class="p1">— Не любишь ты брата. Или отца?
— Не, скорее брата.
Если бы не работающий артефакт-блюдце, обеспечивающий приватность, они бы и в самом деле могли услышать вопль Снежной Бури. Так что можно сказать, желаемого эффекта Снежная Гора добился, а вот насладиться им не смог.
— Ну, а если честно, смог бы ты моего старшего брата победить? — Снежная Гора перестал кривляться и спросил серьёзно.
— Не уверен. Шансы есть. Сбежать точно смог бы. Легко. А вот победа под сомнением. Скорее всего, он бы создал вокруг себя ледяную стену и оттуда отстреливался. Так?
— Один из вариантов.
— То есть ближний бой исключён. А противостоять техниками — такое себе занятие. Братец-то твой уже на пике Формирования Ядра (3). Ну, по нашему, по-людски.
— Ага. Кстати, будь осторожен. Он тоже пойдёт во Внешний Мир вместе с нами. Унижение это он тебе может припомнить.
— Я ему тоже многое могу припомнить. Может, это ему надо быть острожным? — ухмыльнулся Тихий Омут.
— Даже там, снаружи, мы сильнее. Так что не относись к ситуации легкомысленно…
— А по пути в секту?
— Не. Мы к себе. Отец уже объявил. Завтра домой, и нам не по пути.
— Пока мы под Куполом Приватности, может обменяемся Печатями Слежения? — предложил Тихий Омут.
— Что за печати? — Снежная Гора думал, что только он не в курсе, но, оказывается, никто о них не слышал. Девушки тоже смотрели непонимающе.
— Личные метки. По ним можно находить друг друга.
— Это же проклятие! — возмутилась Губы Черешни.
— Не, я не о тех. Обычная. Её любой сам с себя снять может, она не прячется и не врастает в тело. Поверхностная. Когда выйдем во внешний мир, чтобы не потеряться… Это чувство ни с чем не перепутать, вы всегда будете знать, где метка. Удобно. Здесь вряд ли будет работать.
— А общаться через неё можно?
— Нет. Говорю же, очень простая вещь. Это не проклятие.
— Научи, — первой решилась Губы Черешни, подставив лоб.
— Не надо никакой техники. Всё проще простого, — улыбнулся Тихий Омут и начертил в воздухе простой знак, который тут же трансформировался, как только был закончен. Поменял цвет и форму.
— Создание стандартное, но он становится индивидуальным как только закончен. Выглядит странно, но так и есть.
— Я не запомнила…
Омут повторил, и в этот раз не развеял, а слегка подтолкнул светящуюся энергию в сторону соученицы. Та отпечаталась на плече, пройдя сквозь одежду.
— Попробуй снять. Это легко.
И в самом деле, разрушить печать оказалось проще простого. Это и в самом деле не было проклятьем или аналогом посмертной метки.
— Её даже тайно не поставить, она требует подпитки. Если запретить, то сама пропадёт.
— Брат Омут, эта штука выглядит как звериное умение, а не человеческое. Неужели ты…
— Ага. Влез в башку Королевы.
— Отморозок! — по голосу лиса не было понятно, ругает он или восхищается безрассудством. — А ещё чего-то интересное увидел?
— Не очень много успел. У неё природная защита. И этот приёмчик не плох, да?
— Отморозок, — только и повторил Снежная Гора.
— Эй, кто тут льдом швыряется?
— Кстати, наш уговор в силе? — лис быстро скосил глаза на Лисьи Кисточки.
Омут кивнул, сняв груз с плеч младшего в лисьем семействе. Снежная Гора опасался, что после выходки братца, человек не захочет иметь с их родом никаких дел. Но нет, обошлось.
Он побуравил тяжёлым взглядом лиса какое-то время, а потом предложил выйти на улицу.
— На, — в ладонь Снежной Горы легла кость с техникой. — Приёмы Лавового Паука. Уже видел их в исполнении человека. В применении Зверя с огненной стихией будут, наверное, страшны.
— Зачем? Я же ещё не приготовил плату…
— Вот ещё, — в руку легла нефритовая коробочка. — Нити Чистоты. Возьми и это кольцо. Пространственное. Печати не пытайся снять, разрушится.
— Ты что, помирать собрался? — Снежная Гора порадовался такому доверию, но больше всё-таки был удивлён. Он бы поставил на Губы Черешни в качестве душеприказчика, но, видимо, Тихий Омут думал иначе.
Хотя, если подумать, есть в этой самочке что-то такое… ненадёжное? Она творит дичь не со зла. Дело не в предательстве, а в наивном разгильдяйстве — потеряет вещи по глупости, а не по умыслу.
— Нет. На всякий случай. Что-то слишком уж пристально за мной наблюдают.
— Фея?
— Или Дракон. Точно кто-то из демиургов.
— Неприятно.
Обсуждать дальше смысла не было, так что вернулись к остальным.
Снежная Гора то и дело поглядывал на Лисьи Кисточки, время от времени становясь задумчивым.
* * *
Обратный путь в секту не запомнился ничем особенным, кроме излишнего внимания к Тихому Омуту. Одни считали, что он опозорил секту Духовных Корней, другие так же уверенно заявляли, что не помереть в противостоянии с молодым господином рода Снежных Лис — уже достижение, которое мало кто потянет.
Как бы то ни было, слишком много разговоров крутились вокруг персоны ученика Пика Травников. И не только его боя на пиру, но и виденного во время Испытания через Иллюзорное Окно.
Сам же Тихий Омут, казалось, не обращает на это всё никакого внимания. Он вообще вёл себя как-то слишком противоречиво: то вздрагивал от малейшего шороха, то безрассудно лез в окружающие дорогу заросли и возвращался с добычей. То вёл себя вполне здраво и взвешенно. Будто репетировал какие-то роли, но это вряд-ли: все его состояния были естественными, будто он расщепился на три личности.
— Сума сошёл от страха, — хихикали ученики Пика Печатей, стоя у объекта обсуждений за спиной. На открытый конфликт они не решались. Всё-таки не признать силу соученика они не могли — он противостоял Лису в человеческой форме. Был бы у него Дух, глядишь, мог бы и потягаться со Зверем. Таким ни один ученик секты из их поколения похвастаться не мог.
Старейшины старались не показывать своего отношения у ученику чужого Пика, но нет-нет да и прорывалось их злорадство: конечно, неплохо было бы секте получить несколько ценностей из потерянного пояса, только вот шансов на это не так уж и много. Вряд ли парень стал бы обменивать что-то на очки заслуг или ещё на что-то в Павильоне Сокровищ. Да и оттуда-то было бы нереально что-то
