, Владимир, вынужден был бежать за море, опасаясь гибели от руки братьев.
Славянизация русов шла полным ходом, но связи со Скандинавией оставались тесными, поэтому неудивительно, что Владимир решил искать убежища в Швеции. Шведский король принял его радушно, отдал ему в жены одну из своих дочерей и согласился помочь войсками.
С помощью шведских и норвежских викингов Владимир вскоре захватил несколько крупнейших городов Киевской Руси. Затем он отправил послов к своему брату Ярополку, предлагая совместное княжение. Но когда Ярополк прибыл на переговоры, воины Владимира напали на него из засады и убили.
Не удовольствовавшись победой над братом и захватом власти, Владимир направился в монастырь, где укрылась вдова Ярополка. Настоятельница пыталась защитить ее и заперла ворота, но слуги Владимира разнесли их топорами в щепы. Отыскав вдову брата в одной из келий, Владимир взял ее силой, а затем вынудил вступить с ним в брак, чтобы ослабить сопротивление со стороны недовольных новым режимом.
Как политический ход это сработало, так что Владимир обошелся таким же образом с женами еще шестерых своих врагов, собрав между делом (как утверждает «Повесть временных лет») около восьмисот наложниц и поселив их в разных городах Руси, чтобы не испытывать недостатка в женском обществе во время поездок.
Честолюбие Владимира не уступало его феноменальному распутству. Он расширил и укрепил границы Киевской Руси, разгромив племена, населявшие территорию современной Словакии, и подчинив болгар и литовцев. Своими военными успехами он изрядно встревожил правителей соседних стран. Польский король Болеслав поспешил заключить с Владимиром союз, чтобы предотвратить нашествие русов на Польшу.
Но самым впечатляющим признанием его могущества стали события 988 года, когда византийский император Василий II попросил Владимира предоставить шесть тысяч варягов для помощи в подавлении мятежа и предложил ему в жены свою сестру. Правда, Василий поставил обязательным условием, чтобы Владимир принял христианство, но для киевского князя это не стало преградой. У язычества, с его точки зрения, были свои недостатки: обширный пантеон слишком уж точно отражал политические реалии Киевской Руси, в которой каждый местный правитель имел собственную крепость и дружину и в любой момент мог объявить себя независимым. Сотня мелких божков, объединившись, могла лишить власти верховного бога – точь-в-точь, как бояре совместными усилиями могли свергнуть киевского властителя и поставить нового князя.
