борьбу. Однако турецкие националисты с самого начала сумели использовать этот потенциал в своих интересах. Участие курдского народа в анатолийском сопротивлении пошло на пользу турецким националистам».
Кемалисты и коммунисты
После победы кемалистов над силами Антанты, новый режим начал вести резко шовинистическую политику в отношении нетурецких народов. В противовес просоветской партии М. Субхи, кемалисты создают в 1920 году «официальную компартию», с целью привлечь на свою сторону часть мусульман, симпатизирующих коммунистическим идеям. Если партия Субхи действовала в идейном фарватере большевизма, то «официальная компартия» декларировала классовое сотрудничество и соединение марксизма с исламом. Активный разгром турецких коммунистов начался в январе 1921 года, когда в Анкаре была закрыта газета «Emek» – центральный орган Народной партии Турции (легальное ответвление ТКП).
В конце января 1921 г., в Трабзоне была устроена «бойня 15-ти», в ходе которой были жестоко убиты несколько членов ЦК компартии, во главе с лидером партии – Мустафой Субхи. Этот сокрушительный удар надолго вывел ТКП из боеспособногосостояния. В условиях непрекращающихся репрессий, коммунистическое движение продолжило свое дробление, наряду с ТКП действовали Анатолийская коммунистическая партия, Стамбульская коммунистическая партия и другие организации. Озан Ормеджи пишет: «Главным образом, четкая позиция Ленина по поддержке всякой антиимпериалистической борьбы, включая Мустафу Кемаля и опасность превращения (Турции) в колонию, обуславливала очень мягкие действия турецких коммунистов против Мустафы Кемаля и усвоение ими гибридной идеологии, застрявшей между кемализмом и коммунистическими идеалами».
После 1921 года ТКП была уже частично разгромлена новым турецким режимом, но тем не менее, она поддержала военное подавление восстания Шейха Саида, видя в этом «борьбу с реакцией». Это стало общей линией Коминтерна в отношении к данному восстанию, т. к. в режиме Ататюрка усматривался определенный антиимпериалистический заряд. В последующем это превратилось в тенденцию – ТКП выступала в ролипоследовательного проводника линии Коминтерна.
Абдулла Оджалан дает следующую оценку позиции ТКП в курдском вопросе: «Перед лицом национально-освободительной проблемы курдского народа, являвшейся самым важным звеном демократической революции в Турции, почти все социалистические течения во главе с ТКП, не сделав серьезного и ответственного анализа, заняли социал-шовинистическую позицию кемалистского хвостизма. В заявлениях, которые распространяла ТКП. Открыто поддерживался геноцид кемалистской диктатуры в Курдистане и выражалось стремление понравиться кемалистам».
Новая волна репрессий обрушилась на турецкую компартию в начале 1950-х гг. В тюрьму попал практически весь ЦК и много рядовых партийцев. Всего было арестовано 187 человек. Это нанесло большой ущерб ТКП, вынудив ее перенести партийный центр в ГДР, откуда начала вещание партийная радиостанция «Bizim Radyo» («Наше радио»). По словам турецкого исследователя Йанлика Левента: «…внутри страны не было никаких реальных структур (ТКП – прим. М.Л.). При этом сочувствующие социалистическим идеям серьезно полагали, что коммунистическая партия продолжает существовать в глубоком подполье; в действительности же это было чем-то вроде городской легенды».
Журнал «Kadro»
Жёсткое репрессии против представителей левого движения Турции и отсутствиеразветвленных подпольных организаций подтолкнули часть активистов к попыткам примирения с турецкими властями. Попытки осмысления кемалистского буржуазного революционизма через призму марксистского учения стали в 1930-ые годы одним из главных направлением мысли левых интеллектуалов Турции. В этой связи, уместно выделить движение «Kadro», который получил соответствующее название от ежемесячного журнала. Журнал «Kadro» выпускался с января 1932 по декабрь 1934 г., группой интеллигентов, которые были выходцами из ТПК: Шевкет Сюрея Айдемир, Исмаил Хюсрев Токин, Ведат Недим и другие.
В своих материалах, авторы журнала «Kadro» отстаивали возможность третьего пути между большевизмом и индустриально-развитыми буржуазными странами. Олицетворением третьего пути была Турция Ататюрка. По мысли идеологов «Kаdro» XX век будет ознаменован победоносными движениями националистических движений угнетенных народов. Турция же имеет потенциал возглавить это движение. Основные противоречия разворачивались не между классами внутри общества, а между развитыми и развивающимися странами. Аграрные страны могут избежать капиталистического пути развития, используя все плюсы политики этатизма, сохраняя частный сектор как полноправного участника экономической жизни. Как не сложно заметить, идеология «Kadro» имела крайне мозаичный и эклектичный характер, классовая борьба фактически выносилась за рамки турецкого общества и усматривалась лишь в историческом прошлом Европы. Данная концепция выдвигает на первый план тезис о корпоративизме турецкого общества, которое единым целым должно противостоять империалистическому миру. Корпоративизм в своеобразной форме является одним из идейных столпов кемализма. Республика как надклассовая общность растворяет в себе антагонистические классовые противоречия. Эту идею и транслировал на своих страницах журнал «Kadro». Несмотря на острожную позицию журнала по внутриполитическим вопросам, он был закрыт в 1934 году, но оказанное им мощное интеллектуальное влияние чувствовалось еще достаточно долго. Своеобразным вторым изданием этих идей, по мнению Озана Ормеджи, стала теория, получившая развитие в 1960-е годы о национально-демократической революции(Millî Demokratik Devrim).
Послевоенный период
Развитие Турции после окончания Второй Мировой войны можно охарактеризовать как постепенный отход политической элиты от принципов политической и экономической модели 1920-х гг. Экономическая программа Ататюрка никогда не предполагала полного уничтожения частной собственности и перехода к плановой экономике. Еще в годы национально-освободительной борьбы было принято компромиссное решение не настраивать против новой власти крупных землевладельцев радикальной аграрной реформой. Об этом ясно рассказывает советский посол С.И. Аралов в своих воспоминаниях.
В дальнейшем после принятия гражданского кодекса 1926 года, земля стала полноправным объектом товарно-денежных отношений. Экономическая политика кемалистов предполагала создание сильной национальной буржуазии на основе «смешанной» буржуазной экономики с приоритетом государственного сектора. Выжидательная позиция турецких властей в ходе Второй Мировой Войны позволила Турции перед самым разгромом Германии запрыгнуть в поезд победителей, тем самым получив право на получение помощи со стороны США в рамках плана Маршалла. Оджалан пишет: «Турецкая буржуазия, учтя уроки Первой мировой войны и используя установившееся равновесие между империалистическими государствами, с одной стороны, и Советским Союзом – с другой, стремилась играть на противоречиях между блоками, которые возглавляли Германия и Англия».
Выбор нового геополитического союзника в лице США побуждал Турцию к смене внутреннего курса. Учитывая тот факт, что режим монопольной власти Народно-республиканской партии исчерпал себя, Н. Г. Киреев называет послевоенный период в истории Турции – «посткемализмом».
В 1950 году к власти приходит Демократическая партия, выражающая интересы крупной торговой буржуазии, разбогатевшей в годы войны за счет поставки воющим странам стратегического сырья (хлопка, табака и др.). Ее внутренний политический курс был направлен на проведение широкой компании приватизации «убыточного» государственного сектора. Но в действительности, курс на приватизацию носил декларативный характер, т. к. вся турецкая экономика была завязана на существующих Государственных экономических организациях (ГЭО), приватизировать которые ДП так и не решилась, наоборот, в 1950-е годы возникают новые ГЭО в агросфере и энергетике. В 1953 году статус ГЭО приобрели государственные железные дороги. Важно также учесть тот немаловажный аспект, что практически весь
